Анатолий Андреев - Искатели странного

— Ты думаешь? — криво улыбнулся Георг. — Они ведь и меня засекли. Один из них пошел за мной…

Юлия в испуге прижала руки к щекам. Георг мрачно продолжил:

— Наш общий знакомый Ковач в прошлый раз наглядно показал, что в таких случаях надо делать…

Он покосился на ободранные костяшки правой руки. Юлия проследила за его взглядом и ахнула:

— Георг, ты его… ударил? Ты ударил человека?

— Он, по-моему, так и не понял, что произошло… — Георг проглотил чуть не сорвавшиеся с языка слова о том, что назад уже все равно хода нет. Снявши голову, по волосам не плачут.

— Но ведь так же нельзя… — в ужасе сказала Юлия.

— Можно, — убежденно заявил Георг, потрогав машинально челюсть. Она уже не болела. Запнувшись, он поколебался и все же добавил: — Кроме того, ты ведь представляешь, что будет, если о нас с тобой станет известно?

Она представляла. Да что там представлять — она знала точно. Остракизм, гнет всеобщего презрения… И это еще не самое страшное — шепотком передавались истории, как таких вот возмутителей общественного спокойствия направляли в Центр здоровья для восстановления психического равновесия. Оно, конечно, правильно — нормальный человек разве станет нагло бросать вызов обществу? Но с другой стороны — а мы? Мы что, тоже психически неуравновешенные люди? Логически вроде бы так, ведь нарушена одна из основных заповедей — семейная. С другой стороны, Юлия не чувствовала себя ненормальной или вконец испорченной. Скорее — несчастной, что так все сложилось… Тут же Юлия мысленно поправила себя — счастливой. Она чувствовала себя счастливой, несмотря ни на что, несмотря на ожидавшие ее — она фаталистически была уверена, что возмездие неминуемо, — злоключения. Что ж, Юлия не считала эту цену за счастье чрезмерной…

Она потянулась, сжала на мгновение ладонь Георга и тут же отдернула руку — конечно, будь что будет, но осторожность все-таки не помешает.

Там, в воде, Стивен поймал посиневшего, несмотря на жаркий день и теплую воду, Джорджи. Мальчишка отбивался и хохотал. Развеселившаяся наконец Марта брызгала водой ему в лицо. Вот она выпрямилась и направилась сюда, через плечо сказав что-то идущему следом Стивену с ребенком на руках. Солнце золотило мокрую кожу, обрисовывало рельеф ее зрелой фигуры. Георг перевел взгляд на Юлию — ее тоже нельзя было назвать худышкой. Если поставить их с Мартой рядом, трудно было бы сказать, у кого более женственная фигура, каждая из них была по-своему хороша. Но вот в одежде они являли собой полную противоположность — грузная Марта и тоненькая, хрупкая Юлия…

— Ну и что теперь будет? — торопливо спросила Юлия, потому что Марта и Стивен с Джорджи были уже близко.

— Не знаю… — ответил Георг. — Ждать будем, что дальше. Все равно ничего больше не придумаешь…

Георг сидел в закусочной и играл в триктрак, когда зажужжал браслет блок-универсала. Георг не стал, включать изображение и приложил аппарат к уху. «Георг, Георг, ты меня слышишь? — бился в аппаратике голосок Юлии. — Георг, он здесь, тот парень…»

— Не выходи из дома! — Он отвечал уже на ходу, провожаемый удивленными взглядами партнеров. — Я буду через несколько минут!

Звука мотора не было слышно, его заглушал гул рассекаемого воздуха. Блок безопасности Георг снял неделю назад и сейчас задним числом порадовался этому. На подлете к дому он снизил высоту и скорость. На площадке стоял одинокий птерокар, Георг посадил флайер рядом с ним. Он долетел за три минуты, и хотя ему не терпелось бежать к Юлии, он метнулся к птерокару. Вскрыть защитный кожух и выдрать активатор было делом нескольких секунд. Георг бросил активатор в багажник своего флайера, подумал и заблокировал управление. Мало ли что — вдруг этому длинному взбредет в голову полетать на флайере…

Вдоль живой изгороди он шел согнувшись, потому что у земли она была пореже и в просветы можно было надеяться что-нибудь разглядеть. Наконец сквозь путаницу стеблей и листьев он увидел ноги. В брюках. Ноги принадлежали мужчине. Высокому. Георг замер. Ноги осторожно переступили, потом еще. Георг беззвучно прошел чуть дальше — здесь в изгороди был замаскированный лаз. Подняв блок-универсал к самому лицу, он шепотом вызвал Юлию и велел ей выйти на террасу. Ноги за изгородью почти сразу двинулись к дому. Георг, не теряя времени, встал на четвереньки и полез сквозь кусты. Протиснувшись наполовину, он увидел спину человека, не скрываясь идущего к дому. Георг почувствовал свои предосторожности смешными, быстро выполз из кустов и пошел следом, стараясь все же не шуметь.

Юлия на террасе опустила библиотон и без удивления смотрела на приближающихся мужчин. Георг так и шел сзади непрошеного визитера, не догоняя его, но и не отставая. Мужчина поднялся по ступеням и остановился. Юлия встала, держа библиотон в руке. Кресло шевельнулось было за Ней следом, затем чуть опустилось — спрятаться, — но передумало и замерло. От светлого, почти белого платья на лицо Юлии ложился снизу ровный матовый отблеск, и оно от этого казалось совсем молодым.

— Вера… — сказал мужчина. — Вера, ты меня не узнаешь?

Он говорил с каким-то странным, мягким акцентом, так что понять его можно было с трудом. Георг приблизился, не подходя, впрочем, вплотную. Юлия медленно покачала головой.

— Вы ошиблись. Перепутали меня с кем-то, — с сожалением сказала она.

— А голос? Ведь и голос твой. — Мужчина усмехнулся. — Ты меня не бойся, я не маньяк. И скажи своему другу, чтобы не стоял за спиной, меня это раздражает…

Георг медленно поднялся на веранду и остановился между Юлией и незнакомцем, чуть в стороне.

— Послушайте, — страстно, чуть не с отчаянием сказал вдруг незваный посетитель, переводя взгляд темно-серых живых глаз с Юлии на Георга. — Послушайте! Так же нельзя! Вы должны меня выслушать! В конце концов, это и в ваших интересах — они ведь уже и за вами начали следить!

Георг переглянулся с Юлией и быстро спросил:

— Кто — они?

— Да эти, оборотни! Это вообще какая-то планета оборотней! Вы уж не обижайтесь, но и вы — оборотни. Я только надеюсь, что не совсем, потому к вам и пришел. Да мне, собственно, ничего другого и не оставалось…

Он беспомощно замолчал. Георг, внезапно решившись, предложил:

— Ладно. Поднимайтесь сюда и садитесь. Расскажите по порядку. Кстати, что это у вас за акцент?

На улице было тихо. Где-то далеко бушевал карнавал, слышались голоса и музыка. Так, словно все это было лишь звуковой иллюстрацией, фонограммой к некоему действу. Георг поморщился, помотал головой, отгоняя навязчивое представление о происходящем, как о чем-то нереальном, и ускорил шаг, догоняя Ковача и идущую за ним Юлию. Ковач сказал чуть слышно: