Илья Артемьев - Окно в пустоту

Ярость и отчаяние придавали ему сил. Сейчас он готов был головой пробить стены, лишь бы войти туда. Но этого не потребовалось.

Тяжелые ворота неожиданно легко распахнулись перед ним, будто его здесь ждали. Вадим въехал в аккуратный ухоженный дворик. Он вышел из машины, чтобы осмотреться. Вокруг никого не было. Вадиму почему-то очень не понравилось здесь. Решимость оставила его. Только что он готов был прорываться любой ценой, но сейчас начал прислушиваться к доводам разумной осторожности.

Ну, хорошо, я нашел то, что искал, — думал он, — остается маленький вопросик — что делать дальше? Ломиться в дверь, размахивая пистолетом? Рэмбо из себя изображать? Глупо. Вежливо постучаться и сказать: — Извините, пожалуйста, это не вы меня, случайно, заколдовали? — Еще глупее. Развернуться и уехать ни с чем? А стоило ли тогда вообще огород городить? И что тогда делать с этой кикиморой? Кстати, надо посмотреть, как она там, жива ли еще.

Вадим приоткрыл заднюю дверцу и заглянул внутрь. Марина все еще была без сознания. Выглядела она ужасно. Левый глаз заплыл, на щеке расплылся огромный багрово-синий кровоподтек. Темно-русые волосы слиплись от крови. Голова безвольно моталась на тонкой шее. Она еще дышала, но ее дыхание было поверхностным, слабым, почти незаметным. Губы уже начали синеть.

Да, похоже, что долго она не протянет, — уныло размышлял Вадим. Что же мне теперь с ней делать?

В этот момент он услышал, как хлопнула дверь. Вадим обернулся, и увидел на крыльце человека, встречи с которым ждал так долго. Вадим сразу понял, что это именно он, иначе и быть не могло. Незнакомец смотрел на него спокойно и чуть насмешливо. Это разозлило Вадима еще больше. Он быстро достал пистолет, приставил его к виску девушки, там, где еле заметно билась тоненькая голубая жилка, вытащил ее из машины и закричал:

— Чертов колдун! Сними с меня свое заклятие, или как оно у вас там называется! Сними, или я убью эту хромую суку прямо сейчас! Ты ведь понимаешь, что терять мне уже нечего!

В этот момент Вадим был страшен. Он почти потерял человеческий облик. Его волосы, ставшие за последний месяц почти седыми, слиплись от пота и свисали на лицо сальными космами. Глаза покраснели и налились кровью.

Грандмастер задумался. Впервые за долгие годы он не знал, как ему поступить. Даже у его могущества были свои пределы. Он не мог допустить смерти этой девушки. Иначе он потеряет все.

— Оставь ее. Я обещаю сделать все, что ты хочешь.

Вадим повиновался. Неизвестно почему, но он поверил этому человеку. Он опустил на землю бесчувственное тело Марины и неверными шагами, качаясь, будто пьяный, подошел к крыльцу.

Из левой пристройки вышли двое мужчин. Быстро, почти бегом они направились к Марине, подняли ее и унесли в дом. Один из них коснулся ее лба, потом груди, и безнадежно покачал головой.

В маленькой комнате, освещенной только масляным светильником, было очень тепло, почти жарко. Марина лежала на высоком столе, покрытом черной узорчатой тканью. Грандмастер жестом отпустил своих помощников и подошел к ней.

Жизнь медленно угасала в ее теле. Даже если бы сейчас ее удалось бы каким-то чудом быстро доставить в хорошую клинику с самым современным оборудованием, остаток жизни она пролежала бы в коме, опутанная трубочками и проводками.

Один из помощников, молодой черноволосый парень с большим шрамом на правой щеке, тихо тронул его за рукав.

— Что ты делаешь, мастер? Она ведь почти мертва. Разве ты — Бог?

Грандмастер задумчиво и светло улыбнулся.

— Нет, не бог. Но иногда делаю Его работу.

Он медленно, осторожно взял в руки искусно ограненный хрустальный щар. В глубине его почти сразу появилась маленькая светящаяся точка. Она пульсировала, как живая, то уменьшаясь, то расширяяся и отбрасывала на темные стены комнаты разноцветные блики тысяч граней. Грандмастер поднял шар над головой Марины и провел вдоль всего ее тела. Волшебный свет в глубине шара постепенно тускнел, пока совсем не погас. Хрустальный шар стал тусклым, серым, мертвым и тяжелым, как придорожный булыжник. Грандмастер с трудом удерживал его в руках. Дело обстояло хуже, чем он думал. Она слишком далеко ушла вперед по дороге к смерти. Пытаясь вернуть ее, он сам может пострадать. Но если дать ей умереть, будет еще хуже.

Грандматер выпрямился во весь рост, держа хрустальный шар на уровне глаз. Сконцентрировав всю свою волю, он пристально посмотрел в центр и твердо, медленно произнес слова древнего заклинания, которым даже он решался пользоваться не часто. Ничего не произошло. Шар оставался таким же холодным и мертвым, как раньше.

Он уже почти потерял надежду, когда, наконец, снова увидел крохотную, светящуюся точку. Сейчас она горела тихим и слабым голубым пламенем, то затухая, то вспыхивая вновь. Грандмастер с удивлением посмотрел на Марину. Он пытался спасти ее потому, что не хотел невинной жертвы. Но теперь он видел ее ум, талант, который сам освободил когда-то. Сейчас он держал в руках ее теплую, трепещущую душу, как раненного воробья. Впервые, наверное, за свою долгую жизнь он почувствовал горькое сожаление от того, что не может помочь.

Напряжение становилось нестерпимым. Хрустальный шар разлетелся вдребезги. Из него хлынули в разные стороны ослепительные, разноцветные потоки света.

И только тогда Грандмастер почувствовал, наконец, как его сила медленно перетекает в это хрупкое, искалеченное тело. Ее щеки постепенно порозовели, губы приобрели нормальную окраску, обморок перешел в глубокий здоровый сон.

Грандмастер повернулся и медленно пошел прочь. Никогда еще он не чувствовал себя настолько обессиленным. Мучительно было бы видеть кого бы то ни было, а тем более — Вадима, но он был связан обещанием. Грандмастер не был больше человеком, а потому не мог нарушить своего слова.

Вадим устал ждать. Он и сам не мог бы сказать, сколько времени находится в этом странном доме. Рослый детина с совершенно бандитской физиономией провел его в небольшую комнату, освещенную всего лишь тремя свечами. Детина жестом указал на широкое и низкое кресло, а на попытку о чем-то спросить ответил таким взглядом, что Вадим почел за благо заткнуться. Им овладела какая-то истома, не хотелось ни вставать, ни шевелиться, но сознания он не терял.

Вадим уже начал беспокоиться, что его обманули, когда дверь, наконец скрипнула и в комнату вошел Грандмастер. От Вадима не укрылось, что он выглядит сейчас почти стариком, будто прошло много лет. Длинная черная хламида тихо шелестела при каждом его шаге. На шее поблескивал серебряный медальон причудливой формы.

— Так чего же тебе надо от меня, человек?

— А то ты не знаешь! Ты и твоя девка! Все вы медленно убиваете меня. Сними это!