Джулия Джонс - Измена (Книга Слов - 2)

Джек был благодарен ей за эти слова, оправдывающие его багровый румянец, но смущение не оставило его: ведь она видела, как он пялится на ее грудь. Чтобы скрыть это, он брякнул первое, что пришло на ум:

- Очень жарко. Пойду прогуляюсь.

- Хорошая мысль, - подхватила Тарисса. - И я с тобой.

Джек так удивился, что не нашелся с ответом. Его выручила Магра:

- Поздно уже для прогулок, Тарисса.

- Да и холодно, - добавил Ровас.

Джек понимал, что Магра с Ровасом просто не хотят, чтобы Тарисса оставалась с ним наедине. Странно - ведь три дня назад их это не пугало. Тарисса, однако, не собиралась уступать.

- Чепуха, - сказала она. - Закутаюсь потеплее, и пройдемся до калитки. - Она одарила Джека улыбкой сообщницы.

Они вместе направились к двери. Тарисса задержалась, чтобы надеть плащ. Джек чувствовал на себе неодобрительные взгляды - Ровас почему-то был недоволен еще больше, чем Магра.

Пока они ужинали, настала ночь. Черноту неба не озаряла ни луна, ни звезды. Они дошли до калитки и присели на стенку, окружавшую загон, где доили коров. Единственным светом были лучи, пробивавшиеся сквозь оконные ставни дома. Тарисса повернулась к Джеку:

- Ну как, красивая у меня грудь?

Джек не сдержал улыбки - ему нравилась ее прямота, и в то же время эти откровенные слова ввергли его в трепет. Произнеся их, она сразу стала в его глазах взрослой женщиной, смелой и умеющей любить. Он выругал себя за то, что не может придумать какой-нибудь галантный, остроумный ответ. Тариссу же его молчание ничуть не смутило.

- Ты же не станешь отпираться, что смотрел на меня за столом?

- Ты будешь обижена, если я сознаюсь?

- Я бы больше обиделась, если бы ты сказал "нет". Женщине нравится чувствовать себя привлекательной.

- Ну, для этого тебе мои взгляды не нужны.

Тарисса улыбнулась, и на щеку ей упал свет из окна.

- Сколько тебе лет, Джек?

- Двадцать один, - соврал он.

- Что ж, ростом ты достаточно высок, и плечи у тебя широкие, а вот лицо выдает. - Какой у нее теплый и красивый смех! Это как раз то, чего недостает ночи, чтобы возместить отсутствие звезд.

- Мне восемнадцать.

- Вот оно что. - Тарисса уселась поудобнее. - А хочешь знать, сколько мне лет?

- Нет.

Наконец-то он сказал то, что ей понравилось. Она нагнулась к нему. Ее плащ распахнулся, показав ложбинку между грудей. Она нежно приникла губами к его губам. Губы у нее были мягкие и солоноватые от куриного жира, а влажный язык отдавал сидром. Без дальних проволочек они прижались друг к другу. Рука Джека легла ей на бедро. Тарисса отстранилась. Она тяжело дышала, и грудь ее бурно колыхалась. Джек не мог понять выражения ее лица. Она мягко сняла его руки со своих бедер.

- Пожалуй, ты все-таки молод для меня.

Это был жестокий удар, и она это знала, потому что избегала смотреть ему в глаза. Джек растерялся, но не удивился. Грифт много разного рассказывал ему о женщинах и всегда повторял что женщины рождены, чтобы сбивать с толку мужчин. Джек знал, что Тарисса хотела его: один поцелуй чего стоил. Неудовлетворенное желание обратилось в гнев.

- В чем дело? - спросил он, хватая ее за руку.

- Я тебе уже сказала. Или я должна еще раз повторить, как нянька ребенку?

Джек замахнулся, и только большое усилие воли помешало ему дать ей оплеуху. Тарисса это поняла.

