Майкл Коуни - Бронтомех!

Зеваки с умным видом покивали.

Я в очередной раз принялся лихорадочно соображать, что ответить, но мозг мой истощился от долгого напряжения и был подавлен недельным отставанием от графика.

— Даже не знаю, — неуверенно пробормотал я. — Нам ведь нужны съемки сверху. Это оговорено в контракте. Я не очень понимаю, как…

— Это меня не касается, — рявкнул Стренг. — Я, черт побери, не судостроитель. Но чтоб все было сделано, ясно?

И тут неожиданно вмешался Баркер:

— Камера будет на топе этой проклятой мачты, и точка. Мы потеряли достаточно времени. Тебя наняли капитаном. Стренг, а не капризной примадонной.

Стренг тут же отступил.

— Ты, конечно, прав, Морт, — сказал он. — Идиотизм с моей стороны. Пожалуй, я хватаюсь за слишком много дел сразу. — Он улыбнулся нам всем, извинился передо мной, и все уладилось до следующего раза.

Итак, мы аккуратно спустили «Аркадянина Монкрифа» на воду; он отплыл, насколько позволил канат, и остановился, покачиваясь, на середине Дельты. Выглядел катамаран неплохо. Группа колонистов приветствовала его с некоторой иронией.

Подошел Мортимор Баркер в открытой рубашке с блестками — по случаю жары. Его огромные штаны поддерживал широкий пояс с латунными заклепками.

— Красивое зрелище, — прогудел он. — Ты можешь гордиться, Кев.

— Мне надо еще написать название, — сказал я.

Баркер неожиданно смутился.

— Не торопись с этим. По-моему, Организация не решила окончательно.

— Ну так поторопи их, а? Мы не можем все оставлять на последнюю минуту.

Мы подтащили катамаран к причалу.

Стренг, Сюзанна и я поднялись на борт, спустились в каюту и некоторое время обсуждали, какие нужны припасы, а Стренг составлял списки на листочках. В последнее время он все записывал: батарейки, рис, спички. Он набивал карманы листочками, а иногда и щепками, на которых царапал докторским почерком напоминания, которые только сам мог расшифровать.

Много недель спустя я раскопал в куче стружек кусок фанеры, на котором обнаружил список, исписанный такими каракулями, что я сумел разобрать только слово «марля». Сомневаюсь, что Стренг воспользовался им — или хотя бы одним из списков…

Однако в тот день месяца далета у нас имелись дела поважнее — нужно было провести испытания. Мы уговорили Стренга отложить увлекательную дискуссию и опробовать в рабочих условиях компрессор и прочее оборудование, проверенное пока что только на суше.

Компрессор завелся с хриплым рокотом, а потом, когда Стренг убавил газ, стих до негромкого бормотания. Я осмотрел воду вокруг поплавков и увидел бурление миллионов крошечных пузырьков, поднимавшихся на поверхность.

— Порядок, капитан, — с облегчением сказала Сюзанна, отдавая Стренгу иронический салют.

Он улыбнулся в ответ, и напряжение на время спало. Я подумал о его жене. Ее уже несколько недель не видели в поселке. Кли-о-По, со своими взглядами инопланетянина, предположил, что Стренг ее переварил, и до нас не сразу дошло, что ящер шутит. Потом Уилл Джексон проговорился, что видел Хейзл в окне домика Стренгов, и мы успокоились.

— Завтра попробуем паруса, — сказал я. — Мы еще можем успеть к сроку, а?

Теперь я стал старше и знаю, как глупо делать подобные заявления. В тот же миг послышалось громкое шипение, и нас окутал влажный туман.

Я услышал вопли Стренга, схватился за рычаг компрессора и сбросил газ. Двигатель заглох, шипение стихло, туман рассеялся, и мы уставились на правый поплавок.

Поломка оказалась ерундовой. Ослаб хомутик, прижимающий нагнетательный шланг к патрубку, и шланг соскочил.

— Ничего серьезного, — успокоил я остальных, выбирая отвертку в инструментальном ящике. — Сейчас починим.

— Ничего серьезного? — взвился Стренг. — Господи, катамаран сломался, а этот тип говорит, что ничего серьезного!

— Ральф, это просто хомутик, — сказала Сюзанна.

— Просто хомутик? Господи Боже, да ведь от этого хомутика зависит моя жизнь! Стоит только ему соскочить во время шторма, и что со мной будет? Стренг уставился на свисающий шланг, как на злобное щупальце. — Монкриф, чтобы у меня здесь не было никаких хомутиков! Отныне — только сварные соединения, слышишь?

Я попытался урезонить его.

— Мы это уже обсуждали, Ральф. Мы решили, что когда катамаран в бурном море будет испытывать изгиб, металлические трубки могут сломаться. Поэтому мы взяли резину.

— Изгиб? — завопил он. — Чтоб на этом катамаране, черт возьми, не было никакого изгиба!

Он выбрался на крышу каюты, перелез на поплавок и принялся подпрыгивать на нем, оценивая крепления. Сюзанна перехватила мой взгляд и подняла брови. Я попытался в ответ ободряюще улыбнуться.

К этому времени Стренг, по-видимому, обрадовавшись, что яхта не собирается сгибаться пополам, стал лихорадочно открывать люк на поплавке. Он улегся и засунул руку в отверстие.

— Монкриф, здесь вода! Этот дурацкий поплавок течет, как решето! Я прямо чувствую, как она прибывает, Бог свидетель!

Вообще-то я много яхт спускал на воду в своей жизни — и до того, и после, — но такого неудачного спуска на моей памяти не было. Все детали словно сговорились опорочить мой катамаран перед Стренгом, который и без того не слишком в него верил.

— Ральф, поплавок протекает, потому что ты открыл люк, — прокричал я. Ты выпустил давление, которое не допускало воду внутрь.

— Мы опрокинемся! — закричал он, лихорадочно задраивая люк.

— Не опрокинемся. Там внутри установлены пенопластовые блоки для плавучести.

Он оглянулся, покраснев от натуги.

— Это не спасет меня, если поплавок наберет воду во время бури — когда откажет твой идиотский компрессор или еще что-нибудь.

— Не наберет. У него на входе однонаправленный клапан.

— О Господи. — Ральф вскарабкался обратно и вернулся к нам в кокпит. Господи! Это опасное устройство, Монкриф. Все зависит от компрессора. Ты должен поставить запасной, понял? Теперь я понимаю, почему твоя яхта отправилась на дно.

Красная пелена безумия окутала мой разум, и я шагнул вперед, готовый измолотить проклятую самоуверенную рожу. Между нами откуда-то возникла Сюзанна и прижалась ко мне.

— Стой, Кев! — воскликнула она, когда я попытался обойти ее. — Они только этого и ждут!

Мое зрение несколько прояснилось, я посмотрел на причал и увидел, как улыбаются, глядя на нас, сексуальный маньяк Уилл Джексон, старый дурак Джед Спарк, Чиль Каа и другие. Там был и Баркер с окаменевшим лицом, предпринимающий неуклюжие попытки залезть на палубу.

Я заставил себя успокоиться.

— Хорошо, Ральф, ты получишь дополнительный компрессор, но нам придется забыть об этих чертовых сроках.

За неделю до намеченного дня отплытия поселок посетила Алтея Гант, и я перехватил ее, чтобы обсудить этот вопрос.