Вадим Эвентов - Бабушка

Вдруг в динамике послышался необычный дробный звук, напоминавший тарахтенье швейной машины. Я добавил громкость, теперь можно было отчетливо разобрать торопливую частую дробь пулеметной очереди.

- Тяжелый станковый! - Виктор подался вперед и дышал мне в затылок. Все превратились в слух, пораженные неожиданным звуковым эффектом, который преподнес нам аркозовый песчаник.

Пулемет захлебнулся и умолк, где-то рядом запаленный сорванный голос прокричал: "Танки!.." Снова застрочил пулемет, захлопали винтовочные выстрелы, сквозь пальбу донесся рев моторов, раздались глухие разрывы гранат.

Я обернулся - увидел застывшие лица моих товарищей. Алферов вцепился пальцами в край стола, в потемневших глазах Виктора я прочел готовность броситься туда, в гущу полыхавшего боя. Грохот разрывов стал удаляться, бой переместился куда-то в сторону. В наступившей неверной тишине мы услышали чей-то стон и слабый прерывающийся голос: "Пить, братцы!.. Пить..." Это было как удар грома. Я увидел, как побледнело загорелое лицо Виктора. Взгляды наши невольно остановились на графине, полном прозрачной ключевой воды. Стало трудно дышать, я до боли прикусил губу.

"Сейчас, сейчас, милый!.. Потерпи чуток",- кто-то шумно, жарко дышал, тонкий девичий голосок успокаивал бойца - слышно было, как булькает из фляги вода.

Затем раздался оглушительный взрыв, лязгнули гусеницы - и все смолкло.

...Мы долго сидели, не в силах произнести ни слова. Сколько ни довелось нам слышать звуков грозных земных катаклизмов - землетрясений и извержений вулканов, падений метеоритов и горных обвалов,- ничто не поразило так наше воображение, как эти живые голоса, прорвавшиеся к нам сквозь разрывы давно отполыхавшего боя.

Мы вышли из машины. Алферов достал из ящика колышек антенной оттяжки. Мы вбили колышек рядом с траншеей и укрепили сверху вырезанную из жести пятиконечную звезду.