Род Серлинг - Полуночное солнце (Сборник с иллюстрациями)

— Не спешите; — сказал юноша. — Мы как раз открываемся, и давка еще не началась. За сколько вы хотите купить билет?

— Я хочу видеть директора.

— Он не появится здесь до ужина. Все, что я могу сделать для вас, это продать вам билет. Они стоят двадцать пять, пятьдесят и семьдесят пять центов.

Корриган разыскал в кармане купюры достоинством не дороже доллара, особенно популярные в годы гражданской войны. Отсчитав нужное их количество, он просунул их в окно кассы: — Вот семьдесят пять центов.

Получив билет, Корриган положил его в нагрудный карман пиджака. Затем резко повторил: — Мне нужен директор.

— Может быть, вы найдете его в баре в следующей комнате? — предложил молодой человек. — Если его там нет, попытайтесь найти его за кулисами. Спросите мистера Форда.

В заведении, находящемся в соседней комнате, он спросил мистера Форда. Ему ответили вопросом на вопрос: «Какой из них вас интересует?» Когда он ответил: «Любой мистер Форд», — ему сообщили, что ни один из них не был в театре. Несколько посетителей заведения выказали чрезмерный интерес к вопросам Корригана, поэтому, чтог бы не вступать с ними в контакты, он немедленно покинул бар. За углом он попал в темную аллею, прошел — по ней мимо конюшни, в которой, завидев его, вороная лошадь приветливо заржала. Корриган выразительно колотил в боковой вход театра, пока приземистый рабочий в спецодежде не спросил его, что ему угодно, — Я хочу видеть господина Форда, директора.

— По какому делу?

— Насчет сегодняшнего визита президента. Он в опасности. Его собираются убить, он должен знать об этом.

— Здесь вы не найдете директора.

— Может мне лучше самому посмотреть?

Когда Питер протолкался мимо, низенький человечек сделал тяжелый и широкий замах кулаком. Ожидая этого, Питер неожиданно ответил резким ударом. Шатаясь, человек позвал на помощь, и по его зову явились трое других мужчин. Пока Корриган боролся с ними, первый покинул товарищей и побежал по аллее. Он вернулся с двумя людьми в синих сюртуках и круглых соломенных шляпах. Те с двух сторон схватили Корригана, надели на него наручники и потащили к ожидающему фургону.

Там Корриган выяснил, что он угодил в муниципальную полицию. Всю дорогу по пути в участок ученый повторял:

— Отпустите меня, дурачье! Неужели вы не понимаете, что президент в опасности? Это я и собирался рассказать там, в театре!

— Тогда расскажите это сержанту, он вас выслушает, — ответил один патрульный.

Но сержант его не выслушал.

— Пока вы, идиоты, держите меня, — говорил Корриган, — человек по имени Бут застрелят президента Линкольна сегодня вечером во время представления в театре.

— Это, случайно, не актер по имени Бут? Уилки Бут? — спросил сержант.

— Именно он, — заверил Корриган. — Джон Уилки Бут.

Сержант взял со стола театральную программку и снисходительно улыбнулся.

— Вот программка к сегодняшнему спектаклю, — начал он. — Никакой Бут здесь не упоминается. Он даже не участвует в представлении.

— Но он будет околачиваться возле театра, ожидая своего шанса, настаивал Корриган.

Сержант обратился к двум полицейским:

— Вы видели кого-нибудь невдалеке от театра Форда?

— Только этот человек, — ответил патрульный, указывая на Питера Корригана. — Нас вызвал туда рабочий сцены Нед Спренглер.

— Спренглер! — Это имя, словно колокол, зазвенело в ушах задержанного. — Это один из участников заговора!

— Какого заговора? — спросил сержант.

— Я говорю о тех, кто задумал убить президента!

Сержант показал рукой в сторону камер и приказал:

— Уведите его. Он либо пьян, либо сумасшедший.

Попав за решетку, Корритан рассвирепел еще больше и кричал так громко, чтобы сержант мог его услышать:

— ПьяН или сошел с ума! Вы скоро убедитесь в обратном! Говорю же вам, что знаю о замысле актера Бута убить президента Линкольна. Не спрашивайте меня, почему и откуда мне это известно. Я просто знаю — и я собираюсь предотвратить убийство, даже если мне придется разнести эти решетки!

Сидя за столом, сержант глянул в направлении камеры, куда поместили Корригана. Затем обратился к своим людям: — Кто-нибудь из вас может утихомирить этого кретина?

Молодой полицейский сказал: — Я знаю, как его успокоить, сержант.

— Что, по-твоему, нам следует сделать, Фрескет?

— Прислушаться к тому, что он говорит. Может быть, ему действительно что-нибудь известно.

— Ты что, тоже свихнулся, Фрескет?

— Навряд ли, сержант. Я просто вижу, что он уверен в том, что говорит. Человек, действительно что-то узнавший, обычно так и ведет себя.

Услышав это, ученый успокоился, тем самым прибавив весу словам Фрескета. Но сержант все еще не был убежден.

— Чего вы хотите от меня? — вопрошал он. — Отправить всех свободных людей к театру Форда по совету какого-то ненормального?

— Это не повредит, — настаивал патрульный Фрескет, — если мы поместим в ложу, президента охрану.

— Но у президента уже есть охрана — я говорю о регулярной охране. Если ему нужно больше телохранителей, он сам их вызовет. Кто мы такие, чтобы указывать президенту, что ему делать? Кроме того, в его распоряжении вся армия, если это потребуется. Не забывай, что в театре с ним будет генерал Грант.

Сержант дал всем возможность оценить эти слова, затем добавил: Послушайте, Фрескет, вы не высоко подниметесь в этом отделении, если не научитесь более разумно оценивать подобные случаи.

Это было не по душе Корригану, который возобновил шум в своей камере, надеясь вынудить Фрескета к дальнейшим действиям. Нахмурившись, он собрался вновь привести какие-то доводы, но его опередил хорошо одетый человек, вошедший в участок. Человек посмотрел на камеру, в которой находился Корриган, затем обратился к полицейскому: — Сержант, — начал вновь прибывший, — не этот ли человек был причиной беспорядков в театре Форда?

— Да. Его зовут Корриган. Что вас интересует?

— Я хочу, чтобы вы освободили-его под мою опеку.

— А кто вы такой, собственно говоря?

Посетитель достал визитную карточку и вручил ее сержанту. Тот медленно прочитал: «Бертрам Дж. Уиллингтон».

— Так вы — доктор?

— Специалист по умственным заболеваниям. Правительство поручает мне случаи вроде этого. Мы собрали уже около дюжины человек, которые говорили о политических убийствах и других заговорах. Это приобретает характер эпидемии.

— Не удивительно. Как вы поступаете в подобных случаях?

— Мы изучаем их, стараясь выявить причину болезни, если это возможно. Хорошее обращение, надлежащий отдых, внимательное отношение к их рассказам всегда дают хороший результат. В их поведении нет ничего противозаконного.

— Но иногда они нападают на кого-нибудь, доктор Уиллингтон. Так же, как этот Корриган мутузил Спренглера.