Эдвард Элмер `Док` Смит - Дети Линзы-2: Линзмены второго уровня

— Стой, юноша! — Голос эрайзианского Ментора был подобен грому, прогремевшему в глубинах мозга. Киннисон замер как вкопанный; в его глазах появилось такое суровое выражение, что Кларисса внезапно побледнела.

— Это уже не просто небрежность и скоропалительные выводы, которыми раньше страдало твое мышление, — продолжал тот же голос, — ты словно вообще потерял рассудок! Землянин Киннисон, ты приводишь нас в отчаяние. Думай, юноша, думай! Помни, от ясности твоего сознания и правильности решений зависит будущее Галактического Патруля и всей Цивилизации — и теперь даже больше, чем когда-либо.

— Что значит — думай? — захотелось Киннисону крикнуть в ответ. Он чувствовал удивление, неуверенность и недоверие.

Не слыша ответа Ментора, Серый линзмен стал лихорадочно соображать. Через несколько мгновений у него мелькнула страшная догадка, и тогда он начал кое-что понимать… хотя все его существо восставало против этого.

— О, Ким! — с трудом выдохнула Кларисса. Сейчас они представляли довольно странную картину: два человека в униформе стояли, держась за руки и уставившись друг на друга неподвижным взглядом. Она как будто прочитала его мысли.

— Они не могут заставить нас… Клянусь вольфрамовыми зубами Клоно, не могут! — вспылил Киннисон. — Я не стану ничего делать! Ты И я, мы оба имеем право на счастье и не будем…

— Что «не будем»? — вдруг спокойно спросила Кларисса. Она была сильной женщиной и умела смотреть правде в глаза. Помолчав, добавила:

— Ты не можешь остановиться на полпути, Ким. Так же, как и я.

— Пожалуй, да, — угрюмо согласился он. — Но во имя девяти преисподен Валерии, почему я должен быть линзменом? Почему я не остался…

— Потому, что ты — это ты, — мягко перебила Кларисса, — Кимболл Киннисон, которого я люблю. Ты не мог поступить иначе.

Она взглянула на Кима и улыбнулась.

— А раз я стану супругой линзмена, то также не имею права остаться в стороне. Ким, это же не может продолжаться до бесконечности. Мне придется лишь немного подождать, вот и все.

Он внимательно посмотрел в ее карие, с золотистым оттенком глаза. Выдержав его взгляд, Кларисса решительно продолжила:

— В самом деле, Ким. Ты проделал долгий путь, и остался один последний миллиметр. Преодолей его. Я буду здесь, Ким, или где-нибудь поблизости ждать тебя.

Ким глубоко вздохнул. Их руки разъединились — оба знали, что таким людям, как они, лучше не выставлять напоказ своих чувств. И Серый линзмен Кимболл Киннисон полностью сосредоточился на решении неожиданно возникшей перед ним проблемы, призвав на помощь всю силу своего необычного разума. Чем больше он думал, тем яснее ему становилось, что имел в виду эрайзианин. Киннисон понял, что во время босконской кампании допустил непростительную ошибку. Он знал, что сейчас Ментор безмолвно следит за ходом его мыслей, и с горечью осознал, что произойдет дальше.

— Наконец-то к тебе вернулась крупица здравого смысла. Теперь ты видишь, какой почти непоправимый вред принесло твое поверхностное и непоследовательное мышление. Нет ничего удивительного, что такой юный представитель молодой Цивилизации еще не научился управлять своими эмоциями, однако сейчас ты не должен поддаваться чувствам. Думай, юноша, ДУМАЙ! — и эрайзианин отключил линию телепатической связи.

Линзмен и медсестра молча повернулись и направились в комнату, недавно покинутую ими. Адмирал Хейнес и Главный хирург Лейси все еще сидели на тахте, беседуя о радужном будущем супружеской четы, свадьбу которой они так ловко и тактично подготовили.

— Как, вы уже вернулись? Что-нибудь забыли, медсестра Мак-Дугалл? — дружелюбно спросил Лейси, но уже в следующее мгновение оба мужчины заметили озабоченность вернувшейся пары.

— Что случилось? Выкладывай, Ким! — воскликнул Хейнес.

— Случилось многое, шеф, — спокойно ответил Киннисон. — Ментор остановил нас прежде, чем мы успели войти в лифт. Он сообщил мне, что босконская кампания оказалась для меня слишком крепким орешком. Что из-за моей глупости упущена победа, и теперь мы от нее дальше, чем в начале военных действий.

— Он так сказал?, — Упустили победу?!

Оба восклицания прозвучали почти одновременно. Старые офицеры были поражены услышанным. Во-первых, еще ни разу эрайзиане не выходили так открыто на связь, которая могла выдать их местонахождение. Если бы перед Хейнесом и Лейси был не Киннисон, а кто-то другой, они, пожалуй, просто не поверили бы ему. Во-вторых, они слишком старательно подготавливали роман линзмена и медсестры и не хотели мириться с мыслью, что все их труды пропадут даром. И, в-третьих, они не понимали, каким образом столь блестяще проведенная босконская кампания может оказаться проигранной.

Командир Порта Хейнес, который не зря слыл мастером тактических решений, припомнил все этапы недавних боевых операций и, не найдя ни одного просчета, громко произнес:

— Мы действовали правильно и заперли босконцев в ловушке. Неужели мы проглядели какую-нибудь лазейку?

— Не мы, а я проглядел, — угрюмо поправил Киннисон. — Когда мы взяли Боминджера — помните, того толстого шефа цвильников с Раделикса — я заподозрил, что Боскония наладила целую сеть наблюдателей, снабжавших его разведывательными данными. Мы даже проследили, хотя и не до конца, линии связи, проходившие через таких его эмиссаров, как Преллин. Но, наметив направление главного удара, я не учел, насколько близко к центру связей находился Эдмунд Кроунингшилд с Трессилии III. А когда через Джолта вышел на Босконию, то и вовсе забыл о своих подозрениях. Они просто выскочили у меня из головы. Вот тут-то я и допустил ошибку.

— Не вижу никакой ошибки, — запротестовал Хейнес.

— Да? — резко спросил Киннисон. — Я тоже так думал, но попробуй-ка доказать.

— Ну… — заколебался Хейнес, — у нас нет причин считать иначе… по крайней мере их не было перед тем, как мы приняли решение…

— Причины были, — возразил линзмен, — но я совершенно упустил их из виду. Существовали почти незаметные, но важные предостережения. А главное, нет никаких данных о том, что действиями пиратов руководит Боскония. Я просто принял желаемое за действительное, хотя для подобного заключения нет оснований.

Киннисон помолчал и, тяжко вздохнув, добавил:

— А теперь — из-за моей тупости, из-за того, что голые факты нужно вколачивать валерианским молотом в мою твердолобую голову, — теперь мы в безнадежном положении.

— Не нужно отчаиваться, Ким, — подумав, посоветовала девушка, — еще не все пропало. Мы должны обратить внимание на необычный факт, что впервые в истории эрайзианин вышел на связь с человеком. Ментора раздосадовало то, что он назвал «поверхностным и непоследовательным мышлением». А мы знаем, что он в каждое слово вкладывает очень глубокий смысл.