Джефф Сомерс - Убить бессмертного, или Электрическая церковь

Я весь напрягся. Сердце словно набили льдом и бритвенными лезвиями.

Медленно, как сквозь толстый слой грязи, я поднял руку с пистолетом и всадил в ботинки четыре заряда. Бронебойные пули должны были разорвать их в клочки. Живой человек зашелся бы в крике.

Кардинал даже не двинулся. Я представил, что пули уничтожили провода, сломали крошечные моторы и распаяли схемы. Но клон Скволора и не поморщился.

Секундой позже раздался громкий хлопок. Тело Гатца дернулось и замерло. Лед и бритвы заполнили мою голову, поле зрения сузилось. Забыв про боль в спине, я неожиданно ловко вскочил на ноги. Беллинг вцепился в меня и заорал:

- Ложись, идиот!

Я снова встал и вскочил на край гроба. Гроб закачался. Беллинг разжал хватку.

За мной снова раздались проклятия и выстрелы. Подо мной стонал Кит и шипел Доусон. Передо мной стоял кардинал, идеальная копия Денниса Скволора, и смотрел на безжизненное тело Кева Гатца. По полу медленно растекалась темно-красная лужа крови. Слишком красная для серого мира Электрической церкви.

- Интересно… - произнес Скволор. Его голос был ровным, без акцента, и звучал абсолютно естественно. - Псионик.

Я видел перед собой только кардинала. Не раздумывая, я бросился на него. Когда я сшиб его с ног, мои кости загремели и глаза заволок туман. Мы врезались в стену рядом с дверью, отскочили, и кардинал придавил меня всем своим весом. Я задыхался; его круглое толстое лицо прижалось к моему. Совсем человеческое лицо, только из-под сбившихся набок очков выглядывала крошечная линза видеокамеры.

- Ваши действия приведут к хаосу, мистер Кейтс, - рассудительно сказал Скволор. - Начнутся беспорядки, бунты, порча собственности. Это недопустимо.

Я не воспринимал смысла его слов. Я не чувствовал боли. Во мне осталась только дикая холодная ярость. Из моего горла вырвался горловой рык, и я столкнул киборга с себя, тут же сел на него верхом и вставил ему в рот ствол. Тяжело дыша, я смотрел в его очки, в видеокамеру. Краем глаза я заметил, что он собирается выстрелить, и спустил курок. И еще раз. И еще. И еще. Пока пистолет не защелкал вхолостую. Только тогда я расслабился и свесил руку набок, машинально выбросив пустую обойму. Я тяжело дышал и дрожал. Где-то неподалеку слышались крики Беллинга, выстрелы, стоны.

- Кейтс! - выкрикнул кто-то. - Дверь!

Я медленно повернул голову. Дверь закрывалась. Она двигалась медленно, как во сне. Будто, пока она закроется, можно сделать миллион дел.

- Кейтс!

Я встал и взялся за плащ кардинала. Лед и бритвы куда-то пропали. В голове просто гудело. Я тупо потянул кардинала по полу до самой двери. Дверь врезалась в тело и остановилась. Раздался тихий механический вой.

Вдруг стало совсем тихо. Я обернулся.

Кит медленно выползал из гроба. Беллинг сидел на полу, безвольно опустив руки с пистолетами. Гатц сидел, где был. Таннер лежала лицом вниз. Я медленно подошел к Гатцу и встал над ним, крепко стискивая пистолет. Я весь дрожал.

- Господи… - прокаркал я. - Мать твою, Гатц! Ты же у нас Мыследав, так тебя!..

- А мозга-то и нету! - злорадно прогремел голос Доусона из гроба. - Все цифровое, Кейтс! Твоему крысиному дружку нечего было гипнотизировать!

Я не обратил внимания на бестелесный голос. Гатц был совсем как живой. Бледный, тощий, как скелет, спрятался за темными очками. Если бы сейчас он встал и отер кровь со лба и подбородка, я бы даже не удивился.

Я посмотрел на Кита, потом на Беллинга. За Беллингом лежала груда монахов; рядом раскинула руки Таннер. Наверняка все монахи его. Старик тоже тяжело дышал и впервые казался немного взъерошенным. В другой раз, при других обстоятельствах я бы восхитился, сколько он покорежил врагов, но во мне не осталось ничего, кроме усталости и горечи, которые плавали сверху, как шлак.

Кит вылез из гроба на пол, встал на колени и обнял себя руками.

- Ты мне ребра переломал, - хрипло прошептал он.

- Пошел ты! - выдавил я сквозь стиснутые зубы. Ребра, блин! Я потерял человека, ближе которого у меня никогда не было. Может, даже друга. Я вставил новую обойму непослушными, как от артрита, руками.

- Кейтс… - голос Доусона запузырился и вылился через край. - Кейтс!

Я обернулся, подошел к гробу и заглянул внутрь. Мои руки отяжелели, тело била дрожь. На меня смотрела улыбающаяся пластиковая рожа с глазами-камерами.

- Десятки кардиналов, Кейтс! - прогрохотал киборг. - Тебе повезло! Все идут сюда.

Я автоматически поднял пистолет и прицелился.

- Пошел ты! - прошипел я.

Доусон скривился. Я дважды спустил курок.

Беллинг с трудом встал, оперся о стену и начал перезаряжать пистолеты. Кит, по-прежнему на коленях, стонал и обнимал себя руками.

- Да заткнись, ради бога! Ты хоть жив! - одернул его я.

- Такие игры не для Тая, - сердито просипел он. - Ты, наверное, пробил мне легкое.

Я грубо поднял его одной рукой.

- Неприятно, но жить можно.

Беллинг хмыкнул, словно его это позабавило.

- Жить можно, Кейтс?! - пискнул Тай. - Посмотри вокруг: у твоей команды жить не очень получается!

Я кивнул. Во вселенной не осталось такой силы, которая помешала бы мне довести дело до конца. Я слишком дорого за нее заплатил. Может, все не имеет смысла, может, мы рождаемся и умираем, и если мы не додумались стать монахами в обмен на вечную жизнь, все кончится, нас проглотит огромная пасть темноты и никто не спасется. Может, и так. Но я придам этому делу смысл, если нужно - грубой силой.

- Нас подставили, Кейтс, - произнес Беллинг, не отрывая глаз от своих пистолетов. - Нас сюда загнали, задержали, а потом окружили. Чего я не понимаю, так почему явилось только двое этих - как он их назвал? - кардиналов. Мы не могли оттуда выйти. Еще парочка таких красавцев, и нас поминай, как звали.

Мне было все равно. Вся моя жизнь последние недели подчинялась капризу какой-то неизвестной силы. Я наконец смирился с тем, что эта сила может пнуть меня под зад в любой момент, когда захочет. Пора было пристегнуть ремни безопасности и наслаждаться поездкой.

- В сети шел активный обмен пакетами, - морщась, выдохнул Кит. - Потом вдруг наступила полная тишина. Как будто вся Церковь замолчала.

- Не нравится мне это, - сказал Беллинг и засунул пистолеты в кобуры. - Мы все должны быть мертвы. Наверное, я успокоюсь только тогда, когда в меня опять начнут стрелять. - Он зацепился за меня взглядом, опять такой же, как обычно: невозмутимый, хладнокровный, уверенный, что переживет это дело. - Предполагаю, если мы выйдем отсюда живыми, я заслужил свою долю?

Я сжал зубы. Во мне вспыхнул гнев, и если бы я себя не контролировал, то тут же попытался бы убить члена «Дунвару».

- Освободилась масса лишних денег, - сказал я вместо этого. - Бери хоть две доли, козел.