Маурицио Виано - Двое на озере Кумран

Как мне удалось преодолеть временной фактор и выжить, вопреки физиологическим законам? Когда я, наконец, пришел в себя, то вдруг почувствовал, что корабль дрожит и приборы вновь работают. Зажглись сигнальные лампочки на панели управления, в навигационном зале снова стало светло. Я очнулся, по телу у меня разливалось живительное тепло. Взглянув в иллюминатор, я увидел во тьме космоса огромные зеленые облака. Облака окутали корабль, пронизали его, а затем «выбросили» прочь. И едва корабль освободился из облачного плена, как я почувствовал себя словно бы заново родившимся, мой организм вновь обрел жизнеспособность. Но в кабину проникла зеленая плазма и под влиянием чуждой для себя атмосферы начала безудержно разрастаться. Весь во власти одной только мысли — вернуться на Землю — я не сумел осознать, что на Земле, в идеальных условиях для воспроизводства плазма будет расти с ужасающей быстротой.

Я не испытывал ни холода, ни жажды, чувствовал себя бодрым, полным сил… Приборы показывали, что корабль находится на расстоянии нескольких световых лет от Земли и со скоростью, близкой к скорости света, несется к созвездию Ориона. Мне предстояло изменить направление полета. Я включил двигатели. Когда после бесконечного полета до Земли оставалось не так уж много, корабль окутало голубое пламя. Так, объятый пламенем, я понесся вниз и упал в бухту.

Он умолк, но в зале по-прежнему царила напряженная тишина. Никто не осмеливался даже пошевелиться.

— Я, капитан Ред Спид, возглавлял экспедицию на Венеру, и только мне из всего экипажа суждено было уцелеть, — снова заговорил Спид. — Я побывал в гибельных глубинах космоса и утверждаю, что паши познания о живой материи пока безмерно малы. Космос еще враждебен человеку. Кто знает, быть может, человек придумал ад, глядя по ночам па черное, безбрежное небо…

Космонавт не закончил фразы, согнулся и всем телом навалился на стол. Собравшиеся, точно загипнотизированные, не сводили с него глаз. Когда напряжение, казалось, достигло высшей точки, со своего места поднялся Дональд Саммер из газеты «Таймс» и срывающимся от волнения голосом произнес:

— Кто может поручиться, что вы действительно капитан Спид? Если вы тот, за кого себя выдаете, мы преклоняемся перед вашим мужеством и самообладанием. Но если вы шарлатан, в корыстных целях проинструктированный Центром, то мы в лучшем случае можем только рукоплескать вашему актерскому мастерству.

Человек в скафандре тяжело поднялся и прохрипел:

— Да, я капитан Ред Спид. Но кто в состоянии это подтвердить? Прошло слишком много лет и…

Неожиданно для всех из середины зала поднялась небольшая седовласая женщина. Подбежав к возвышению, она вскинула руки и крикнула:

— Я, сын мой!

Космонавт вздрогнул, подался вперед.

— Мама!

Кто мог оставаться равнодушным при виде этой сцены? Женщина громко сказала:

— Сними шлем, Ред, дай мне взглянуть на твое лицо.

— Мама, я не такой, как прежде… Я похож на страшное чудовище.

— Я узнаю тебя в любом обличье. Сердце матери не может ошибиться.

— Смотри же!

Ред Спид нажал кнопку, снял шлем и бросил его на пол.

И сидящие в зале содрогнулись от ужаса: они увидели зеленое, вспухшее, покрытое чешуей лицо, на котором лишь воспаленные глаза не утратили своего прежнего цвета. Но в них светилась мука, они до сих пор хранили память пережитого.

А мать с нежной улыбкой смотрела на Спида.

— Ред, сын мой, — тихо сказала она. — Наконец-то я снова вижу тебя. Иди же ко мне, дай тебя обнять.

Ред спустился с трибуны и обнял мать. А кругом слышались восторженные восклицания, аплодисменты. Какой триумф для науки и человечества, какой триумф для Центра, профессора Кларка и генерала 0'Синнаха!

Но почему же в зале вновь воцарилась испуганная тишина?

Да потому, что на глазах у потрясенных журналистов Ред Спид стал превращаться в прежнее чудовище. Не защищенная шлемом голова начала вздуваться, на щеках проступили темные пятна.

— Немедленно подготовить холодильную камеру! — вполголоса приказал генерал 0'Синнах.

Зал мгновенно опустел.

Но ни космонавт, ни его мать ничего не замечали.

Седая маленькая женщина нежно гладила Реда по волосам и, всхлипывая, тихо приговаривала:

— Ред, сыночек, дорогой мой сынок.

Приближался полдень. В классе стоял шум, словно сотканный из тысячи слов и шорохов. Казалось, его порождают сами стены, и он растет, ширится, пока звонок на перемену не прогонит его, точно ветер облако. Звонок вот-вот должен был прозвучать, а Марио и Ренато все еще бились над контрольной работой. Наконец Марио поставил точку и собрался встать.

Ренато с явным намеком сказал:

— Я тоже почти кончил. Вот только над последним вопросом мучаюсь.

Марио вполголоса ответил:

— Покажи… Вопрос-то нетрудный. Пиши. На севере граничит с Италией, Австрией, Венгрией, на востоке — с Румынией и Болгарией, на юге…

Прозвучал звонок. Он, словно гром с небес, обрушился на класс, и в его грохоте потонул голос учительницы, призывавшей всех немедленно сдать контрольную.

Еще минута-другая, учеников поглотил вначале коридор, а затем лестница, и вот они уже на улице. Ренато и Марио дружно зашагали домой. Через некоторое время они заметили, что их догоняет Джордже.

Ренато обернулся и крикнул:

— Быстрее, быстрее. Мы голодны, как черти… Впрочем, я-то точно голоден, а за Марио не поручусь. Похоже, он одним воздухом питается.

Но Марио не принял вызова и миролюбиво ответил:

— Я тоже здорово проголодался. К тому же я тороплюсь.

Джордже догнал их и, тяжело дыша, зашагал рядом.

— Куда это ты опаздываешь? — спросил он. — Еще и часу не пробило, а до твоего дома не больше пяти минут ходьбы.

— Да я вовсе не домой тороплюсь, — сказал Марио, — просто хочу поискать червей. Сегодня для червей подходящий день, они наверняка вылезут из земли.

— А что, — пошутил Джордже, — черви каждую пятницу празднуют какой-то свой праздник?

— Вчера прошел дождь, а сегодня светит солнце, ясно, что дождевые черви к вечеру выползут наружу, — объяснил Марио.

Ренато насмешливо спросил:

— Так! Значит, ты ловишь червей! Что же ты с ними делаешь? Жаришь?

Джордже с наигранным отвращением воскликнул:

— Жареные черви, бр-р! Ты что, хочешь мне аппетит отбить?!

— Я собираюсь выращивать червей. Посажу их в коробочку и буду ждать, когда появятся коконы, — серьезно объяснил Марио.

Джордже сгорал от любопытства.

— Так они вьют коконы? Все? А долго придется ждать? У дождевых червей кокон такой же, как у шелкопряда?

Ренато ядовито заметил:

— Ну и тип же ты, Марио. Сначала спешишь, торопишься, а потом почти до вечера торчишь дома. Спорю, что ты сразу после обеда сядешь за уроки. А затем займешься сбором червей с научной целью. Неужели найдется остолоп, готовый тащиться с тобой на речку?!