Ларри Нивен - Мир птаввов

Сейчас ураган был почти под ним. Лью смотрел вниз прямо в его центр.

На краю ядра надвигающегося урагана тусклый огонек полыхнул языками пламени.

Это было похоже на первый взрыв, который Лью видел в телескоп. Но этот был не в телескопе! За первые же двадцать секунд целое плоскогорье покрылось разноцветными языками пламени. Медленно, словно сбрасывая сонное оцепенение холода, огонь поднимался и тянулся к Лью.

Огонь, и лед, большие осколки льда, лед, который горел, набирая высоту и силу, — сверкающее плотоядное животное, тянущееся, чтобы поглотить его.

Бега випринов. Сгорбленные, похожие на скелеты, фигуры огромных гончих-альбиносов носились и носились вокруг зрителей, стоящих затаив дыхание в центре круга. Казалось, виприны едва касались грязной поверхности стадиона, из их ноздрей вырывался пар, а кожа отливала маслом. Воздух был густым от Силы — тысячи тринтов отчаянно швыряли приказы своим любимцам, отлично зная, что у мутанта-виприна нет мозгов, чтобы услышать приказ. И Кзанол, сидящий на одном из самых дорогих мест, с зажатой в руке закладной пластиковой веревочкой, знал, что от этих бегов, что от этого забега зависит то, кем он станет: разведчиком или управляющим мусороуборочными машинами. Он уйдет отсюда или с такой суммой коммерсов, на которую можно купите корабль, или ни с чем.

Ларри бросил думать об этом. Это была поздняя часть жизни Кзанола. Он хотел вспомнить то, что было значительно раньше. Но, казалось, его ум заполнился туманом, и воспоминания тринта стали неуловимыми и расплывчатыми. Когда он был Кзанолом-Гринбергом у него не было проблем с памятью, но сейчас Ларри обнаружил ее досадно тусклой.

Самое раннее, что. Ларри удавалось вспомнить, — это были подсолнухи.

У него кончились сигареты. Возможно, у пилота в кармане они и оставались, но Ларри не мог дотянуться. К тому же он проголодался, он не ел уже десять часов. Гнал мог бы ему помочь. Определенно мог бы помочь, потому что, наверное, убил бы его в одну секунду. Ларри оторвал пуговицу от рубашки и сунул в рот. Она-был круглой и гладкой, почти как гнал.

Он сосал ее, позволив своему разуму раствориться.

Три корабля лежали с другой стороны того, что осталось от Полумесяца Котта. В пузырях управления неподвижно сидели пилоты в ожидании инструкций, в их головах носились бессильные злобные мысли. В четвертом корабле… Вкусовые усики Кзанола вытянулись, когда он прислушался .

Это было скорее похоже на исследование его собственной памяти после катастрофы. Пылающий ветер, вселенная гудящего, неистового пламени и сокрушительных ударов.

Кзанол включил дезинтегратор и двинулся дальше. Что-то яркое замерцало в темной стене льда.

— Они не отвечают, — сказал Ллойд.

Люк обмяк. Слишком поздно, слишком поздно…

— Может быть, флотилия Кольца уже уничтожена? — Но потом глаза Ллойда сузились и он убежденно сказал: — Они просто блефуют!

Масней повернулся к нему.

— Конечно, они блефуют, Ллойд. Они были бы дураками, если бы не делали этого. Мы дали им такой великолепный шанс! Как четыре пиковые карты из пяти. Идеальная возможность заставить нас сражаться не с тем врагом.

— Но мы бы слышали то же жуткое молчание, если бы они действительно попались.

— Правильно. Наше радио молчало бы в обоих случаях. Открыть огонь на уничтожение. Либо флотилия Кольца отправится обратно с усилителем, либо его получит инопланетянин и отправится завоевывать Землю. Так или иначе, мы должны будем стрелять.

— Ты ведь понимаешь, что это значит, правда?

— Ну что, скажи мне.

— В первую очередь нам придется убить Атвуда и Курильщика.

— О-о-ох. Верно, насчет Атвуда. Он не даст нам стрелять в своих друзей, независимо от того, рабы они или нет. Остается надеяться, что Андерсен справится с Курильщиком.

— Как у тебя с координацией?

— Моей?..

Люк приподнял свои неуверенные, трясущиеся руки и ставшие неуклюжими пальцы. Наследие паралича.

— Я снова в порядке. Курильщик сделает из Андерсена котлету. — Порывистый вздох. — Нам придется взорвать оба корабля.

— Люк, пообещай мне. — Масней выглядел, как Смерть. Он был стариком и вдобавок несколько дней назад чуть не умер от голода. — Я хочу, чтобы ты поклялся, что как только мы хоть на нюх подберемся к телепатическому усилителю, мы уничтожим его. Не захватим, Люк. Уничтожим!

— Ладно, Ллойд. Клянусь.

— Если ты попытаешься взять его на Землю, я убью тебя. Я не шучу.

Его палец, слишком большой палец, лежащий в слишком большом рту с крошечными игольчатыми зубами.

Приблизилось что-то большое, закрывающее свет. Мать? Отец. Его рука шевельнулась, презрительным движением выдернула палец, больно поцарапав палец о новые зубы. Кзанол попытался сунуть его обратно, но палец не двигался. Что-то властное и сильное сказало ему никогда больше этого не делать. Он никогда больше этого не делал.

Никакого умственного щита. Смешно, какой яркой была эта картина, воспоминание о раннем разочаровании.

Что-то еще…

Полная комната гостей. Кзанолу четыре тринтумских года, и ему впервые разрешили появляться в обществе. Отец с гордостью показывал его гостям. Но шум, телепатический шум, был слишком громким. Кзанол сразу попытался думать, как все остальные. Это его напугало. Случилось что-то ужасное. Поток темно-коричневого полужидкого вещества вырвался у него изо рта и забрызгал стену. Испражняться на публике!

Гнев, багровый и острый. Внезапно Кзанол утратил контроль над своими конечностями и, спотыкаясь, побежал к двери. Гнев отца, стыд, свой или отца? Но это было больно, и он закрыл свой ум. Отец умчался, как молния, и все гости тоже. Все исчезли. Кзанол оказался совсем один в опустевшем мире. Он остановился в испуге.

Его отец был горд, горд! В четыре года маленький Кзанол уже обладал Силой!

Ларри хищно усмехнулся и встал. Его скафандр? В комнате отдыха, в одном из кресел. Ларри взял его, натянул и вышел.

Кзанол изо всех сил дергал огромный яркий предмет, пока не выдернул изо льда. Предмет был похож на огромного уродливого гоблина.

Лед плотно заполнил туннель позади Кзанола. Это было удачей. Кзанол воспользовался сжатым воздухом из своего костюма, чтобы загерметизировать эту ледяную комнату. Он нахмурился, глядя на датчики у себя на груди, и снял шлем.

Воздух был холодным и разреженным. Незачем нести усилительный шлем обратно на корабль, если можно надеть его прямо здесь.

Кзанол посмотрел на новый костюм и понял, что ему потребуется помощь, чтобы засунуть его обратно. Кзанол мысленно перенес внимание на Ларри Гринберга. И обнаружил пустоту.

Гринберга нигде не было.

Он умер? Нет, Кзанол, конечно же, почувствовал" бы это.

Это было нехорошо, даже совсем нехорошо. Гринберг предупреждал, что попытается остановить его. Должно быть, раб со своим умственным щитом, находящимся в прекрасном состоянии, уже в пути. К счастью, усилитель остановит его. Усилитель может управлять даже взрослым тринтом.