Спайдер Робинсон - Звездный танец

— Чарли, ты ведь не хочешь сказать то, что, мне кажется, ты…

— Я предлагаю тебе обыкновенное партнерство в компании-коммуне — настоящей компании-коммуне. Это значит, что нам всем придется жить вмес— те, по крайней мере в течение первого сезона. Огромные площади владений, но небольшая нехватка жилья поначалу. Мы развернемся постепенно. Наш проект называется — невесомость.

Она перегнулась через стол, попала одним локтем в свой кофе, а другим в абрикосовый пирог, схватила меня за воротник свитера и встряхнула.

— Не мели ерунды, говори прямо, черт подери.

— Я так и делаю, дорогая. Я предлагаю создать компанию хореографов, настоящую коммуну. Иначе нельзя. Члены компании будут жить вместе, поровну делить доходы, а все расходы я беру на себя ради идеи, черт подери.

Ах да, мы ведь богаты, я тебе сказал? Будем богаты, во всяком случае.

— Чарли…

— Я говорю прямо. Я основываю компанию. И школу. Я предлагаю тебе половину акций и работу круглый год, полный рабочий день, все абсолютно серьезно, и ты мне нужна, чтобы начать прямо сейчас. Норри, я хочу, чтобы ты танцевала в невесомости. Ее лицо побледнело.

— Как?

— Я хочу построить студию на орбите и основать компанию. Работать будем так: три месяца занятий на Земле — отбор на конкурсной основе, выпускники попадают на орбиту и занимаются там еще три месяца.

Следующие три месяца мы записываем на пленку работы самых лучших тан— цоров. К тому времени мы пробудем при низком тяготении или вообще в невесомости достаточно долго, наши тела начнут отвыкать от тяжести, поэтому мы три месяца отпуска проводим на Земле, после чего начинаем процесс по новой. Можно использовать отпуск для раскапывания и вербовки новых талантов. Это будет действительно интересно, Норри. Мы будем делать историю и деньги одновременно.

— Как, Чарли? Где ты собираешься получить поддержку для всего этого?

Кэррингтон мертв, и я не буду работать для его компаньонов. Кто еще, кроме Скайфэка и Космической Команды, имеет возможность разрабатывать проекты в космосе?

— Мы.

— ?

— Ты и я. Мы — владельцы ленты со «Звездным танцем», Норри. Я покажу тебе ее позже, у меня при себе есть копия. До сих пор, наверно, только сотня людей на Земле и несколько дюжин в космосе видели эту ленту полностью.

Один из них был президент «Сони». Он предложил мне незаполненный чек.

— Незаполненный…

— Буквально. Норри, «Звездный танец» — единственное в своем роде значительное артистическое заявление человека — не говоря уже о его но— ваторстве и исторической важности. Я бы рискнул сказать, что через пять лет каждый зрячий человек в пределах Солнечной системы его посмотрит. А мы владеем оригиналом. И, кроме того, у меня есть единственная существующая запись танцев Шеры на Земле, коммерческая ценность которой не поддается исчислению. Богатые? Черт, да мы могущественны! «Скайфэк Инкорпорейтед» так хочет затеять дело, сохранив при этом лицо, что если я позвоню на Кольцо-1 и спрошу Токугаву, который час, он прилетит на Землю следующим же шаттлом и отдаст мне свои часы.

Она выпустила из рук мой свитер. Я вытер абрикосы с одного ее безвольного локтя, а кофе с другого.

— Я не чувствую угрызений совести, извлекая прибыль из смерти Шеры.

Мы вместе сделали «Звездный танец», она и я; я заслужил свою половину, а она свою оставила тебе. Единственное ненормальное в этом то, что я становлюсь гнусно богатым, а я не хочу быть богатым на этой планете.

Единственный вариант, который пришел мне в голову, как потратить деньги таким способом, какой Шера бы одобрила, это основать компанию и школу.

Мы будем специализироваться на бедолагах, которые по той или иной причине не удовлетворяют стандартам тут, на Земле. Подобно Шере. На танцорах, чьи тела не соответствуют классическим канонам, теперь это анахронизм и не имеет значения в космосе. Гораздо важнее способность открыть себя, обучиться совершенно новому виду танца, и… Я не знаю, есть ли в этом всем какой-то смысл… это разворот на триста шестьдесят градусов.

Мы будем создавать свои нормы по мере продвижения — и мы дадим работу множеству танцоров, которые сейчас не у дел. Я подсчитал, что нашего пер— воначального капитала хватит приблизительно на пять лет. К тому времени действующая компания должна приносить достаточно прибыли, чтобы по— крыть расходы, содержать школу, и еще приносить дивиденды. Все члены компании получают одинаковые доходы. Ты участвуешь?

Она моргнула, откинулась назад и глубоко вздохнула.

— Участвую в чем? Что у тебя уже есть?

— Ни хрена, — весело сказал я.-Но я знаю, что мне нужно. Пара лет на подготовку и, я думаю, мы сможем начать. Нам будет нужен деловой ад— министратор, администратор сцены, еще три или четыре танцора, способных обучать. Строительная бригада, конечно, и пилот, но все они — только на— емные рабочие. Мои камеры работают самостоятельно, слава Богу, и я буду сам себе начальник. И я сделаю это, Норри, — если ты мне поможешь. Давай присоединяйся к моей компании, и увидишь мир с лучшей стороны.

— Чарли, я… я даже не знаю, смогу ли я вообразить танец в невесомости.

То есть я хочу сказать, я видела оба танца Шеры, несколько раз, конечно, и мне это ужасно понравилось — но я все еще не знаю, куда можно идти дальше. Я не могу себе это представить.

— Конечно, не можешь! Ты все еще стреножена понятиями «верх» и «низ», ты замучена всей своей жизнью в этом гравитационном капкане. Но ты схватишь новое сразу, как только попадешь в космос, верь мне. — (Год спустя эта веселая уверенность будет часто мне вспоминаться.) — Ты смо— жешь научиться думать пространственно, сферически, я знаю, что ты сможешь, а все остальное — это только перекоординация, вроде как обучение плаванию с ластами. Черт, если даже я смог это сделать в своем возрасте, то сможет любой. Ты будешь превосходным партнером в танце.

В первый раз она не обратила внимания. На этот раз она широко раскрыла глаза.

— Чьим партнером?

Мы с Норри проделали долгий путь, и мне бы пришлось рассказать вам большую часть нашей истории, чтобы объяснить, как я себя чувствовал в этот момент. Помните, когда Элисте? Сим в роли Скруджа только что очнулся от кошмара и дает обет загладить вину? И чем больше он делает хорошего, и чем больше людей таращатся на него в недоумении, тем больше его разбирает смех. И в конце концов он хлопает себя по щеке, говорит: «Я пока не заслужил того, чтобы быть таким счастливым» и старается сделаться еще более добродетельным. А потом снова хохочет, говорит: «Но я просто ничего не могу с собой поделать» и опять начинает себя вести по-старому.

Именно так я себя и чувствовал. Когда ты висишь тяжким бременем на друге много лет и внезапно понимаешь, что отныне бремя снято с вас обоих, есть изысканная радость в том, чтобы поделиться этой новостью.