"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 29 (1989 г.)

Вернувшись в лагерь, дети послушно сели возле костра.

– Сейчас я принесу вам обед, - сказала мать. - Только покурите еще раз перед едой - натощак курить полезнее.

Женщина поставила перед ними домашнюю аптечку. Она была наполнена окурками сигарет, найденных на свалке. Дети неохотно согласились на неприятную процедуру. Женщина погладила их по грязным головкам и повернулась в сторону бункера, на котором лежал старик.

– Можете вы наконец слезть с этого разряженного излучателя?! - громко сказала она. - От ревматизма лучше всего помогает соляная кислота - она быстрее всего доходит до костей. Я постоянно твержу об этом, а отец целыми днями ничего не делает, только греется и греется.

– Что?… Что…еется?

– Я говорю, что эта старая плита уже давно не выделяет гамма-излучения. А отец как будто не знает этого, все облучается и облучается.

– Что там…чается?

– Ну что ты будешь делать! Обед на столе.

Старик слез с разрушенного бункера и засеменил к доске, на которой стояла консервная банка с дымящимся супом. В последнее лето старик не снимал тяжелую зимнюю одежду. Он был похож в ней на рулет. На нем было несколько килограммов макулатуры, которую он связал в пачки и прикрепил к своему телу проржавевшей проволокой. В этом наряде он передвигался с трудом. Около груды разбитых бутылок он сбился с дороги и остановился, чтобы по запаху определить, где находится стол, но даже после того, как ему это удалось, не сразу продолжил путь.

У него всегда поднималось настроение перед обедом. Тогда он любил пошутить, но это не всегда сходило ему с рук, потому что у невестки был тяжелый характер. С минуту еще он стоял в туче пыли, которую ветер сдувал с горы обугленного мусора, и улыбался своим мыслям.

– Вместо того чтобы выкуривать за день по шестьдесят сигарет, - сердито сказал он детям, - могли бы хоть раз выйти к границам оазиса и немного подышать свежим кислородом.

– Что это отец опять плетет? - заволновалась женщина.

Дети повернули к старику испуганные лица.

– У меня случайно вырвалось… - Он закашлялся.

– Затягивайтесь сильней, дети. Дедушка настаивает на своем заблуждении, хотя каждому образованному человеку известно, что без никотина невозможно правильное развитие молодого организма.

Старик наконец добрался до затухающего костра. Рядом возвышалась гора, сложенная из разбитых счетных машинок. Подойдя к ней, он устроился на торчащем из болота телевизоре.

Женщина наклонила над кастрюлей солонку с цианистым калием. Она любила острые приправы, и ее беспокоило то, что их запасы уменьшались с катастрофической быстротой.

– Отец продолжает сбивать с толку моих детей. - Она снова вернулась к щекотливой теме. - Прожил целую жизнь и сейчас копается в металлоломе и макулатуре, а при внуках такое скажет, - она повысила голос, - что хоть уши затыкай!

– Ты и так за ними скоро не уследишь, - он тяжело вздохнул. - Молодежь теперь рано узнает о наркотиках. Если сегодня ты им не объяснишь, то завтра от сорванцов у соседней сточной канавы они все равно узнают, что из всех стимуляторов - после инъекции природных витаминов и солнечного загара - самые красочные видения вызывает свежий воздух.

– Боже мой! - женщина заткнула детям уши. - Ни слова на эту тему, иначе, отец, за ужином вы больше не увидите своей четвертинки с денатуратом.

– Ты пользуешься тем, что знаешь, как я люблю этот керосин.

– Ведь никому не жалко поделиться с вами, если мы найдем на свалке несколько заплесневевших бутылок с каким-нибудь хорошим растворителем. Но в вопросы воспитания детей, отец, я прошу вас не вмешиваться!

Старику были неприятны обидные замечания, которых невестка не жалела для него, поэтому он погрустнел и замкнулся в себе. Он стал молча разглядывать пейзаж, чтобы не раздражать сварливую женщину и опять не вызвать ее неудовольствия.

Высоко в небе образовался панцирь густого смога. Последние оставшиеся трубы выбрасывали дым в атмосферу, в нескольких местах слабо просвечивавшуюся лучами солнца. Со стороны кучи обугленного мусора на них надвигалась пыльная туча. Вскоре разразилась буря. Ветер рвал на клочки пожухшие газеты, переворачивал страницы полуистлевших томов, срывал с бобин и засасывал в невидимую воронку магнитные ленты и кинопленку.

Девочка решила поддержать огонь в костре, вылив в него остатки несъеденного супа.

– Сегодня папа скоро вернется с дежурства по охране естественной среды? - шепотом спросила она у матери.

– Около двенадцати, моя дорогая грязнуля.

– А почему он каждый раз возвращается все позже и позже?

– Потому что все воскресенье у него занято общественной работой. Я ведь еще три недели назад говорила вам, что на собрании жителей нашего оазиса его выбрали председателем Кружка Охраны. Он был очень рад этой должности, тем более что на первое дежурство вызвалось пойти сорок добровольцев, поэтому еще до наступления ночи им удалось выкорчевать целый гектар молодого леса. К сожалению, первый порыв у лесорубов скоро прошел, и потом дела у них пошли гораздо хуже. На следующей неделе число людей, сознающих грозящую нам опасность, уменьшилось до двадцати. Неделю назад на борьбу с коварной стихией вышло только пятнадцать человек. А сегодня с места утренней переклички отец повел к границе зарослей всего полдюжины самых стойких энтузиастов. Они не скоро освободят шестью топорами от буйной растительности намеченный первоначальными планами участок.

Слова женщины о смелых планах мужа окончательно вывели старика из терпения.

– На следующей неделе я тоже выйду на эту работу! Вместо того чтобы сторожить здесь кучи мусора, он убивает время на напрасный труд.

– Что делать! Кто-то должен думать о будущем наших детей. Ведь им пока не угрожает зеленая опасность. Джунгли продвигаются в глубь оазиса примерно на сто метров в год - значит, до его середины они дойдут только в начале будущего столетия. Зато следующему поколению, видимо, уже придется искать убежище внутри заводских дымоходов.

– Наши дети могли бы переселиться в соседний оазис, - заметил мальчик.

– Ах ты, черт! - с досадой проворчал старик, борясь с приступом сухого кашля.

– Сынок. - Женщина дотронулась рукой до мальчика и показала рукой на бездымное пламя. - Подбрось в огонь рулон толя, а то дедушке нечем дышать. Я пойду встречать вашего отца.

– Может быть, и пора переселяться, - после того как ветер переменился, старик наконец унял кашель. - Бескрайние леса проглотят любого путешественника. Теперь, после выхода из строя соседних заводов, от ближайшего оазиса нас отделяет расстояние в четыреста километров. На развалины разрушенных городов лес наступает с удвоенной энергией. Мы потеряли все. Сегодня уже ничто не в силах спасти немногочисленных уцелевших свидетелей катастрофы, хотя еще в те времена, когда был жив мой дед, нашу планету населяло шестьдесят миллиардов человек, и всю землю покрывала естественная среда.