Генри Балмер - Воин Скорпиона

Его и в самом деле окутывала аура какой-то странной силы, это всякому бросалось в глаза. Лахвийские чародеи не раз свершали такое, что любой нормальный человек назвал бы невозможными. А в чем могут заключаться их тайны мне и по сей день неизвестно. Они требуют от простого народа немедленного повиновения — и народ подчиняется им. А ведь среди народа, слава Зару, есть много сильных и стойких духом людей. А к мирским владыкам они относятся со своего рода спокойной, бдительной, циничной и не лишенной веселья терпимостью сторонних наблюдателей. Эти отношения напоминают вооруженное перемирие, когда ситуация под контролем и достигнут баланс интересов. Умгар Стро, например, мог пытать этого старика добиваясь от него каких-то услуг. Может его воины и роптали, но эти варвары воспринимают многое совсем не так, как жители Вальфарга, и потому их ропот ничем ему не угрожал.

А добившись своего, Умгар Стро должен был немедленно уничтожить старого чародея. Ибо в противном случае — судя по всем слышанным мной рассказам — на него пало бы страшное возмездие, столь же неотвратимое, как восход Зима и Генодраса.

Вот потому-то этот лахвийский чародей, этот Лу-си-Юон, и полагал будто он теперь мог без опаски диктовать как именно надо действовать.

Неровный свет факела освещал грязное и все же бледное лицо чародея. Какое-то время он глядел мне прямо в глаза. Потом отступил на шаг.

— Послушай меня, сан, — проговорил я. — Если ты говоришь правду, если здесь нет никакой пленницы, то поклянись в этом всем, что для тебя есть святого в Лахе. Потому что, если ты лжешь мне, Лу-си-Юон, то умрешь — столь же верной смертью, как все, что ты знаешь в своем мире!

Язык лахвийца прошелся словно рашпиль по наждачной бумаге его морщинистых губ.

— Это правда. Клянусь самой Хло-Хли и её семью аркадами. Я здесь единственный пленник.

Мы стояли, глядя друг на друга. И простояли так, как нам обоим казалось, целую вечность. Я едва осознал момент, когда острие меча опустилось, убравшись от его впалой груди.

— Отлично.

Я не мог сломаться. Только не сейчас. Я не мог позволить себе впасть в отчаяние и предаваться горю. Только не сейчас, когда верный Сег кружил снаружи, поджидая меня, подвергаясь смертельной опасности.

— Идем, старик. Молись всем своим языческим богам, чтобы твои слова оказались правдой. И все же… как бы я желал, чтобы ты солгал!

Мы покинули камеру, прошли по протоптанной в пыли тропинке и поднялись по винтовой лестнице мимо караульной на чердак. Право, это было недостойно меня, Дрея Прескота — красться вот так, обходить своих врагов стороной. Мне куда привычней вступать с ними в открытый бой.

Тельда сказала мне, что Делия упала в озеро и утонула. Сан Юон сообщил, что здесь её нет. Неужели и она и он лгали?

Я велел Лу-си-Юону подождать и, вернувшись в караулку, взял оба тунона. Их древки делали не из настоящего бамбука, а из похожего на него растения, произрастающего в болотах Барранакла. Я гадал, что скажет об этом оружии Сег. Мой мозг снова заработал.

Сег крайне обрадовался, увидев нас. Он с изяществом настоящего мастера подвел к нам корхов, и я взгромоздился на трапецию, держа подмышкой тщедушного чародея. Мы качнулись, уносясь от башни в крегенскую ночь. Свет выкатившихся из-за восточного горизонта близнецов уже озарял мрак, покрывая розовой глазурью башни, зубчатые стены и крыши рапской Пликлы.

Могучие похожие на ястребиные крылья корхов били по воздуху, мерно подымаясь и опускаясь, унося нас сквозь воздушный океан, прочь от крепости Умгара Стро. Так мы и летели пока не смогли приземлиться на поляне среди туффовых зарослей, где и приготовились лететь обратно в Хикландун уже не на трапеции, а в седлах.

Сег держался очень тихо и отмалчивался.

— Я был бы рад встретить врага, — проговорил он наконец с неожиданной яростью. — Нам нужна хорошая драка, Дрей.

— Да, — согласился я. И закрыл на этом тему.

Я не верил, что моя Делия погибла. Только не сейчас, после всего, что мы преодолели. Только когда я схвачу за горло Умгара Стро, и выжму из него правду — только тогда и поверю. И даже тогда… даже тогда, я буду по-прежнему надеяться….

В туффовой роще, где мы давали отдых корфам и пересматривали программу полета, я стал свидетелем проявления одной из странных и, если уж говорить правду, просто сверхъестественных способностей лахвийских чародеев. Ни словом не предупредив ни меня, ни Сега, Лу-си-Юон уселся на землю, и его лицо приобрело умиротворенное выражение. Прикрыв глаза руками с набухшими венами, он откинул голову назад и безмолвно застыл в такой позе, озаренный розовым сиянием лун-близнецов.

— Дрей, — прошептал Сег, — по-моему, он пребывает в лупу.

— О? — откровенно говоря, меня это мало волновало.

— Да. Говорят, так лахвийские чародеи могут прозреть будущее.

— Простая сказочка для простаков. Доверчивые простофили поверят в любую колдовскую чушь, а ловкие обманщики положат себе в карман пару медяков.

Сег искоса взглянул на меня. Челюсть у него отвисла. Потом он прикрыл рот и снова посмотрел на Юона. Он не произнес вслух того, что явно подумал, но его вид был красноречивее слов. У меня возникла мысль выражаться при нем поосторожнее — ведь он как-никак был уроженцем Лаха. Но я не стал. Делия! Я вспомнил муки которые испытал живя у кланнеров Фельшраунга, среди шатров, фургонов и стад чункр. Тогда я считал Делию погибшей. Мне вспомнилась моя тогдашняя решимость остаться в живых и стойко драться. Ведь если она не погибла — а в тот раз моя вера в это оправдалась! — я смог бы помочь ей всем, чем только будет мне по силам. И теперь, глядя на лахвийского чародея, занятого своим шаманством, я повторил ту торжественную клятву.

— Из башни я сегодня убрался, Сег, — тихо объяснил я товарищу, — и у меня были на то причины. Но я не могу поверить, что Делия действительно погибла. Я буду продолжать поиски до тех пор, пока не найду Умгара Стро, где бы он ни находился. Сегодня его не было дома. Его счастье… и в тоже время, тем больше ему не повезло.

— Как так, дэм? — без выражения спросил Сег.

— Сегодня я убил бы его сразу. Но чем дольше мне придется его искать, тем больше гнева во мне накопится. Равно как и решимости заставить его заговорить и… поплатиться!

Сег, до сих пор смотревший мне в лицо, отвел взгляд.

И тут Лу-си-Юон задрожал. Сначала содрогнулись его худые плечи, потом дрожь начала сотрясать все его тело, едва прикрытое лохмотьями. И, наконец, он медленно отнял ладони от глаз. Глазные яблоки у него закатились, показывая белки, а дыхание стало совсем незаметным. Сейчас он напоминал загаженную птицами мраморную статую.