Орсон Кард - Карты в зеркале

Обзорная экскурсия немедленно прекратилась.

Когда нас молча водворили в знакомую комнатенку, мы поняли, что злоупотребили гостеприимством хозяев. И Хэролд обвинил в этом меня.

— Капитан, если бы тебя не дернуло упомянуть Киев, мы бы не сидели сейчас под замком.

Я согласился с этим и признал свою вину, но Хэролд не унимался. Он все больше входил в раж, и мне пришлось воспользоваться дисциплинарной кнопкой.

Затем мы начали просматривать данные, собранные нашими компьютерами. Мой компьютер сообщил, что для него по-прежнему остаются неясными два вопроса. Коротышки охотно рассказывали о вторжениях в ДНК, но только о тех, что происходили в прошлом. Они ни словечком не обмолвились, ведутся ли подобные работы сейчас и каковы достижения в этой области. И еще одно — обитатели Форпоста-004 без утайки поведали нам обо всех видах оружия, которые обрушивают на русских, но о том, наносят ли русские ответные удары и каковы последствия этих ударов, даже не заикнулись.

Притихший было Хэролд опять разбушевался.

— Они думают, что заперли нас здесь и мы будем сидеть смирно, как послушные детки? Да я сейчас вышибу эту чертову дверь!

Он с угрожающим видом начал нажимать кнопки на своей «обезьяньей шкуре». Я едва убедил его подождать, пока мы не просмотрим данные с остальных компьютеров.

Амаури сообщил, что его компьютер собрал достаточно сведений о рекомбинации ДНК и мы привезем домой знания, которые совершат настоящий переворот в генетике.

Затем Владимир продемонстрировал голографический план Форпоста-004, составленный его компьютером. Светло-зелеными тонюсенькими линиями на нем были обозначены стены, двери, переходы, и мы сразу же узнали коридоры, по которым нас водили утром, а также лаборатории и комнатенку, где были заперты сейчас. Центр плана оставался темным, и что там находилось, трудно было сказать. Эти места коротышки нам не показали.

— Как думаете, мы там были? — на всякий случай спросил я у ребят.

Все дружно замотали головами. Владимир запросил свой компьютер. Синтезатор речи немедленно ответил своим характерным негромким голосом:

— Нет. Я очертил лишь внешний периметр и пометил места, где, скорее всего, находятся двери.

— Так я и знал, что эти придурки что-то от нас скрывают, — опять начал заводиться Хэролд.

— Объяснений этому может быть только два, — сказал я. — Либо у коротышек там спрятано какое-то особо секретное оружие, предназначенное для уничтожения вражеских солдат, либо они продолжают вести там исследования, связанные с ДНК.

Мы сели и вновь внимательно просмотрели данные, собранные всеми компьютерами. Это не продвинуло нас ни на шаг. Потом Владимир высказал свои предположения — удивительно, как почти белый человек уловил то, что ускользнуло от внимания троих темнокожих! Вот так действительность и опровергает все идиотские теории о превосходстве людей с кожей темного цвета.

— Какое, к черту, секретное оружие! — усмехнулся Владимир. — Они в нем не нуждаются. Чтобы нас уничтожить, им достаточно проткнуть по дырочке в наших «обезьяньих шкурах» и запустить туда свои бактерии.

— Любая дырка немедленно затянется, — возразил было Амаури, но потом согласился с Владимиром: — А ведь вирусу достаточно и доли секунды, чтобы прошмыгнуть внутрь.

Хэролд, все еще злясь на коротышек, даже не понял, о чем речь.

— Если хоть один из этих зайчат приблизится ко мне с ножом, я располосую его от задницы до подмышек!

Мы оставили его угрозу без внимания.

— С чего ты решил, что в воздухе базы есть бактерии? — спросил я Владимира. — Датчики на наших скафандрах молчат.

У Владимира был готов ответ и на этот вопрос.

— Вспомни, что они рассказывали нам про нападение русских, которым достаточно было запустить крошечные молекулы аминокислот.

— Русские, — хмыкнул Амаури.

— Вот именно, — сказал Владимир. — Только не надо так кричать, viado. [73] Гомик ( порт. )

Лицо Амаури налилось краской.

— Quem á que сê chama de viado?! [74] Кого ты назвал гомиком?! ( порт. ) — выкрикнул он, но я вовремя нажал дисциплинарную кнопку.

Нам еще только не хватало сейчас потасовки!

— Попридержи язык, Владимир, — сказал я нашему почти белому умнику. — Мало тебе проблем?

— Извини, капитан. И ты, Амаури, тоже извини, — сказал Владимир. — Это здешняя атмосфера так на меня действует.

— Не только на тебя, — заметил я.

Владимир отдышался и продолжал:

— Раз эта русская мелюзга проникла на Форпост-004, значит, он все же не герметичен. А коли так, русские явно должны были продолжить бомбардировку аминокислотами.

— Тогда почему же здесь все не перемерли?

— Думаю, покойников у них было предостаточно. А у выживших изменился генетический код. Бессмысленно гадать, что именно его изменило: оружие русских или оружие наших хозяев. Главное, что генетические добавки стали частью их организма. Иначе и быть не могло. Перемены закрепились в ДНК и передались следующим поколениям.

Мы с Амаури поняли ход его рассуждений.

— И это длится семь или восемь веков. За такой срок вполне можно приспособиться.

— В этом нет ничего удивительного, — сказал Владимир. — Кстати, вы обратили внимание, что разработкой новых видов оружия заняты одиннадцать исследователей, а разработкой новых средств обороны — только двое? Похоже, они не слишком боятся вражеских атак.

Амаури покачал головой.

— Эх, матушка Земля! Что с ней сталось?

— Простудилась, — со смехом ответил Владимир. — Подцепила вирус под названием «человечество».

Некоторое время мы сидели молча, разглядывая голографический план Форпоста-004. Я заметил, что к засекреченным помещениям ведут четыре хода; если, конечно, мы захотим туда отправиться. И еще три пути вели к выходу с базы. Я сообщил об этом своим спутникам.

— Угу, — отозвался Хэролд. — Но откуда нам знать, какая из дверей ведет именно в тайник? Вполне может оказаться, что три коридора из четырех ведут в кладовки или технические отсеки.

Дельное замечание.

Пока мы сидели и ломали головы, стоит ли попытаться проникнуть в их святая святых или плюнуть на все и вернуться на «Головастик», русские нанесли удар по Форпосту-004. Раздался оглушительный взрыв, пол задрожал, словно некий гигантский пес начал выкапывать базу, как спрятанную кость. Потом дрожь прекратилась, зато погас свет.

— Это наш шанс, — сказал я в интерком.

Все со мной согласились, и мы навели на дверь лучи фонариков, вмонтированных в «обезьяньи шкуры». Теперь дело было за Хэролдом; он подошел к двери и обвел ее «магическим пальцем». Потом отступил и щелкнул рычажком на своем скафандре.

— Лучше отвернитесь, — предупредил он. — Сейчас здесь станет слишком светло.