Константин Мзареулов - Звёздный лабиринт – 2

Каростин поделился профессиональным наблюдением из своей недавней поездки за океан: уже второй год автомобили американской полиции оснащаются портативными радиотелефонами, которые обеспечивают двустороннюю связь с центральным участком.

— Вы бывали в Америке?! — воскликнула девушка. — Ой, как интересно!

С каждой секундой она нравилась Михаилу все сильнее, но их путешествие скоро закончилось у подъезда старинного дома в Кривоколенном переулке. Он помог Раисе поднять чемодан к дверям квартиры Ворониных. Девушка нажала кнопку звонка, потом бурно здоровалась с бабушкой и отцом, который оказался дома, потому что грипповал и сидел на бюллетене. Михаила она представила домочадцам как чекиста, рисковавшего жизнью, чтобы спасти ее от банды грабителей. Воронины громко ахали и приглашали запросто заходить в любое время.

— Завтра, если не возражаете, — сказал он.

В отличном настроении Михаил вернулся в машину. Рунгулов приказал шоферу гнать на площадь Дзержинского.

Откинувшись на кожаные подушки сиденья, Карости смешливо осведомился:

— Баул, который мы героически обороняли, был пуст?

— Проницательный ты у нас… Не совсем пуст. Мы кое что положили туда для веса. А настоящие экспонаты привезли в Москву самолетом. Позавчера.

— Могли бы хоть предупредить.

Старший майор повернулся к нему с переднего сиденья и сказал ровным голосом:

— Тебе пора понять специфику нашей работы. Мы должны были вскрыть их агентурную сеть. Любой ценой… Эта задача успешно решена, а все остальное не важно. Кстати, за риск ты получаешь очень солидный оклад как член комиссии. — Он снова сел прямо. — Сейчас приедем в наркомат — посмотришь, что твоя красавица на Таймыре откопала.

Извлеченные из сейфа предметы сразу внушили Каростину почтительный трепет — он впервые держал в руках творения чужого разума. Впрочем, экстаз быстро улетучился, когда стало ясно, что назначение этого творения определить не удастся.

Здесь было несколько оплавленных кусков непонятного материала, — скорее всего, пластмассы. Рядом лежал покореженный ударами и чудовищным жаром тонкий металлический лист. Рунгулов пояснил: химики определили состав этого лоскута — сплав титана, вольфрама и рения. Самым крупным фрагментом погибшего аппарата была массивная платиновая спираль около двух килограммов весом. Свернутый тугими кольцами стержень был прошит тонкими короткими спицами того же драгоценного металла.

Со вздохом отложив спираль, Михаил осторожно взял двумя пальцами последний предмет — полупрозрачную пластину, покрытую тончайшим серебряным узором. До взрыва это был, вероятно, квадрат с ребром около восьми сантиметров. Никогда прежде Михаил не видел ничего подобного и не мог даже представить, для чего может применяться такое устройство. Он сказал недоуменно:

— Почему нет никаких радиодеталей? Я не вижу реле, ламп, сопротивлений, даже проводов. Эти автоматические корабли-роботы должны быть набиты электронной начинкой.

— И тем не менее ничего такого здесь нет, — констатировал Рунгулов. — Может быть, на других планетах научились делать аппаратуру из других деталей?

Каростин засмеялся и произнес назидательным тоном:

— Ничем нельзя заменить лампы, резисторы, конденсаторы, а тем более провода. Такого просто не может быть.

Он с трудом дождался следующего дня. Отпросившись со службы, Михаил около половины второго подошел к знакомому зданию в Кривоколенном. Сердце колотилось так яростно, будто не было за плечами тридцати четырех лет и он спешил на первое в жизни свидание.

Поначалу все устроилось просто отлично. Рая оказалась дома, а бабушка дремала в своей комнате и не мешала их беседе. Обрадовавшись гостю, девушка забросала его вопросами про странные штуки, найденные археологами в таймырской тундре. Услышав, что Каростин не знает ответа, она произнесла обиженно:

— Так бы и сказали, что не имеете права говорить. Наверное, это очень секретное дело.

— Вы действительно прикоснулись к великой тайне, — согласился он, глядя на девушку откровенно влюбленными глазами. — Но, честное слово, Раечка, я не знаю, как работают эти детали… Поверьте, мне больно делать такое признание.

Потом беседа переметнулась на его поездку в Америку. Михаил рассказывал о телевизорах и других технических диковинах, которые прочно вошли в быт за океаном. Они говорили о кино, театре, книгах и песнях. Их вкусы удивительным образом совпадали, словно молодые люди самой судьбой были предназначены друг другу. Небольшая дискуссия возникла, лишь когда обсуждали романы самого Каростина — Рая высказала множество претензий к сюжетам и образам героев, но была при этом предельно доброжелательна. И наконец наступил момент, когда Михаил неловко заговорил о своих чувствах.

Рая потупилась и пробормотала в ответ, что не стоит касаться этой темы. У нее был жених, некто Дима Суханов — тоже историк и тоже аспирант, только с другой кафедры. Скоро, сразу после Майских праздников, должно было состояться бракосочетание.

— Если я правильно понял, мне уже надеяться не на что? — глухо спросил Михаил.

Не поднимая взгляда, она отрицательно покачала головой и, запинаясь, проговорила:

— Наверное, было бы бестактно предлагать вам дружбу или приглашать на свадьбу?

— Нет, не бестактно. — Он выдавил жалкую улыбку. — Это было бы безжалостно.

— Глупо получилось, — сказала она. — Мне очень жаль.

— Мне тем более. — Михаил бессильно махнул рукой. — Как говорится, может быть, еще породнимся… Простите, я сказал глупость.

С ощущением невыносимой потери Михаил пожелал девушке счастья и направился к выходу. Рая не стала его задерживать, а он, попрощавшись, достал из портфеля и положил на стол коробку с набором «Шанель».

— Раечка, умоляю принять мой скромный подарок к вашей свадьбе…

Резко повернувшись, Михаил вышел из квартиры, проклиная судьбу, которая слишком поздно свела его с этой изумительной девушкой. Он больше никогда не встречал Раю Суханову и старательно обходил этот дом за много кварталов. И уж конечно, он даже подумать не мог, что через полвека его единственный сын женится на ее внучке.

Телепат робко шагнул через порог кабинета и невольно вздрогнул, увидев вблизи человека, которого весь мир знал по портретам. Сталин ободряюще улыбнулся, пожал руку посетителю и, вытащив из зубов трубку, весело осведомился:

— Вас что-то беспокоит, товарищ Мессинг?

От растерянности тот брякнул невпопад:

— А я вас недавно в руках нес…

— Как это? — удивился диктатор. — Не припоминаю.

Сконфуженный экстрасенс объяснил, что участвовал в Первомайской демонстрации и ему было оказано доверие — нести большой портрет вождя. Сталин коротко рассмеялся, усадил гостя на диван, а сам вернулся к столу и еще раз проглядел короткую справку.