Владимир Талалаев - Воскресенье - пришел лесник и...

— Извините Яромир Савельевич, я нечаянно!

Снизу раздалось несколько замысловатых построений, сводившихся к тому, что чайки обычно менее меткие, а желание плюнуть вниз может возникнуть только у сына шакала, внезапно обретшего крылья... Однако все это сопровождалось такими сравнениями и эпитетами, что перед Загорским склонил бы голову любой скальд.

Сделав еще один круг над дворцом, молодой человек пришел к выводу, что спускаться ему рановато. Значит — можно наведаться еще куда-нибудь. Например — пролететь над школой соседнего монастыря. Эх, жаль, что яблоки кончились...

Оставалось спикировать и пройти на бреющем прямо над бритыми головами послушников.

Бедный Король! Его мягко схватило что-то огромное и упругое, словно желе со всех сторон облепило. Самолет повело вбок, подержало на одном месте, а потом поставило во дворе монастыря, как ребенок ставит модельку на полку. Чей-то вкрадчивый голос шепнул:

— Будешь трогать монахов — в другой раз дам ИМ свободу действий. Они как раз ищут, на чем бы поупражняться в левитации...

Мальчишка взглянул вверх. Невысоко над ним парил элегантный золотой дракон.

"Император императора..." — подумалось властителю Западного Риадана. — "Интересно, он всех своих подданных так защищает, или для монахов скидка за праведность? Эх, упрошу Славика, пусть научит таки левитации... Тогда посмотрим... Повеселимся..."

Однако — стоило взлетать. Не торчать же тут, как тот синий страус в клетке!

Юный Король огляделся... Плюнул... и вылез из седла: носом авиетка упиралась в тысячелетний ствол дерева, а хвостовое оперение подпирало забор.

— Ребята! — обратился он к стоящим неподалеку монахам, — Есть предложение: вы вытаскиваете ЭТО на середину поля, а я дам каждому прокатиться по кружочку.

В рядах монахов и послушников прокатился ехидный смешок, и малыш с досадой подумал, что возвращаться, кажется, придется пешком... А так приятно было летать!..

Однако монахи решили, видимо, помочь правителю соседней державы... По-своему... Они подняли авиетку, но не руками, а левитирующим заклинанием... Крылатый велосипед медленно и величаво поплыл к середине тренировочного поля, а вокруг него, как спутник вокруг планеты, носился по орбите не успевший отскочить венценосный мальчишка. Кажется, он хотел что-то выкрикнуть, но сдержался, подавляя порывы тошноты...

Вдоволь натешившись, монахи сняли чары. А затем, проводив глазами улетающую шаткую авиетку, взяли деревянные палки и вернулись к прерванному занятию: избиению деревянного тренировочного дракона.

Когда Яромир Савельевич более-менее очистил свой мундир от небесного подарка юного Величества, он направился во дворец. У входа стояли два вечно улыбающихся охранника с парадными улыбками на физиономиях. Интересно, дома женам они так же улыбаются?

В проеме между стражниками появился император. Он был, как всегда, в своем золотом наряде и высокой шапке-короне с гнутыми фигурами парящих золотых дракончиков.

— Добро пожаловать, — сказал он Яромиру, указав на вход. — Надеюсь, Вы не откажетесь разделить со мной чайную церемонию...

Загорский мысленно поблагодарил схожесть здешних церемоний с известными ему земными, а заодно проклял изобретателя этой самой церемонии. Прийдется час потерять на этот ритуал вежливости, не менее...

— С превеликим удовольствием, — сказал он вслух, — Для меня это будет большая честь...

Расположившись на циновках у небольшого возвышения, Загорский наблюдал все таинства и действа, связанные с созданием ритуального напитка, и с тоской вспоминал керамический заварной чайник и прохладный чай позавчерашней свежести. Климат располагал к неимоверному поглощению жидкостей, а тут -смотри на завариваемое — и жди... Грустное зрелище... Душераздирающее зрелище!

Наконец император разлил ароматный напиток по деревянным чашечкам... Беседа текла мирно, уютно... В такие доверительные моменты легко решаются даже самые сложные политические вопросы...

— Я не против, чтобы земляне посещали наш город, — говорил император, — Тем более что туризм — явная статья доходов в нашем государстве... Но у меня будет встречная просьба к вам. Нам хотелось бы, чтобы вы наладили регулярное сообщение между Землей и Риаданом, ну, например, раз в месяц, чтобы наши жители могли бы посещать родину наших предков...

— Как Вам известно, земляне устроили свое поселение в устье Матери Всех Рек. Учитывая наш с Вами договор о взаимоотношениях, мы наладим удобное транспортное сообщение между Гортом и нашими поселениями. А у нас уже есть полностью оборудованный космопорт, кстати, с регулярными ежедневными рейсами по всей галактике. У вас же тут я не советовал бы строить свой космодром: вибрации при старте кораблей вскоре разрушат ваши хрупкие каменные постройки, а они очень даже красивые, так что я себе потом не смогу простить способствования в разрушении этого великолепного памятника архитектуры.

— Я очень ценю Вашу мудрость и Вашу заботу, Загорский-сан, ибо в прозорливости о последствиях деяний Вы напоминаете мне некогда соседствовавшую с нами на Земле Японию и ее обитателей...

Загорский явно не знал, как прореагировать на сей комплимент, и только уныло подумал: "Ну да, знал бы я хоть сотую долю последствий того, что натворил за свою жизнь!.. Хе! Похоже — я заразился архаическим почитанием старины от Хранителя Корабельного Кладбища... Дракон бы посмеялся..." -настроение портили не только подобные мысли, но и затягивание Чайной Церемонии: так пахнет, а пить еще рано...

— Меня вот интересует, — добавил Загорский просто чтобы разбить молчание, — Как ваш город оказался тут, на Риадане?

— Перенесся. Мне знакомые помогли в этом...

— Уж не маги ли Шамбалы?

— Ой, не стоит их поминать! Они были тогда агрессивны, из-за них-то мы сюда и ушли! Впрочем — я не могу злиться на них — они нападали, ибо были обмануты. Их обманул Предначальный Дракон, в изгнании своем добравшийся до Земли. У него был зуб на меня, но действовать в открытую он не стал, как и всегда.

— Дракон?! За всю свою жизнь я знал только двух драконов, а видел лишь трех. И то третий был на старом гоблинском фото.

— Да утолите мой интерес: кто же первые два?

— Второй — Вы, когда юного короля проучивали над монастырем. Впечатляюще смотрелось, признаюсь! Но не сердитесь на него: он еще молод, любит подурачиться и ищет приключений на свою голову.

— А первый дракон?

— Да ну его, это мой шеф! Он не то, чтобы дракон на самом деле, но за хватку и манеры это прозвище ему давненько приклеили, чуть ли не в конце двадцатого века!

— Друзья, которые мне помогли перенести город — тоже были драконами... — с этими словами Император встал и подошел к резному ящику красного дерева. Переставил с крышки подаренную Загорским нейтритовую статуэтку Мельтора, щелкнул замочком. Порывшись, он извлек из ящика шелковый свиток и бережно развернул его.