Альфред Элтон Ван Вогт - Гамбит невидимки / Abdication

Однако мой ум начинало терзать предчувствие, что задача будет невероятно сложной. Эти сложности существовали всегда, и я не мог не знать о них, но сейчас из-за того, что нужно было срочно принять решение, мне казалось, что на самом деле люди — бесконечно сложные существа. Разве кто-то из людей может назвать одно-единственное свойство своей природы и сказать: "вот главная характеристика человечества" или "вот что является воплощением человека"!

— Научный труд, произведение искусства или любой иной полезный предмет… Они входят в число возможных сувениров? — спросил я медленно.

— Все, что угодно.

Мой интерес к поставленной задаче достиг высшей точки: всем своим существом я верил в сказочное величие минуты. Мне казалось невообразимо важным, чтобы эта высшая раса, представители которой могут летать вдоль и поперек по всей Галактике, получила верное представление о земной цивилизации. Когда я наконец нашел решение, меня удивило лишь то, что мне понадобилось для этого столько времени. Но как только оно прошло мне на ум, я тут же понял, что знаю единственный ответ и другой ответ невозможен.

— Человек, — начал я, — по самой своей сути существо верящее. С незапамятных времен ему необходимо верить во что-нибудь. Когда-то, в далеком прошлом его богами были реки, бури, растения, позже боги стали невидимыми, теперь они снова приобрели материальный облик. Любая экономическая система, любые науки всегда будут прежде всего объектом культа, которому безразличны доводы разума. Другими словами, человек поклоняется им как божествам. Поэтому, — закончил я спокойно и удовлетворенно, — все, что вам нужно, это отлитая из прочного металла статуя человека, стоящего с откинутой назад головой, поднятыми к небу руками и выражением экстаза на лице, установленная на постаменте с надписью "Я верю!"

Я заметил, что кот пристально смотрит на меня.

— Очень интересно, — сказал он наконец. — Я считаю, что вы очень близко подошли к основной характеристике, но ваш ответ не совсем верен, кот встал. — А теперь я хочу, чтобы вы пошли со мной.

— Что?

— Прошу вас, одевайтесь.

Все это было сказано обычным ровным тоном. Страх, который уже много минут таился на самом дне моей души, разгорелся с новой силой.

Я сидел за рулем своей машины, а кот рядом со мной. Ночь была прохладной и бодрящей, но темной. Время от времени лунный свет на короткое мгновение вспыхивал в просвете между плывшими к горизонту облаками, и в темно-синем небе мелькали звезды. Мысль, что сидящее рядом существо спустилось на нашу Землю из вполне конкретного места — с какой-то из них, ослабила мое внутреннее напряжение, и я осмелился заговорить.

— Твой народ…он намного глубже нас проник в тайны мира?

Это звучало тускло и чересчур научно — скорее педагогический вопрос, чем жизненно важный. Я быстро добавил:

— Надеюсь, ты не видишь никакого неудобства в том, что я задам тебе несколько вопросов?

Мне снова показалось, что мои слова уходят в сторону от главной темы, и вдруг я почувствовал приступ отчаяния, осознав, что зря теряю уникальную возможность, единственную на многие века. Я мысленно проклял свое профессорское образование, из-за которого каждое мое слово было сухим как пыль.

— Эта открытка, — заговорил я снова. — Ее прислал ты?

— Да, — спокойно и четко ответил преобразователь мыслей, лежавший у кота на коленях.

— Как ты узнал мои имя и адрес?

— Я их не знал, — прежде, чем я успел что-либо сказать, кот закончил. Вы поймете все это раньше, чем кончится ночь.

— Ох! — Ужас сдавил мне грудь и вызвал спазмы в желудке. Я попытался не думать о том, что произойдет до конца этой ночи.

— Мои вопросы… ты ответишь на них? — спросил я охрипшим голосом и, не дожидаясь ответа, открыл рот, готовясь выпалить как из пулемета все свои вопросы, но тут же сдержал себя. Что я хочу узнать? Огромность этой мысли заставила меня онеметь. Почему, ну почему люди так эмоциональны в решающие минуты своей жизни? Какое-то время, которое показалось мне бесконечным, я был не способен думать, а когда наконец снова смог говорить, мой первый вопрос был банальным и совершенно не похожим на то, что я был намерен спросить.

— Ты прилетел на космическом корабле?

— Нет, — медленно ответил он. — Я использую энергию своего мозга.

— Вот как! Ты пересек космос в своем собственном теле?

— В определенном смысле да. Рано или поздно люди сделают первоначальные открытия в области ритмического использования энергии. Это будет памятное событие для вашей науки.

— Мы уже сделали некоторые открытия относительно нашей нервной системы и ритма нашего организма.

— Конец этого пути — контроль над природными энергиями. Не хочу говорить вам об этом более подробно…

Я замолчал, но ненадолго. Теперь вопросы рвались у меня с губ, словно толкаясь на выходе.

Можно ли создать космический корабль, работающий на атомной энергии?

— Нет, то есть не так, как вы это себе представляете, — ответил кот. — Атомный взрыв можно использовать в закрытой камере двигателя, только если энергия взрыва высвобождается через посредство нескольких последовательно применяемых взрывчатых смесей с точно вывереным составом. А это техническая проблема, имеющая очень мало общего с теоретической физикой.

— Жизнь… — пробормотал я, — Как зародилась жизнь?

— Она результат случайностей, происходящих с электронами в окружающей среде особого рода.

Я был вынужден остановиться. Это было сильнее меня.

— Случайности, происходящие с электронами? Что ты имеешь в виду?

— Разница между атомом неорганического вещества и атомом органического — в их внутренней структуре. Поскольку соединения углеводорода в определенных условиях из всех веществ наиболее подвержены таким структурным изменениям, они служат основой для наиболее распространенной формы жизни. Но теперь, когда вы овладели атомной энергией, вы откроете, что жизнь может быть создана на основе любого химического элемента или сочетания элементов. Углеводород — слабая жизнеобразующая структура, и на своем нынешнем этапе развития она легко может быть уничтожена.

Я почувствовал, что дрожу: я уже представлял себе, какие исследования будут вести в этой области правительственные лаборатории.

— Ты хочешь сказать, — выговорил я, чувствуя комок в горле, — что существуют формы жизни, которые, если были бы созданы, с первого момента своего существования стали бы опасными?

— Опасными для человечества, — подтвердил кот.

Вдруг он вытянул лапу-руку, указывая направление.

— Поезжайте по этой улице к её началу. Когда окажетесь у ограды цирка, въезжайте через боковой вход на его территорию.