Джулия Джонс - Пещера Чёрного Льда (Меч Теней - 1)

С Клаффом за спиной Вайло без опаски вклинивался в дхунские ряды. На востоке показались первые банненцы с Мечами, стремящиеся отсечь арьергард бладдийской дружины. В плащах серой кожи на меху, они потрясали черными клинками. Спускаясь по склону, они затянули мерную песнь о какой-то давней битве, когда Волчья река окрасилась кровью.

Песня отвлекала Вайло, и он молился, чтобы какой-нибудь востроглазый лучник проткнул стрелой язык запевалы. Дхуниты напирали на вождя со всех сторон, а черноградцы, дразня, маячили поодаль. Грохоча молотобойскими цепями, он в ярости описывал молотом все более широкие круги. Он охрип от собственного рева. Мимо него проносились мертвецы, припавшие к шеям своих коней, и кровь сочилась из трещин в доспехах. К молоту приклеился кусок чьего-то лица, и у Вайло не было времени его стряхнуть.

Этот бой был настоящим безумием, но у него не было иного выбора, кроме продвижения вперед. Вражеское копье сломалось о его панцирь, засорив глаза щепками, и Вайло пошатнулся в седле. Чья-то рука его поддержала - ему не надо было оглядываться, чтобы узнать, чья она.

С севера, от Волчьей реки, пополз туман, заволакивая поле, где перемешались свои и чужие. Вайло, чувствуя немилосердную ломоту в плече, все же не опускал молота. Бладдийцы уже рубили мечами дхунские копья впереди него. Одного бладдийца пробившее глотку копье пригвоздило к павшей лошади. Этот из Серого Клана, с содроганием вспомнил вождь. Поистине они прокляты.

Наконец они прорвали оборону дхунитов... но Вайло ни на миг не польстил себе тем, что это его заслуга. Да, его обуревала ярость, и его молот не знал усталости, но битву выиграл Сухая Кость со своими людьми. Клафф бился при лунном свете с грацией, которой недоставало другим кланникам, - войдя в ритм, он смог сбить дхунита с коня одним ударом. А когда надвинулся туман и он, Вайло, ничего не видел в десяти футах перед собой, Клафф, привстав на стременах, сказал ему: "Я вижу брешь в их рядах на западной стороне". Вайло, как ни вглядывался, видел там только зады бладдийских лошадей.

После он позволил Сухому возглавить отход на юг, где ждал их Пенго со своей сотней. Бой они на том месте принимать не будут. Собачий Вождь мог отличить поражение от победы. Баннен им этой ночью не взять, да и черноградской крови они пролили ничтожно мало.

Недовольный Собачий Вождь повернул домой.

29

У ОЗЕРА

Райф, сидя у костра из дубовых веток, выстругивал стрелы. Хорошими они не получатся - дерево сырое, слишком рыхлое и скорее всего расколется от удара, но надо же чем-то себя занять. В огне у него грелся камень для выпрямления готовых стрел - а там, глядишь, и лечь можно будет.

Было за полночь, и ветер нес тучи над головой, то открывая, то закрывая луну. Ангус растирал замшей передние ноги гнедого. Перчатки у него слиплись от смолы и крови, но он слишком спешил заняться конем, чтобы уделять внимание себе. Аш сидела по ту сторону костра, и пламя золотило ее лицо. На плечи ей набросили попону Лося, колени прикрыли кожухом Ангуса, но дрожь, сотрясавшая ее, никак не унималась.

Она вернулась с озерного льда с посеребренными инеем волосами и безумным светом в глазах. Райфу показалось, что он видит ее впервые. Из тощей девчонки в мужской одежде она преобразилась в молодую женщину с красивыми плечами, уверенно сидящую в седле. На пути к месту лагеря ее блеск, правда, померк, пригашенный усталостью и мокрой одеждой. Когда Ангус час спустя нашел их, Аш, вся дрожа, съежилась на снегу. Ангус назвал ее "маленькой снегурочкой" и тут же развел костер, чтобы ее согреть. Райф не знал, что произошло там, на озере - все скрыла завеса тумана.

Двое из семерки точно мертвы - одного Райф убил сам. Скверный был бой... из тех, которые трудно переварить. Второму Райф отсек два пальца на правой руке, но оставил ему жизнь.

Шор Гормалин учил его быть милосердным. "Ты должен знать, когда бой выигран, - сказал светловолосый воин в одно весеннее утро на ристалище. Некоторые раны напрочь отбивают у человека охоту биться, но другие только злят его и раззадоривают. Весь секрет в том, чтобы знать разницу".

Райф ждал, что Шор теперь упомянет о вспоротых животах, прорвавших кожу костях и хлещущей без удержу крови, но тот сказал: "Ты поймешь это по глазам своего противника. Я видел молотобойцев, которые могли биться от полудня до заката со здоровенными ранами на груди, и видел, как воин с мечом обращается в бегство от нескольких царапин на шее. - Шор потрогал собственную шею, как бы желая убедиться, что на ней царапин нет. - Когда ты наносишь человеку рану и видишь по его глазам, что вышиб из него боевой дух, ты должен решить, что делать дальше - отнять у него жизнь или пощадить его. Милосердие - это такая вещь, которую кланник решает с Каменными Богами. Они дают тебе выбор -.и будь уверен, с тебя спросится за него, - но только они знают, что правильно, а что нет. Не думай, что жизнью, подаренной врагу на поле боя, ты обеспечиваешь себе вход в Каменные Чертоги. С нашими богами ничего нельзя знать наверняка. Они прокляли Баннога Тая из Погибшего Клана за то, что он оставил жизнь своему брату в Битве над Пропастью".

Взглянув в глаза тому гвардейцу, Райф вспомнил слова Шора. Меч Рубаки валялся на снегу в луже крови рядом с двумя толстыми пальцами. Он уже не боец, подумал Райф, испытав странное стеснение в груди. В следующий миг он повернул коня и ускакал прочь.

Теперь, испытав то же чувство, он швырнул последнюю стрелу в огонь и стал смотреть, как она обугливается. По правде говоря, он не знал, проявил ли милосердие, о котором говорил Шор Гормалин, - то, которое один кланник проявляет к другому из уважения. Во время рассказа все вроде бы казалось правильным, и даже Ангус сказал: "Это твое право, Райф, и я его не оспариваю". Но Райф не знал, для чего он пощадил Красного Клинка, - не для того ли, чтобы доказать себе, что он на это способен и что не каждый его бой и не каждая стрела непременно приводят к чьей-то смерти?

Свидетель Смерти.

Райф вздрогнул и бросил в огонь еще одну стрелу.

- Как по-вашему, Сарга Вейс мертв? - Голос Аш нарушил тишину, как треск дерева под тяжестью снега. Райф уже не помнил, когда слышал его в последний раз, и они с Ангусом обменялись беглым обеспокоенным взглядом.

Ангус, не став привязывать гнедого, подошел к огню и сел. Стащив с рук испачканные перчатки, он сказал:

- Не стану лгать тебе, Аш, - мне думается, он еще жив.

- Но лед... я же видела...

- Да, видела, но что при этом учуял твой нос? Я слышал, как трещит лед и как кричат лошади, а несколько мгновений спустя учуял колдовство. Сарга Вейс - сильный чародей и хитрый. Пусть ты оставила его в ледяных водах Лохани, но убить такого не так-то легко. Он мог сделать разные вещи например, отнять тепло у других тел или заморозить лед.