Дэвид Эддингс - Рубиновый рыцарь

Сегодня Вэнион выглядел особенно плохо. Лицо его посерело и он не мог справиться с дрожью в руках. Бремя мечей трех погибших рыцарей, которое по требованию передала ему Сефрения слишком тяготило магистра. Заклинание, что сотворила Сефрения в тронном зале, и которое было единственным, что поддерживало сейчас жизнь королевы, потребовало участия в нем двенадцати рыцарей. Один за другим эти рыцари обречены погибать и их тени будут приносить свои мечи Сефрении и когда умрет последний из Двенадцати, она также последует за ними в Чертог смерти. Прошлым вечером Вэнион настоял, чтобы она отдала ему три уже полученных меча. И не вес самих мечей делал их такими тяжелыми, вместе с ними переходило бремя, возложенное на их владельцев заклинанием. Магистр был непреклонен в своем желании самому нести это бремя. Вэнион привел своему требованию какие-то смутные обоснования, но Спархок понимал, что главной причиной было желание магистра освободить от этой тяжести Сефрению. Несмотря на непреодолимую границу, пролегающую между стириками и эланами, старый Магистр любил эту хрупкую женщину, вот уже несколько поколений Пандионцев обучившую секретам Стирикума. Все Пандионцы любили и преклонялись перед своей наставницей, но как подозревал Спархок, Вэнион в этом преклонении шел дальше. И Сефрения как-то по особому относилась к Магистру. Обо всем этом Рыцарь Храма должен был бы сообщить Курии, но Вэнион и Сефрения были для Спархока гораздо ближе и важнее, чем все Курии и уставы.

- Ты не хочешь сказать ему? - спросил Спархок Сефрению.

Женщина в белых одеждах вздохнула и развернув сверток, лежавший у нее на коленях, извлекла оттуда еще один Пандионский меч.

- Сэр Тэнис ушел от нас в Чертог смерти, - печально сказала она Вэниону.

- Тэнис? - с трудом проговорил Вэнион. - Когда?

- Недавно.

- Мы собрались по этому поводу? - спросил Магистр Спархока.

- Не только. Перед тем как явится Сефрения, тень Тэниса была у меня. Он сказал, что кто-то в королевской гробнице хочет видеть меня. Я пошел в Собор и был встречен там духом короля Алдреаса. Он рассказал мне кое-что и вручил мне вот это, - Спархок отделил наконечник копья от древка, и вытряхнул на ладонь рубиновое кольцо.

- Так вот где Алдреас спрятал его, - сказал Вэнион. - Может быть он был мудрее, чем мы думали. Так о чем же он тебе поведал.

- К примеру о том, что он был отравлен. И наверно тем же самым ядом, что и королева Элана.

- Снова Энниас? - угрюмо спросил Келтэн.

- Не только. Еще и Арриса.

- Его собственная сестра?! - воскликнул Бевьер. _ Чудовищно! - Бевьер был арсианец и обладал глубокими моральными принципами.

- Да, уж Арриса вылитое чудовище, - согласился Келтэн. - Но как она выбралась из своего демосского монастыря?

- Энниас устроил это, - ответил Спархок. - Она развлекала Алдреаса на свой манер и когда он был окончательно истощен, подала ему отравленное вино.

- Я что-то не совсем понимаю, о чем вы? - нахмурился Бевьер

- Отношения между Аррисой и Алдреасом несколько отличались от обычных отношений между братом и сестрой, - деликатно пояснил Вэнион.

Глаза Бевьера расширились и кровь прилила к его оливково-смуглому лицу, пока до него медленно доходило, что имел в виду Вэнион.

- Почему она убила его? - спросил Келтэн. - Лишь за то, что он отправил ее в монастырь?

- Нет, не думаю, - ответил Спархок, - скорее всего это часть общего плана, который подготовили она и Энниас.

- Чтобы расчистить путь на трон Аррисиному бастарду? - предположил Келтэн.

