Джек Чалкер - Воины бури

Козодой мрачно кивнул. Вокруг них уже собирались люди, и все внимательно слушали.

– Одним словом, вполне примитивное общество. Но ты упомянула о неких сложностях?

– Сложностей много, но прежде всего вы должны усвоить биологические различия между ними и вами. Люди все, по существу, однополы, поэтому мы и не видели на планете мужчин. Но когда одна из них становится лидером племени – благодаря своей агрессивности, силе или ловкости, – у нее запускается механизм гормональной перестройки. Если вождь по тем или иным причинам утратил уважение племени, тот же механизм лишает его мужских качеств, и он снова превращается в женщину. Время от времени случаются конфликты, которые можно разрешить только силой, но такие случаи редки. Изменение пола в обоих направлениях, похоже, зависит только от мысленной и эмоциональной установки личности, которая, естественно, подкрепляется – или не подкрепляется отношением соплеменников. Как ты и предполагал, жизнь вождей здесь не отличается продолжительностью, потому что они вынуждены отвечать за всех и за все.

– Значит, мужчина в племени только один? – спросил Козодой.

– Да. Как и во всех примитивных обществах, основное место в жизни Людей занимает секс. Их тяга к фаллическим символам просто не поддается описанию, да оно и неудивительно. Верность своему племени определяется не воспитанием, а биохимией. Те, кто был близок с вождем, уже не хотят никого другого. Это именно биохимия, потому что на чувствах это никак не отражается. Племя может ненавидеть своего вождя – и часто так оно и бывает, – но все как один хотят только его. Если численность племени уменьшается, они похищают женщин из другого племени и отдают своему вождю. Я же говорю, это жестокий мир.

Ворон, неизменный циник, стоял в толпе и слушал ее рассказ.

– Странно, что ты до сих пор женщина, – заметил он. – Это не твой стиль.

– Просто не могла себе это позволить. Вождь постоянно на виду, и долго бы в мужиках я не удержалась. Я воспроизвожу жертву клетка за клеткой, но это не настоящие клетки, а подделка – она подделка и есть. Я не могу быть ни отцом, ни матерью. Там, внизу, бездетные женщины занимают самое низкое положение, но для моих целей это удобнее, потому что им, как правило, поручают разведку. А вот для вождя неспособность быть отцом непростительна. Меня моментально сместили бы, так что не стоило и пытаться.

– Что за жизнь, – сказала Хань, грустно покачивая головой. – Я бы, наверное, повесилась.

– Это просто различие культур. Там, внизу, нет личностей, по крайней мере в нашем смысле слова. Там есть только члены группы. Существование расы зависит от выживания групп, а не индивидов. Если человеку не повезло, он не виноват: такие вещи считаются проявлением божественной воли, но если кто-то сознательно пренебрегает интересами племени, его ждет мучительная смерть. Идея выживания группы настолько сильна, что захваченные в плен добровольно отвергают прежнее племя и всей душой принимают новое. Самоубийство там считается тягчайшим преступлением, поскольку тоже ослабляет племя.

– А как насчет тех, кто ранен, искалечен или родился уродом?

– Уродов, разумеется, убивают. А что касается раненых… Матрайхиане очень живучи, но порой и они получают увечья. Если это случилось с тем, кто достоин уважения, то ночью разыгрывается целый ритуал. Некоторые из местных растений вырабатывают сильные наркотики. Их дают раненому, и он умирает без мучений. А потом… – Урубу замялась.

– Ну? – мягко, но настойчиво спросил Козодой.

– Потом племя съедает его, чтобы он навсегда остался среди своих. Точно так же они поступают с храбрым врагом, заслужившим уважение. Там ничего не пропадает зря. – Урубу пропустила меж пальцев свое ожерелье. – Оно сделано из человеческих костей.

– Так вот какое будущее готовит нам Главная Система, – проворчал кто-то. В толпе послышалось гневное бормотание.

– Не забывайте, что наши собственные предки были ничуть не лучше, – резко возразил Козодой, – и мы, высококультурные и цивилизованные люди, проделываем с помощью технологии вещи, которые гораздо ужаснее этого примитивного каннибализма. Боюсь, они тоже бы почувствовали отвращение, увидев многое из того, что делаем мы. Но мы здесь не для того, чтобы одобрять или проклинать. Мы здесь для того, чтобы добыть перстень. – Козодой повернулся к Урубу. – Так был ли я прав насчет единой теологии?

– Да, – кивнула Урубу. – За исключением небольших различий всю культуру скрепляет единый пантеон, и верования практически идентичны. Старейшая женщина в племени называется хранительницей огня, и ей вверены кремни для разжигания костра, Но помимо старейшин, там существуют женщины, которых называют "вассун", что значит – хранительница истины. Вассун не принадлежат к какому-то одному племени, но обладают властью. Их нетрудно узнать – все они обриты наголо и татуированы не меньше, чем Молчаливая. Они связаны обетом безбрачия: ни один вождь не смеет прикоснуться к вассун, когда она приходит в племя. Правда, в племени она остается недолго – видимо, проверяет, как дела, и порой дает советы хранительнице огня. Потом вассун уходят и направляются в другое племя.

– Ага! – с энтузиазмом воскликнул Козодой. – Жрицы! И откуда же они приходят?

– Ниоткуда. Считается, что они – часть окружающего мира, тем более что они выглядят совершенно одинаково, словно близнецы. К ним даже обращаются как к одному и тому же человеку. Меня так и подмывало превратиться в одну из них, но не оказалось подходящего момента. Они расспрашивают о делах племени так мягко и профессионально, что это едва заметно. Я почти сразу поняла, кто они такие. Это полевые агенты, хотя вряд ли они сами это осознают. Безусловно, они искренне верят во всю эту божественную чепуху. Но когда они говорят с богами, боги иногда отвечают им. Это происходит в святых местах, запретных для всех, кроме вассун.

– Ого! Похоже, мы кое до чего докопались! Значит, где-то есть центральная власть, а где власть – там и технология, – заметил Козодой. – Скажем, замаскированный и самообслуживающийся компьютер?

– Думаю, нет. Вассун приходят из определенного места и возвращаются туда для доклада. У меня есть одна сумасшедшая идея…

– Говори.

– В МСС есть по одной дивизии на каждую расу, так?

– Так нам говорили.

– Но дивизия первобытных людей бесполезна в современном бою, так? А что, если эту дивизию превратили в жреческий корпус Матрайха? Сделать их похожими друг на друга, заставить поступать одинаково и проповедовать одно и то же? Это по силам любой приличной психохимической лаборатории, а у Главной Системы под рукой все самое лучшее. Из офицеров сделали старших жриц и снабдили их средствами связи, которые сами они считают магией, помогающей общаться с богами.