- Скажи мне правду, - попросил он, продолжая держать ее за руку. - Что я для тебя? - Ясно было, что этот вопрос касается не только того, что сейчас произошло между ними. - С тех пор как я здесь, я не слышу ничего, кроме лжи и отговорок. Зачем вам так нужно убить капитана, который расправился с Мелли? И что случилось с ней на самом деле? - Джека трясло. Ты была там, когда ее убили. Расскажи, что ты видела.

Тарисса повернулась спиной к свету.

- Отпусти руку, тогда расскажу.

Джек послушался и, увидев красные следы, которые оставил на ее коже, почувствовал некоторое раскаяние, но не показал этого: гнев помогал ему лучше, чем смирение.

Раздался крик совы - зловещий звук, возвещающий о приходе самых темных часов ночи, посвященных колдовству, обману и еще более худшим делам. Ветерок, слабый, но холодный, пронизал Джека до костей.

- Я не слишком-то много видела в тот день, - начала Тарисса. - Ведь мне пришлось спрятаться, чтобы хальки меня не нашли. Я была далеко - за деревьями у пруда, где ты положил покойника. Я увидела, как скачут всадники. Двое, капитан и его ординарец, вошли в курятник и закрыли за собой дверь. Они пробыли там не больше часа, а когда вышли, на дубинке ординарца была кровь. Позже, когда всадники уехали, я пробралась к курятнику. Твоя Мелли лежала мертвая на полу.

У Джека свело желудок и в горле пересохло: Мелли пришлось выстрадать больше, чем он думал. Это он должен был умереть. Нельзя было оставлять ее одну.

- Значит, ее тело по-прежнему лежит там?

- Нет-нет, - поспешно ответила Тарисса, не глядя ему в глаза. - На следующий день капитан прислал двух солдат, и они забрали тело.

Сова прокричала снова - невидимый хищник словно подтверждал сомнения Джека. Тарисса не все ему сказала. Он старался разглядеть ее в темноте. Она потупила глаза, и жилка на шее билась едва заметно, но руки выдавали ее: она с такой силой скомкала подол платья, что ткань порвалась. Джек схватил ее за плечи и начал трясти.

- Говори правду!

- Полегче, Джек, - произнес Ровас с явной угрозой в голосе. Тарисса, вырвавшись от Джека, взглянула на него.

- Ступай домой, Тарисса, - сказал Ровас. Она не двинулась с места. - Я хочу поговорить с Джеком, как мужчина с мужчиной. - Тарисса постояла еще немного и направилась к дому. Двое мужчин молча смотрели ей вслед, пока дверь за ней не закрылась. Ровас повернулся к Джеку: - Если ты еще раз тронешь хотя бы волосок на ее голове - Борк мне свидетель, я убью тебя!

Джека почти обрадовала эта угроза - теперь его гнев получил законную основу.

- Ты полагаешь, что это тебе так просто удастся?

- Тебе против меня не выстоять, - презрительно бросил Ровас. - Ты просто хилый переросток и меч в руках держать не умеешь.

- Есть вещи и пострашнее оружия.

Ровас пристально посмотрел на него, прищурив глаза. Они постояли так несколько мгновений - и Ровас, к удивлению Джека, вдруг хлопнул его по спине.

- Ты мастер пугать, Джек, - сказал он. - Тебе никогда не хотелось вступить в халькусскую армию? Они там только и умеют, что пугать. - И Ровас расхохотался над собственной шуткой.

Джек чувствовал, что Ровас принуждает его присоединиться, и засмеялся тоже, но не потому, что находил шутку забавной.

Смех оборвался так же внезапно, как и начался. Ровас покровительственно положил руку на плечо Джеку.

- Послушай, приятель. Ты был прав: Тарисса сказала тебе не всю правду. Не упрекай ее за это: она хотела пощадить твои чувства. - Ровас глубоко вздохнул, вобрав в грудь ночную тьму. - Твою девушку изнасиловали, потом избили. Тарисса нашла ее с отрезанной головой. - Ровас сжал напоследок руку Джека и вернулся в дом.