Тимур Свиридов - Агент Омега-корпуса

Головная боль тут же затмила сознание. Прошла не одна минута, пока Илья начал понемногу ощущать свое тело. И сразу возникло странное ощущение тревоги. Не давая себе послабления, он усилием воли заставил себя подняться.

Тишина.

Не работали двигатели.

Дискоид стоял!

Взмокший комбинезон прилипал к спине. Превозмогая ломоту в висках и затылке, он встал и, пошатываясь, направился в рубку. Из раскрытой двери несло гарью.

Пол был усыпан стеклянной крошкой от раздробленного экрана. Лобовая панель почернела. В пилотском ложементе замер Уко, кожа иссечена множеством мелких царапин с запекшейся кровью. На лице застыло выражение крайнего ужаса.

— Ты… Что? — непослушными губами спросил Моросанов.

Выражение на лице Уко не изменилось. Но на мертвеца он похож не был. Оглянувшись, Илья заметил Вириста, чьи тонкие черты лица тоже были искривлены выражением ужаса и муки. В уцелевшем обзорном экране виднелись пески. Почему-то не было барханов. Уже приползли несколько пустозвонов.

Моросанов хотел было оттолкнуть пилота и поднять дискоид, но в этот момент послышался хрип. Обернувшись, он заметил Криса, его побагровевшее лицо взду348 лось, вены на висках вспухли темными червяками. Пальцы ариестрянина яростно сжимали подлокотники.

— Пус-с-ти… — хрипел он, и глаза его вылезали из орбит.

— Крис! — крикнул Илья. — Что происходит?

Страшным усилием тот перевел взгляд на Моросанова, и в нем сверкнула искорка надежды.

— Кто? — Илья сжал плечи товарища.

— Де-ми-ург… — прошептал Крис.

— Как?

— Не знаю… Да-вит…

— Держись! — закричал Илья и бросился в кресло. — Во что бы то ни стало держись!

Положение было критическим: если бы он «вернулся» хоть на минуту позже… В любой момент мог поддаться гипнозу Демиурга и Крис.

Илья лихорадочно соображал, что противопоставить мощной телепатической силе биошара. Аркл, видимо, решил предоставить их самим себе. Что же делать?

С Демиургом лучше всего драться его же оружием — создав подобный гипноредлон. Но в то же время совершенно ясно, что такого за короткий срок Моросанову не создать — ни по мощности, ни по тонкости структуры.

Оставалось только одно: преимущество внезапности.

Он расслабился и сконцентрировал волю. Сразу же вся масса редлита в грузовом отсеке пришла в движение.

Невидимые нервные цепи структурировали еще не организованное желе возникавшего мозга, зазмеились отростки, мгновенно бороздились миллионы извилин… Моросанов не имел времени для раздумий — он просто создавал самого себя, только в увеличенном масштабе, с увеличенными способностями и возможностями. Почувствовав, что новое орудие, здорово усилив его потенциал, фактически готово к выполнению задачи, Илья хладнокровно выделил еще минуту для создания спокойствия и уравновешенности, хотя в любое мгновение на него мог обрушиться Демиург. Потом нарастил сверху крепчайшую монолитную оболочку и выбросил в пространство силовое биополе на частоте тех вибраций, на которых работал сам.

Теперь можно было начинать.

Он медленно обшарил пространство и почти сразу нащупал луч, впившийся в Криса. Надо отдать должное ариестрянину: впервые схлестнувшись с Демиургом, он заставлял того изрядно напрягаться. Осторожно, еще не обнаруживая себя, Илья проследил точку, откуда был направлен луч, и, читая в разнообразии волн и вибраций, увидел структуру противника.

Демиург был величествен. Снаружи его оболочка состояла из двух бронированных полусфер. Под ней скрывался тончайший мощный инструмент, непосредственно сращенный с мозгом одного из Мастеров, лежащего рядом. Внимательно, хотя все внутри Ильи требовало: «Быстрее! Быстрее!» — он оглядел контуры биошара и чуть не закричал от неожиданности: Демиург не имел систем защиты! Уверенные в уникальности своего детища, в отсутствии равного противника, а может, просто не сознавая телепатические закономерности, Мастера упустили из виду эту весьма важную деталь.

Моросанов тотчас принял решение: огнешок! Только он мог сейчас спасти ситуацию. Медлить нельзя ни секунды. В сотни раз более массивный и за долгое время использования намного, тоньше структурированный, гипноредлон Мастеров смял бы Илью в короткий срок.

Собрав предельно концентрированный и мощный пучок, Моросанов направил его в цель. Демиург вспыхнул, но как-то слабо. Он тут же выпустил свою почти бездыханную жертву и ощерился жесткими лучами. Пламя на его поверхности мигнуло и погасло.

Огнешок не сработал!

Это открытие настолько потрясло Илью, что на некоторое время он растерялся. До сих пор огнешок всегда выручал его. Почему же теперь ничего не вышло? Может, всему виной громадная разница в массах редлонов? Или то, что Мастер находится рядом со своим детищем, в то время как Илья пытался воздействовать на него через такое огромное расстояние? Или не хватило мощности удара?

Первый ответный выстрел биошара просвистел мимо — Мастеру еще только предстояло найти противника. Моросанов попытался снова поджечь Демиурга, но опять безрезультатно. Биошар мгновенно собрался, сбросил пламя и, перехватив луч, добрался до Ильи!

Мастера были совсем не так просты, как показалось сначала. С запоздалым удивлением Моросанов заметил, что почти все цепи Демиурга имели двойную структуру.

Это была чья-то дьявольская предусмотрительность!

Начался второй раунд борьбы, не обещавший хорошего исхода. Моросанов почувствовал, как от гипнотического удара убойной силы крошится сознание и утягивает в сон. Благословляя предусмотрительность, с которой он выстроил защитное поле, намного ослабившее силу удара, Илья мгновенно втянул импульсы, замкнувшись в шар, вылудил снаружи свой биоэкран, отчего тот стал энергетически зеркальным. Еще несколько ударов потрясли его, но, скользя по защите, они рикошетировали. Моросанов содрогался при мысли о силе этих энергий. Несмотря на кокон, они все-таки колебали всю его структуру. Становилось неуютно.

Демиург продолжал держать его под обстрелом, но удары становились все слабее и реже — биошар осознал, что броня действительно защищает Моросанова. Наконец атака прекратилась. Противник занялся накоплением сил.

Настало время действовать!

Илья сделал отверстие в коконе и острым лучом добрался до Демиурга. Тот либо не чувствовал этого, либо отвлекся на что-то еще. Моросанов нащупал вторую — последнюю — цепь ассоциаций и, вложив всю свою силу, резанул по ней. Там что-то надломилось, заухав и заскрежетав, но в ту же секунду он почувствовал нокаутирующий гипноудар, от которого потемнело в глазах, и, слыша хруст рвущихся собственных связей, Илья провалился в небытие.

Крис чувствовал себя обессилевшим и основательно потрепанным.