"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 29 (1989 г.)

На пятнадцатый день Мерлин вышел из ворот башни и спросил разгневанных королей и рыцарей, зачем они пожаловали сюда.

– Почему этот юноша стал нашим королем? - кричали они, не умолкая.

– Молчите и слушайте! - ответил Мерлин.

Воцарилась тишина.

– Расскажу вам о чуде, - начал мудрый Мерлин. - Артур действительно король, истинный король этой земли, Уэльса, Ирландии, Шотландии и Оркнея, а также Арморики, которая лежит за морем. Этот юноша единственный сын короля Утера Пендрагона и леди Игрэн, вдовы рыцаря Горлуа. Я укрыл их ребенка в Авалоне, земле волшебной и таинственной, населенной эльфами и феями. Тремя дарами одарили они юношу: быть ему лучшим из рыцарей; быть ему величайшим королем; жить ему долго - так долго, что трудно и вообразить. И в этой туманно-волшебной земле эльфы куют меч Экскалибур - сияющее лезвие этого волшебного меча будет обнажаться только за правое дело и будет долго сверкать над нашей землей. И назовется земля наша Логрией, страной благословенной, ее Артур явит вам.

После слов Мерлина стояла тишина, и все слушавшие его чувствовали, что эти мгновения чудесны.

Внезапно рыцари преклонили колени перед Артуром, вышедшим на ступени башни, и обещали ему свою верность.

– Мы начинаем собирать силы, - сказал Артур. - И после этого, не мешкая, выступим, чтобы сразиться с нашими врагами и вытеснить их из родных пределов. Затем мы отстроим крепости и заведем стражу у самого моря, чтобы никогда не смогли незваные гости вторгнуться к нам. И если кто-нибудь, будь он самым низким по положению из моих подданных, окажется в беде, пусть приходит ко мне, и найдет защиту и справедливость.

Вскоре, словно испытывая молодого короля, во двор въехал оруженосец, ведя в поводу второго коня, и на нем поперек седла лежало тело.

– Отмщения, доблестный король! - закричал оруженосец. - Вот лежит рыцарь Милес на своем боевом коне, он мертв этот храбрый рыцарь. В лесу, в низине, сильный жестокий Пелинор поставил шатер у дороги, близ колодца, и расхаживает там, поигрывая мечом, убивая странников и рыцарей.

Оруженосец Грифлет, не старше самого Артура, упал на колени перед своим королем и просил произвести его в рыцари, чтобы мог он немедля сразиться с Пелинором.

– Вы слишком молоды, - сказал Артур со вздохом.

– О, сделайте меня рыцарем! - воскликнул снова Грифлет.

– Мой король, - незаметно подсказал Мерлин, - можно потерять Грифлета, ведь Пелинор из всех носящих оружие самый сильный, Грифлету, конечно, несдобровать, если они сразятся мечами.

Король Артур кивнул в знак согласия и сказал:

– Грифлет, станьте на колени, я посвящаю вас в рыцари.

И после обряда Артур продолжил:

– А теперь, сэр Грифлет, не откажите мне в рыцарском подарке.

– Мой король!… - только и сказал Грифлет.

– Клянитесь, - приказал Артур, - клянитесь честью рыцаря, что сражаться с Пелинором вы будете копьем, на коне или пешим, и никаким другим оружием.

– Обещаю! - воскликнул Грифлет. И он вскочил на коня, взял копье и скрылся в облаке пыли.

Во время схватки копье Грифлета раскололось на куски, а копье Пелинора прошло сквозь щит Грифлета, вонзилось в бок его и тоже сломалось. Грифлет упал на землю.

– Что ж, это храбрый юноша, - сказал Пелинор, - и если он выживет, то будет настоящим рыцарем.

Пелинор положил Грифлета через седло, и конь галопом примчался обратно в Карлион.

Разгневанный Артур немедленно надел доспехи, опустил забрало и помчался в лес, захваченный Пелинором.