- Вероятно, - согласился, - особенно если вспомнить, что Личеас - сын не только ее, но и Энниаса.

- Священник? - удивленно спросил Тиниэн. - У вас здесь в Элении что, живут по другим правилам?

- Нет, конечно, - ответил Вэнион, - но Энниас и Арриса, похоже, считают себя выше всяких законов.

- Арриса всегда не отличались разборчивостью, - добавил Келтэн, говорят, она зналась чуть ли не с каждым мужчиной в Симмуре.

- Ну, это, пожалуй, несколько преувеличенно, - сказал Вэнион, вставая и подходя к окну. - Я передам это патриарху Долманту, - добавил он, вглядываясь в туманную даль. - Возможно, это пригодится ему, когда будут выбирать нового Архипрелата.

- И графу Лэндийскому не мешало бы это знать, - сказала Сефрения. Королевский совет, конечно, подкуплен, но даже им придется не по вкусу, что Энниас пытается пропихнуть на трон своего незаконнорожденного сына. Она посмотрела на Спархока. Что еще сказал Алдреас?

- Нам нужен магический предмет, чтобы излечить Элану. Он сказал мне, что это за предмет. Это Беллиом. И это единственное, что может ей помочь.

Сефрения побледнела.

- Нет, - с трудом произнесла она, - только не Беллиом!

- Но он сказал именно так.

- Появляется большая трудность, - объявил Улэф. - Беллиом потерян еще во время войны, и, даже если мы найдем его, он нам не подчиниться, потому что у нас нет колец.

- Кольца? - спросил Келтэн.

- Карлик-тролль Гвериг нашел и огранил Беллиом, - объяснил Улэф. - А потом он смастерил пару колец - ключей к его мощи. Без них камень мертв.

- У нас уже есть эти кольца, - отсутствующим тоном проговорила Сефрения, однако лицо ее было беспокойно.

- У нас? - удивленно воскликнул Спархок.

- Ты носишь на руке одно из этих колец, а Алдреас дал тебе второе.

Спархок уставился на рубиновый перстень на левой руке, а потом снова посмотрел на наставницу.

- Но откуда у моего прародителя и короля Энтора эти кольца?

- Это я дала им их.

- Как? - удивленно заморгал Спархок, - Сефрения, это же было три тысячи лет назад!

- Да, около этого.

Спархок уставился на нее и тяжело сглотнул.

- Три тысячи лет? - снова повторил он. - Сефрения, но сколько же тогда тебе?

- Ты же знаешь, что на эти вопросы я не отвечаю, Спархок.

- Но как кольца попали к тебе?

- Моя богиня Афраэль дала их мне и сказала, где я смогу найти твоего прародителя и короля Энтора. Я должна была пойти к ним и отдать эти кольца.

- Матушка... - начал было Спархок, но замолчал остановленный взглядом Сефрении.

- Тише, дорогой мой. Я скажу вам это только один раз, Рыцари, сказала Сефрения. - То, что мы сейчас делаем делает нас врагами Старших Богов Стирикума. Ваш эленийский Бог добр и прощает все, Младших Богов Стирикума можно смягчить в гневе, но Старшие Боги - это значит добиваться участи худшей, чем смерть. Вы даже и вообразить себе не можете, какова участь рискнувших ослушаться их. Вы действительно хотите снова вытащить Беллиом на свет?

- Сефрения! Мы должны это сделать! - воскликнул Спархок. - Это единственный путь спасти Элану, и тебя и Вэниона.

- Энниас не будет жить вечно, Спархок, - продолжала Сефрения, - а Личеас представляет из себя не больше, чем маленькое неудобство. И я и Вэнион когда-то пришли в этот мир и когда-то должны будем уйти, также как и Элана, несмотря на всю твою любовь к ней. Мир не слишком опечалится, если мы уйдем сейчас. А Беллиом, так же как и Азеш - совсем другое. И если мы упустим камень, то он попадет прямиком в руки Темного Бога, и мир будет обречен. Стоит ли так рисковать?