Джек Макдевитт - Звездный портал

— Позвольте задать вам один вопрос. — Она пропустила его реплику мимо ушей. — Вы больше нигде не оставляли эти образцы?

— Нет.

— Хорошо. — Она расстегнула портфель, извлекла оттуда папку и протянула Максу. — Как у вас с химией?

— Плоховато.

— Ничего страшного. Послушайте, мистер Коллингвуд...

— Полагаю, разговор пойдет быстрее, если вы будете звать меня просто Макс.

— Ладно, Макс, — улыбнулась она. У Макса сложилось впечатление, что она его не видит. — У Колсона оборот маленький. Я делала анализы собственноручно. Больше никто не знает.

— Не знает чего?

Она указала на папку.

Открыв ее, Макс увидел одностраничный формуляр.

— Может, переведете это для меня на нормальный язык?

— А нас не подслушают? — огляделась Эйприл.

— Нет, — изумленно отозвался Макс.

— Ладно. Материал волокнистый. Волокна весьма тонки и переплетены между собой. — Тут ее голос снизился почти до шепота. — У него атомный номер сто шестьдесят один. Это трансурановый элемент.

— Что значит трансурановый?

— Это искусственный химический элемент.

— А это плохо?

— Трансурановый, причем с лихвой. Мы синтезировали один такой, он даже пока не получил названия. Так у того атомный номер сто двенадцать. А ведь он возглавляет список. То есть возглавлял. А этот материал... — Она покачала головой. — Он не должен существовать.

— И что вы этим хотите сказать?

Лицо ее приняло настороженное выражение.

— Технология производства подобных материалов не известна никому на свете. Даже будь она известна, этот химический элемент оказался бы крайне нестабильным. И горячим.

— Горячим? В смысле — радиоактивным?! — Макс начал лихорадочно прикидывать, долго ли он пробыл рядом с парусами.

— Да. Должно быть. — Она извлекла остатки образца и поднесла его к лампе. — Но он в полном порядке. Может быть, за определенным пределом трансурановые утрачивают радиоактивность. Не знаю. Никто не знает.

— А вы вполне уверены?

— Да. Разумеется, уверена.

Макс встал и подошел к окну. Заходящая на посадку "сессна" только-только коснулась полосы.

— По-моему, я просто не понимаю того, что вы рассказываете.

Эйприл долго не отвечала.

— Некто, — наконец прервала она молчание, — где-то совершил технологический скачок вперед, намного опередив нас. Громадный скачок.

— И насколько это важно?

— Макс, я говорю не просто о продвижении вперед. Я говорю о световых годах. Этого просто не может быть!

— Очевидно, все-таки есть, — развел руками Макс.

— Наверное. — Ее взгляд снова приобрел отсутствующее выражение.

— Ну, и каковы же выводы? Это имеет какую-нибудь коммерческую ценность?

— О, несомненно. Электронные оболочки предельно стабильны. _Предельно_. Я уже проделала ряд испытаний. Ткань не взаимодействует с другими веществами.

— Я что-то по-прежнему не улавливаю сути.

— Она практически не поддается разрушению.

И тут у Макса впервые нашлось возражение:

— Что-то вы путаете! Этот образчик я отрезал обыкновенными ножницами.

— Я говорила не о таком разрушении, — покачала она головой. Разумеется, материал можно разрезать. Или сломать. Но коррозия ему не страшна. Он не рассыплется сам по себе. — Эйприл пристально вглядывалась в его лицо, должно быть, в попытке угадать, не утаивает ли он что-нибудь. Как, по-вашему, если я поеду туда прямо сейчас, мне позволят взглянуть на судно нынче вечером?

— Наверняка. Я позвоню и замолвлю за вас словечко, если хотите. — И тут смутная мысль, брезжившая где-то на периферии его сознания, вдруг обрела четкую форму. — Вы говорите, он не разлагается. И каков же возраст образца?

— Неизвестно. Трудно сказать, как определить возраст подобного вещества. По-моему, это просто невозможно. — Эйприл встала.

— А этот материал изнашивается?

— О да, разумеется. Все на свете изнашивается. Постепенно. Но он весьма и весьма износоустойчив. К тому же его легко очистить, потому что другие вещества к нему не пристают.

Макс подумал о водяной дымке вокруг яхты и ее радужном сиянии:

— А не отправиться ли мне вместе с вами? Пожалуй, я подброшу вас на самолете.

На проселок, ведущий к дому Ласкеров, въехал голубой правительственный автомобиль, прокатился по кольцевой гравийной дорожке перед фасадом, миновал две припаркованные там машины и остановился. Оттуда выбрался пожилой толстячок. Взяв с сиденья потрепанный черный портфель, он окинул взглядом происходящее и направился к двери.

— Джеффри Армбрустер, — представился он, когда Ласкер открыл, — служба контроля за доходами. — С этими словами он предъявил документы с такой ловкостью, будто извлек их из рукава.

— А что, есть какие-то проблемы? — Ласкер сглотнул слюну.

— Нет-нет, — беззаботно отозвался инспектор. — Ни малейших.

Ласкер отступил, пропуская его, Армбрустер поблагодарил и переступил порог.

— Холодновато, — заметил Ласкер, хотя по местным стандартам день считался довольно теплым.

— Да, пожалуй. — Армбрустер расстегнул пальто. — Как я понимаю, вам недавно довольно крупно повезло, мистер Ласкер?

Налоги. Об этом Ласкер прежде как-то не подумал.

— Вы о яхте?

— Да, — кивнул Армбрустер.

Взгляды их на мгновение встретились, и Ласкер понял, что инспектор не относится к числу людей, получающих удовольствие от своей работы.

— Да, совершенно верно. Вы ведь подали прошение об утверждении вас в правах собственности на судно?

Ласкер предложил ему присесть за кофейный столик.

— Верно. Подал.

— Если прошение будет удовлетворено, мистер Ласкер, пожалуйста, не забывайте, что данный предмет подлежит налогообложению, как обычный доход.

— И в какой сумме?

— Ничего не могу сказать. Первым шагом будет оценка судна. — Он открыл портфель. — Вам следует заполнить вот это.

Ласкер взглянул на бланки, пододвинутые к нему инспектором.

— Спешить некуда. Однако если упомянутое судно перейдет в вашу собственность, вам потребуется внести установленную плату. — Армбрустер вручил Ласкеру карточку. — Звоните мне в любое время, и я с удовольствием вас проконсультирую.

Джинни включила в прачечной стиральную машину, и пол слегка задрожал.

— Удивительно, насколько быстро вы отреагировали, — заметил Ласкер. — Я даже и не подумал о налогах.

— Такова моя работа, мистер Ласкер. — Инспектор закрыл портфель и встал. В его манерах сквозила какая-то печаль.

"Интересно, каково иметь работу, требующую постоянной конфронтации?" подумал Ласкер и спросил:

— Как насчет кофе?

— Да, спасибо. — Похоже, предложение Армбрустера обрадовало. — Но только если есть готовый. Мне бы не хотелось никого затруднять.

— Да какие там затруднения!

Инспектор последовал за Ласкером на кухню, где к ним присоединилась Джинни. Поставив кофейник на огонь, она разрезала творожный пирог с вишней. Армбрустер похвалил дом.