Джей Лейк - Канадец, который долетел до звезд и почти вернулся обратно

Келли улыбнулась, выгнув бровь:

— Мардж?

— Ну да. Не все боятся имен так, как вы.

Она убрала руку. Какой же я все-таки болтун! Плечо слегка покалывало в том месте, которого касались ее пальцы.

— Вообще-то, — сказала она, — я жду следующего сообщения от мужа.

Я невольно расхохотался:

— Еще одного телефонного звонка? Она усмехнулась:

— Нет-нет. Ник обещал подать знак в небе.

Несмотря на ее усмешку, у меня появилось странное чувство, что она не шутит.

Следующей весной, когда растаял снег, Келли принялась упрашивать меня спуститься вместе с ней в центр впадины. В глазах ее стояла тревога. Вода в центре озера за все это время ни разу не замерзла, хотя по краям впадины иногда застывала корка льда. Тяжелый снегопад мог накрыть ее на день или два, но потом снежное одеяло все равно проваливалось в теплую воду. Впадина таращилась на небо своим огромным слепым глазом, а заодно гипнотизировала и нас.

Я изучал этот любопытный феномен, превратившийся в часть повседневной жизни.

— Как по-вашему, мы вернемся оттуда, если рискнем спуститься?

Келли задумчиво посмотрела на меня:

— Вы хороший пловец, Брюс? Я покачал головой:

— Ну уж нет, ни за что.

Она широко улыбнулась. Мне даже показалось, что и тревоги в ее взгляде никогда не было, — но только показалось.

— Закрепите трос достаточной длины, и вы наверняка сумеете вытащить лодку обратно. Вы сильный. Уверена, что и пловец вы отличный.

— Я был чемпионом в младших классах, — признался я, — и все равно я на это не пойду.

— Почему?

«О господи, Келли».

— Во-первых, я не хочу утонуть в этих проклятых водопадах. Во-вторых, я не хочу подвергаться воздействию температурного градиента, не имея защиты даже в виде лодки. Данные разведки с воздуха предполагают наличие внизу слоев льда, как раз напротив участка, где зафиксирована максимальная температура. Вот для чего нам нужны камеры и прочие приборы.

— Иногда нет ничего лучше, как самому взглянуть.

— Нет.

— Но вы и так постоянно подвергаетесь радиации, — напомнила она, флиртуя и умоляя одновременно. Вот никак не думал, что она на такое способна. — Так чего вдруг волноваться из-за простого маскона?

На этот раз я произнес вслух:

— Господи, Келли.

Она звонко рассмеялась своим прелестным смехом и взяла меня за локоть.

— Кроме того, других дел этим летом у вас нет.

Когда Келли поняла, что в ближайшее время я не полезу ради нее в воду, она решила, что нам необходимо построить «наблюдательный пункт» и следить оттуда за впадиной. Несколько дней мы таскали строевой лес из сарая егерей к росшему у воды старому клену с подходящей кроной. Пока мы возились с веревками и гвоздями, устраивая форт на дереве, звонкий смех Келли разносился эхом между деревьями и горами так часто, как никогда.

Прежде я думал, что утонул в любви, но я даже не подозревал, насколько очаровательной и забавной она могла быть.

В самый разгар работы приехал наш патрульный. В первую секунду он с серьезным видом взирал на нас со своей высокой кобылы, словно строгий родитель.

Келли вынула изо рта гвоздь и позвала сержанта:

— Идите к нам, сержант Перри. Неужели вам не хочется вспомнить, как строят домик на дереве?

Он нехотя улыбнулся и подарил нам несколько часов своего времени. Когда я заметил, что он чаще поглядывает на свой дозиметр, чем на молоток в руке, я поблагодарил его за помощь.

Как-то вечером мы с Келли жарили сосиски на костре рядом с нашим «наблюдательным пунктом», когда она снова взглянула на меня тем особым взглядом.

— Брюс, но неужели вы хотя бы не отвезете меня поближе к впадине? Я хочу сама на нее взглянуть.

— Господи, Келли. — Я вынул из огня сосиску и попытался счистить с нее обгорелые места. Какого черта! Я уже подписался на рак ради нее, да и выбросил не один дозиметр, пришедший в негодность. — Так и быть.

Ее восторженный вопль сразил меня наповал. Я надеялся, что дело стоило того.

— Как глубоко вы можете нырнуть?

Я перетаскивал вещи в лодку, но, услышав вопрос, замер от неожиданности. Уже много лет мне не приходилось нырять.

— Эй, погодите секунду…

— Раз уж вы все равно спуститесь в воду, почему бы заодно не посмотреть, сможете ли вы добраться до маскона.

Я выпрямился, покачав головой.

— Аномалия находится на глубине тридцати метров. А дыхание я задержу минуты на полторы, не дольше. Этого недостаточно.

— Тогда мы привяжем к вашей лодыжке пятнадцатиметровый трос, вы прыгнете в воду с чем-то тяжелым, чтобы быстро погрузиться, а на остальное расстояние опустите шест.

Я рассмеялся:

— И что потом? Постучу им?

Она улыбнулась своей коронной улыбкой:

— Потом вы подниметесь наверх и расскажете мне, что видели, что чувствовали и вообще, как оно там, внизу.

— Вы с самого начала планировали попросить меня об этом?

Ее улыбка стала немного виноватой.

— Ну да.

Я вздохнул. Какое теперь это имело значение? Я мало что мог сделать в соревновании с ее мертвым богатым гением-мужем. По крайней мере, на это я был способен ради нее.

Я соединил проволокой концы старой дубовой сваи и двадцатифутового осинового шеста, а на другом конце шеста соорудил из шнурка петлю для запястья. Я собирался прыгнуть с лодки, прижимая к груди обод колеса для груза, и направить шест ко дну. Для начала я смазал тело смесью вазелина с грязью, чтобы как-то защититься от холода.

— Мы спятили, — сказал я.

Келли правила лодкой, держа курс прямо на впадину. За нами тянулся трос, закрепленный на берегу, длиной около двухсот футов, чтобы я мог вытянуть лодку обратно.

Я прежде не видел Келли такой счастливой.

— Ник там, внизу.

— Ни в какие двери я там стучать не собираюсь.

Грязь тем временем уже попала в некоторые очень неприятные места.

Она уже не улыбалась, а сияла как солнышко.

— Просто взгляните на то, что сможете разглядеть.

Я взглянул и увидел то, что в свое время разглядел в ней Ник Макиннес. Меня больше занимало, что же такого она разглядела в нем: судя по его досье, он был законченный псих, которому случайно удалось все сделать правильно.

Лодка соскользнула в водяную яму, и у меня в животе все подпрыгнуло — так бывает, когда преодолеваешь порог на горной реке. Келли заглушила мотор, и лодка принялась медленно кружить по основанию впадины, словно по дну огромной чаши. Вокруг нас поднимались десятифутовые стены воды в нарушение всех законов природы и разума. Странность ситуации усугубляло и то, что буксирный трос натянулся под прямым углом вверх и исчез за краем водопада.

Мы перекинули через борт ободранный осиновый шест и опустили его в воду. Дубовый блок потянул его сразу ко дну, но петля, которую я успел накинуть на крепежную утку, не позволила шесту утонуть, лодка лишь слегка закачалась. Я уставился на темную воду, покрытую рябью, под которой скрывался маскон.