Николай Эдельман - Когда рухнет плотина

Тут нас догнал и сам Василий.

- Уфф, как они меня достали! - выдохнул он. - Абсолютно тупой народ, ничего сами организовать не умеют. Ну ладно, я заслужил право минут на десять расслабиться. Идемте.

Внутри было ещё бестолковее. В здании как раз шел ремонт, и по коридорам, наполовину отгороженным веревочками, с разобранным полом и свежеокрашенными стенами, суетливо бегали женщины в шубах; где-то непрерывно звенел телефон.

- Идемте в столовую, - сказал Бойков. - Там потише.

- Знаешь, мне бы сперва умыться... - даже в царившей здесь суматохе на меня то и дело бросали опасливые взгляды, по которым я догадывался о состоянии своей внешности.

- Ага, пошли, - и Василий отвел меня в туалет.

То, что я увидел в зеркале, действительно могло кого угодно привести в содрогание: небритое лицо, в грязи и с явственными следами крови, а правое ухо побелело - вероятно, успел его отморозить на метели. Я принялся оттирать холодной водой ухо и руки, красные, задубевшие. Кожа на лице горела после морозного воздуха. Василий тем временем журчал струей в писсуар.

- Чего тут Моллюсков делает? - спросил я его.

Василий усмехнулся.

- Саботирует приказы начальства. Орел послал его в Бирюсинск узнать, что там делается, а он постарался опоздать на военную колонну, и сейчас ждет следующую, причем вовсе не горит желанием куда-то ехать.

Здание администрации, как и вся "Девятка", явно переживало не лучшие времена, но банкетный зал - тот самый тихий уголок, обещанный Василием - по сравнению с облупленными коридорами выглядел более чем на уровне. Закуски также явно не входили в столовское меню - нам принесли соленые грибы, красную рыбу, салат из "фрю-де-мер". К этому прилагалась бутыль "Джонни Уокера". Увидев эти яства, я сразу же осознал уже давно донимавший меня зверский голод.

- Я бы вас, ребят, в гости позвал, - извинился Бойков, когда мы устроились за огромным столом, - чем тут ютиться, но у меня бардак, хозяйки нет...

- Куда ты жену дел? - спросил я, поудобнее устраиваясь в кресле и чувствуя, что никакая сила не поднимет меня, по крайней мере, в течение часа.

- Увез её из города. Когда тут все началось.

- Что именно?

- Сейчас, сейчас, - остановил меня Моллюсков. - Пьете этот империалистический самогон?

Поразительно, с какой легкостью я завоевываю расположение всяких мерзавцев! Вблизи советник Орла производил ещё более отталкивающее впечатление. Весь он был какой-то неопрятный: круглое лицо с обтекавшей его короткой черной бородкой, мутные глазки, желтые зубы и запах изо рта, свидетельствующий, что реклама "Стиморола Про-зет" была Моллюскову незнакома.

- Нну! - он приподнялся в казенном кресле, схватил рюмку. - Нас трое, священное российское число. Выпьем за традиции!

Чокнулись, я закусил оливкой, запил тоником.

- Так вот, - сказал Моллюсков, вальяжно откинувшись и сложив руки на животе. - Что касатеся вашего, Виталий - разрешите мне такую фамильярность? - вопроса, то я должен вполне официально объявить о том, что собственно в Крае происходит. Василий Антонович уже кое-что знает, мы его, как заместителя мэра, частично ввели в курс дела, но и он ещё не все слышал. Три месяца назад выведен на эксплуатационную мощность в семь тысяч мегаватт новый ядерный реактор. Эта энергия позволила приступить к осуществлению эксперимента "Экран".

Я заинтересованно поднял брови.

- Практическая реализация принципа силового поля, - пояснил Моллюсков. - Светлоярск накрыт полупроницаемым колпаком радиусом в сто километров, который не пропускает никакой материи плотностью больше восьмидесяти килограммов на кубометр и искажает проходящее сквозь него элекромагнитное излучение.

- Вот почему связи нет... - кивнул я. - А когда этот ваш так называемый эксперимент начался?

- Вчера в девятнадцать ноль-ноль.

В такие моменты начинаешь жалеть о своей профессии. Главное - добыть информацию, а от кого, каким образом - неважно, хотя иной раз не расспрашивать хочется собеседника, а дать ему по морде.

- Ну и как результаты? - спросил я и даже улыбнулся, хотя очень криво.

- Удовлетворительные, - сказал Моллюсков, почему-то сморщился и снова разлил виски. Чокнулись, выпили. Не слишком ли гоним? - подумал я. А, не все ли равно, может, напившись, избавлюсь от ощущения оглушенности обухом, хотя последние лет пятнадцать, а тем более события этого дня, кажется, должны были приучить к философскому спокойствию.

- Так все-таки, откуда толчки? - спросил Бойков.

- С момента начала эксперимента в районе "Девятки" ощущаются слабые сейсмические толчки, вызвавшие совершенно неадекватную реакцию населения, пояснил Моллюсков.

- Может, и неадекватную, если знать, в чем дело, - обиженно отозвался Бойков. - А по-моему, даже чересчур спокойную. Прикиньте, громадный реактор, уран, радиоактивные отходы, что там творится - неизвестно, нас ведь не информируют, и вдруг все это начинает трястись. Сразу захочешь оказаться как можно дальше отсюда.

- По нашему мнению, - сказал Моллюсков, - толчки вызваны некоторой нестабильностью силового поля. Ему не хватает энергии, и оно колеблется. Мы решили увеличить мощность, питающую поле, и если наша гипотеза верна, толчки должны прекратиться. Да они и так прекратились - последний был зафиксирован часа два назад. И никаких разрушений в зоне толчков не наблюдается.

- А плотина? - неожиданно сказал я.

Моллюсков посмотрел на меня с некоторой обидой.

- Виталий, при чем тут плотина? Если здесь, в эпицентре, нет ни одного разбитого окна, то как могли эти слабые сотрясения разрушить такую громаду?

- Не знаю как. Но ещё прошлым летом что-то писали, что мол, при строительстве атомной станции так глубоко сваи вгоняли, что нарушили геологическую структуру, и все поехало. А ГЭС, как я слышал, стоит как раз на геологическом разломе. Может, случайное совпадение, а возможно, с каждым толчком там накапливались сдвиги... Кумулятивный эффект... Я, конечно, не эксперт, но в то, что её взорвали какие-то террористы, верю ещё меньше.

- Что-то мне такое говорили, - добавил Бойков, - что при её строительстве в бетон много соли сыпали - чтобы быстрее застывал. Такая была прогрессивная технология. А соль всю арматуру-то и съела. Так что ГЭС сама должна была рано или поздно развалиться.

- Как бы там ни было, я лично присутствовал при её разрушении, и никакого взрыва не слышал.

Они очень заинтересовались и начали расспрашивать меня о подробностях. Я сообщил им все, что видел, описал поездку в грузовике с беженцами, и наконец, все, свидетелем чему был в Светлоярске.

- Только не надо мне говорить, - сказал я, закончив рассказ, - что совпадение начала вашего эксперимента с выборами чисто случайное.

- А кто это говорит? - возразил Моллюсков. - Генерал Орел единственная сила, способная навести в стране порядок. Его избрание губернатором края должно было стать первым шагом на пути к президентскому креслу. Но мы заблаговременно узнали, что некоторые круги пойдут на все, чтобы помешать его избранию. К счастью, в крае нашлись патриотические силы и, воспользовавшись достижениями российской науки, воздвигли непроницаемый барьер. Захватив плацдарм, мы...