Трое грабителей напали на отставшего Мерлина и, размахивая дубинками, требовали денег. Артур повернул коня и прогнал разбойников.

– Ах, Мерлин, - сказал Артур, развязывая узлы на веревках, которыми был связан его друг, - при всей вашей мудрости вы были бы убиты через минуту-другую.

– Возможно, - загадочно улыбнулся Мерлин, - но если бы я очень захотел, то мог бы спастись. Сегодня нам обоим уготовано испытание…

Артур не внял этим словам Мерлина.

Артур и Пелинор сшиблись так, что копья их разлетелсь в щепки. Артур обнажил меч, но Пелинор остановил его:

– Подождите! Держите новое копье. Сразимся копьями еще раз!

И опять копья сломались, но в третий раз сломалось лишь копье Артура. Конь и всадник упали.

Артур поднялся, вытащив меч из ножен. Пелинор спешился и пошел навстречу. Вскоре трава вокруг шатра покраснела от крови, а меч Артура разломился надвое.

– В моей власти убить или пощадить вас! - закричал Пелинор. - Сдайтесь мне и в знак этого станьте на колени.

– Сдаться? Никогда!

Артур бросился вперед, проскользнув под мечом противника, обхватил его и швырнул наземь. Они боролись, катаясь по окровавленной траве, но Пелинор был сильнее, сорвал шлем с Артура и поднял меч.

Тут внезапно появился Мерлин и сжал руку Пелинора.

– Рыцарь, - сказал он, - не наносите этого удара. Ибо надежда логров умрет, и вы ввергнете Британию в опустошение!

– Кто этот юноша? - спросил Пелинор.

– Это король Артур, - сказал Мерлин и возложил руку на голову Пелинора. И мгновенно гнев и опасения покинули этого сильного человека, и он вдруг, как ребенок, погрузился в глубокий непробудный сон.

Мерлин помог израненному королю оседлать коня.

– Что вы сделали? - спросил Артур. - Вы убили достойного рыцаря своей магией!

– Оставьте! - возразил Мерлин. - Он спит, как младенец. Именно он, Пелинор, сослужит вам хорошую службу. Сыновья его, Тор и Ламорак, будут среди ваших рыцарей, за вашим Круглым столом.

Мерлин проводил юного Артура в убежище, где искусный целитель ран поставил короля на ноги через три дня и три ночи.

И снова увидел он Мерлина по истечении этого срока. И пожаловался, что нет у него теперь меча.

– Пусть это не беспокоит вас, - ответил Мерлин. - В том старом мече не было настоящей силы; не печальтесь более. Неподалеку от этой хижины ждет вас меч, который вас достоин. Все волшебники Авалона, этой страны чудес, ковали его для вас, и вскоре пора нам отправиться в Авалон. Меч этот называется Экскалибур, никто не устоит против его удара. Близится назначенный час, когда Экскалибур будет вашим и вы будете обнажать его только за правое дело.

Я будто воочию вижу этого человека: вот он бредет по пустошам, по старым дорогам, заросшим вереском, по берегам озер. Но странное дело: ни одна птица не боится его, даже бабочки не взлетают, когда нога его в запыленном ботинке ступает совсем рядом. И сколько я ни всматривался, я не мог рассмотреть на пыльной дороге следов, оставляемых этими грубыми кожаными ботинками. На нем серый свитер, за плечами рюкзак, в руке прут, и тонкая тень от этой гибкой лозы бежит как роковая черта по заржавевшим уже рельсам заброшенных узкоколеек, старым полуразрушенным плотинам, по обочинам всех графств Средней и Южной Англии. Я видел его в Уэльсе. Об этом я догадался, когда в дымке показались меловые скалы. Среди убогих домов потомков кельтов он прошел как привидение, и ни один человек как будто не заметил его. Ни одна собака не подала голос. Это было бы странно, мой друг, но не забывайте, что это видение, тайный знак, быть может посланный нам как предупреждение. Я отчасти узнал уже современную нам Британию.