М Емцев - Черный ящик Цереры

Черныш пожал плечами.

- Ну и что? - спросил он. - Причем тут антифашист Карстнер?

Яриков смутился.

- Да, это что-то... Если б еще дело шло о старых деньгах, а тут ведь две реформы... Может, она ошиблась. Но вы все же посмотрите книжицу. Я выпишу ее для вас по межбиблиотечному абонементу.

Вот и лежит перед Чернышем эта самая немецкая книга с красными кровавыми буквами на тающем лице узника нацистских лагерей. Он вооружился немецко-русским словарем и начал медленно погружаться в незнакомый текст. А спать-то как хочется. С утра на ногах. Минут через тридцать он отбрасывает книгу.

- Нет, все это чепуха, - бормочет он, - она ошиблась, книга не имеет никакого отношения к фальшивым деньгам. Пойду спать.

Может, оно и не чепуха, конечно... Но глаза уж больно слипаются.

На другой день у него разговор с Гладуновым. Тот некоторое время расспрашивает Черныша, затем машет рукой:

- Ладно, придется, очевидно, порекомендовать направить следователя на "Гознак".

- Я хотел говорить с главным инженером, - сказал Черныш.

- И не думайте, - сердито отрезал Гладунов. - Всегда помните, что вы не следователь, а эксперт и только. Мы научные работники... Мы помогаем следствию, но не ведем его.

Черныш возвращается к себе. Он теперь работает в одной комнате с Захаровым. Тот и ехидничает и посмеивается, но, в общем, сочувствует. Больно уж это тяжелое дело.

Теперь на столе Черныша возвышается мощный бинокулярный микроскоп. Его приволок Захаров.

- Смотри сам, не особенно доверяй этим аналитикам, - сказал он, ловя солнце круглым вогнутым зеркальцем.

Черныш благодарно кивнул.

Что толку смотреть? Ведь ясно, как божий день, что ничего не ясно. И все же он еще раз укладывает пятидесятирублевую бумажку и принимается рассматривать ее в отраженном свете. Просмотрев штук десять, он в изнеможении откидывается.

- Одно и то же, одно и то же!..

Внезапно ему приходит странная мысль. А почему, собственно, одно и то же? Почему они так удивительно одинаковы? Так похожи друг на друга, что их нельзя отличить? У них не только общий номер, у них все общее, даже случайные дефекты. Это деньги-близнецы!

Еще не додумав, он бросается ее проверять.

Внешне, на глаз, все бумажки отличаются друг от друга. Многие сильно измяты и потерты, некоторые выглядят как новенькие. Но микроструктура одинакова. На всех тот же правильный узор, то же распределение цвета и расположение водяных знаков. Даже у подлинных банкнот нет такого поразительного единообразия.

И вот, наконец! Черныш находит дефект. На полупрозрачном силуэте нижняя линия слегка размыта, она как бы сдвоена. Он проверяет все бумажки и везде видит эту сдвоенную линию. На водяных знаках такое случается. Но чтобы на всех одно и то же...

- Захарыч, дай пятьдесят рублей.

- Ты что, с ума сошел? Где я тебе возьму! Вот рубль, хочешь, бери.

- Иди ты!..

Пришлось обегать почти всех сотрудников, прежде чем он раздобыл нужную сумму. Ее удалось обменять в кассе института на одну бумажку. Конечно, он мог бы взять контрольный образец. Он брал его уже раз десять. Но нет, ему нужна случайная бумажка!

Он сверяет настоящий и фальшивый билеты. Так и есть! На настоящем нет этой сдвоенной линии внизу.

Одно открытие влечет за собой поток других. Черныш обнаруживает крохотное чернильное пятнышко на одной из фальшивок, проверяет остальные, и оказывается, что эта точка с удивительной правильностью и постоянством повторяется на всех. Согнутый правый верхний уголок так же повторен на всех денежных знаках.

Черныш снова и снова сверяет между собой деньги, и быстро записывает свои наблюдения. В конце дня он врывается в кабинет Гладунова.

- Тихон Саввич! У меня получаются совершенно потрясающие вещи!

Гладунов откладывает в сторону толстую желтую от времени книгу.

- Интереснейшее наблюдение. Во-первых, все признаки, которыми характеризуются фальшивки, можно разбить на две группы. Одни постоянные, неизменные, они без какого-либо нарушения повторяются на всех денежных знаках. Другие, случайные, индивидуальны для каждой бумажки. К постоянным относятся такие приметы, как сдвоенная линия на водяном знаке, чернильное пятнышко, загнутый угол, отпечаток жирного пальца и еще несколько мелких пятен. К случайным - степень износа, измятость, потертость, пятна, которые не повторяются.

Черныш запнулся от волнения и замолк.

- Ну и что? - сказал Гладунов.

- Как что? - удивился Черныш.

- Я хочу спросить, что следует из ваших наблюдений? Какие выводы?

- Выводы... выводы, - Черныш задумался, собираясь с мыслями.

А Гладунов молчит.

- У меня возникла такая мысль, - неуверенно начал Черныш, - если б они были напечатаны на "Гознаке", то их структура, отличаясь в мелких деталях, в целом удерживалась бы около какого-то среднего уровня... Создается впечатление, что постоянные признаки могут быть связаны с нарушением технологического процесса печатания денег. Так мог возникнуть один и тот же номер на всех знаках. Несколько труднее объяснить повторяемость этой сдвоенной линии. Нелегко представить, что этот дефект может быть повторен с такой фантастической регулярностью. Это тяжелая задача для самой совершенной технологии. И совсем невозможно, чтобы чернильное пятнышко размещалось на всех бумажках точно в одном и том же месте, обладало бы одними и теми же размерами, одинаковой формой и интенсивностью. Это уже к технологии никакого отношения не имеет. То же самое касается отпечатка пальца. Он остался после прикосновения руки, испачканной машинным маслом.

- Скажите, разве наши аналитики не видели всех этих деталей, о которых вы говорите? - перебил его Гладунов.

- Почему? У них все это перечислено. И отпечатки пальца и загнутый уголок. В милицейской картотеке такого отпечатка нет. Проверяли уж... Сдвоенную линию аналитики как-то просмотрели. Но с нею вопрос остается открытым. Она нечеткая. Недостаток их экспертизы лишь в том, что там свалены в кучу все признаки, и постоянные и случайные. А я их как-то расклассифицировал, разложил по полочкам.

- Понятно.

- Мне кажется, что наши фальшивки не делались на "Гознаке". Кроме вообще малой вероятности такого факта, все подсказывает, что деньги сделаны типографским способом с заранее намеченными дефектами. Это деньги-близнецы. Они сделаны с одного и того же билета, побывавшего в обращении и взятого в качестве шаблона для клише. Вот и все мои выводы.

Гладунов некоторое время молчал, прикрыв глаза руками.

- Хорошо, - сказал он, поднимая голову. - Хорошо, что вы ищете, чураетесь предвзятых мнений. Теперь по существу. Что касается "Гознака", вы совершенно правы. Расследование там уже проведено и все подозрения отпали. Соответствующие органы провели большую работу, все сделано, чтобы обнаружить распространителей этих изделий...