Леон Юрис - Хаджи

Мы достигли окраины города как раз перед наступлением темноты, и нас грубо от-правили на большое поле, огороженное кактусами и охраняемое злобной Милицией джи-хада. Это ведь были наши собственные люди, обыкновенные деревенские и горожане, в обычной жизни мягкие и радушные. Но оказавшись при власти и оружии, они преврати-лись в нечто безобразное.

На лошадь моего отца посматривали с завистью, и я понял, что отец немедленно раскусил наших стражей. На поле уже находились люди из других деревень, тысячи лю-дей. Это было море людской нищеты. Не было ни воды, ни санитарии.

Хаджи Ибрагим отметил вешками границы своей территории, поставил охрану и со-звал шейхов.

- Передайте приказ, - сказал он. - Есть только по чуть-чуть. Если заметят, что у нас с собой запас продуктов, на нас совершат набег.

В Рамле отца хорошо знали. Многие торговцы задолжали ему, и теперь было самое время спросить долги. Он поручил свою лошадь Омару и взял меня, Джамиля и Камаля в город, чтобы заняться этим.

Лавки были закрыты, железные решетки опущены и заперты на висячие замки. На многих были надписи: "Только на английские фунты". Базар, где семья десятилетиями держала лавку, торговал чуть ли не отбросами. Всякий, у кого было хоть что-нибудь, ста-рался держать это при себе. Ибрагим разведал задние улицы, где торговля шла шепотом и по возмутительным ценам. Попробовал пройтись по домам. Все, кто имел дела с Табой, должны были слышать о нашей эвакуации, но теперь предусмотрительно попрятались. Вдруг оказалось, что в Рамле у отца больше нет друзей.

Мы вернулись на поле с пустыми руками, и немота овладела мной. Кругом голодные дети, но решено было не показывать, что у нас много продуктов. Везде были испытующие глаза.

Мы жались вокруг маленького неряшливого костра возле шоссе. Джихадские маши-ны проезжали туда и обратно. Солдаты стреляли в воздух. Отец заметил, что они это де-лают, потому что звук их ружей помогает им увериться в собственной храбрости. Боль-шой аэропорт Палестины был неподалеку, и скоро за него будет свирепая битва; джихад накачивал в себя храбрость.

Костер догорал. На поле воцарилось мрачное молчание. Хаджи Ибрагим сидел с ка-менным лицом, стараясь осознать, что ему выпало. Я как всегда сидел как можно ближе к нему. Семья жалась на земле друг к другу, засыпая прерывистым сном. Отец начал бормо-тать вслух.

- Надо было мне послушаться шейха Аззиза, - бормотал он. - Бедуины остерегаются любых армий, и еврейских, и арабских. Он-то выживет. А что произошло бы, если б он обнаружил шестьсот человек на пороге Ваххаби? Как их может прокормить пустыня? К чему мы пришли, Ишмаель...

- Мы еще можем вернуться, - сказал я.

- Нельзя заставить водопад течь вверх по склону, сын мой, - сказал он. - Мы арабы и должны платить за глупую гордость. Лучше всего было бы позволить нескольким хага-новцам остаться в Табе. Думаю, Гидеон не лгал, когда говорил, что евреи скорее нам бра-тья... чем эта Милиция джихада. И все же надо молиться, чтобы арабские армии сокруши-ли евреев.

Он кивнул, задремал, проснулся и забормотал снова.

- А у этого Фарука теперь и скот, и лавки. Нужно беречь каждую лиру, попавшую нам в руки... надо найти себе другую землю... может быть, я останусь в Яффо и открою лавку... я устал руководить людьми... по крайней мере, мы знаем, что евреи никогда не смогут взять Яффо.

- Отец, ты очень устал. Спи. Я посторожу семью.

- Да, Ишмаель... я теперь посплю... буду спать.

Бестолковость первого дня усилилась морозным утром. На поле царил голод, а отец распорядился не есть. Несмотря на охрану, тележки многих семей ограбили.

Хаджи Ибрагим пошел на собрание мухтаров полдюжины деревень, пытавшихся ра-зобраться в утренних слухах. Все деревни, казалось, бредут в разных направлениях, доби-раясь до близкого к ним племени на арабской территории. Никто не знал, какой маршрут безопасен, а какой закрыт из-за боев. У нас был только один выбор - Яффо. Там лежали в банке наши деньги, и туда должен был прибыть дядя Фарук с автобусом, нагруженным нашими припасами и скотом.

Один за другим кланы покидали поле, устремляясь в разных направлениях в обста-новке всеобщей неопределенности. Не было никаких арабских властей, которые дали бы совет относительно дорог и распределили бы продовольствие. Нигде не было видно и англичан.

- Надо нам пробиться сегодня изо всех сил, во что бы то ни стало. Мы должны доб-раться до Яффо.

Снова оказавшись на дороге, мы стали частью орды, тянущейся к иллюзии безопас-ности. К концу второй ночи мы достигли окраины города, и хотя все неимоверно устали, вид маяка и минаретов взбодрил наш дух. Там были англичане, и нас собрали в большом парке возле русской церкви на окраине города. Очерчивая границу территории своих лю-дей, отец посчитал, что кое-что из скота можно заколоть для еды. Правда, я заметил, что он был отчаянно озабочен тем, что дядя Фарук не соединился с нами. Но от вопроса он отмахнулся.

- Ты же видел сумятицу на дороге. Возможно, это займет побольше времени, чем мы думали. К утру он наверняка будет в Яффо.

С этими словами Ибрагим отправился, а за ним следом и я, к дому нашего родствен-ника, господина Бассама эль-Бассама, владевшего торговой компанией. Фарук больше двадцати лет покупал у него припасы для деревни. В худые годы отец несколько раз одалживал ему деньги и передавал наш урожай для экспорта. В нашем мире все построено на делании и выплате долгов, но Бассам эль-Бассам уже пропустил все сроки и знал об этом.

Отца он приветствовал с обычной теплотой, но можно было заметить, что визит не слишком его осчастливил. Позади его маленького прилавка находилась контора и склад, пропитанные запахами пряностей и кофе, охраняемые личной свитой Бассам эль-Бассама из шести человек.

Когда кофе поспело, они попытались просеять слухи и разобраться во внезапном массовом бегстве арабского населения.

- Не знаю, когда и где это началось, - сказал господин Бассам. - Мэр Хайфы - дурак из дураков. Ему посоветовали убрать из города сто тысяч наших людей.

- Но иначе надо было примириться с победой евреев, - сказал отец.

Господин Бассам взмахнул руками.

- У меня родственники остались. И им теперь получше, чем тебе. Я скажу тебе, хад-жи Ибрагим, когда это началось. Через две минуты после голосования за раздел наши бо-гатые граждане удрали из Палестины, чтобы сохранить свои удобства.

- Что здесь за ситуация?

- В Яффо арабов семьдесят тысяч или больше. Мы хорошо вооружены. Но Яффо - это кусок мяса внутри питы. На севере - Тель-Авив, а под нами - еврейский город Бат Ям. - Он доверительно наклонился поближе к отцу. - Я говорил с одним командиром Хаганы, хорошим приятелем. Евреи утверждают, что в их планы не входит напасть на Яффо. И это подтвердил мой хороший английский друг, полковник Уинтроп. Яффо вне границ еврей-ского государства, и англичане полны решимости проследить напоследок, чтобы она ос-талась в арабских руках.