Аллен Стил - Хронокосмос

Дирижабль еще больше накренился и теперь стремительно падал вниз. Когда позади начал рушится потолок, Лу ухватился за стойку около лестницы трапа, вцепился в нее обеими руками. Сквозь наклонные иллюминаторы на другой стороне палубы он мельком увидел быстро приближающуюся землю. Фрэнк отвернулся в тот момент, когда вдребезги разлетелись оконные стекла.

Осколки поранили ему щеки и вонзились в кожу рук. Он был оглушен адским грохотом: горели цистерны с водородом, ревел покореженный металл, в ужасе орали люди. Трап каким-то образом уцелел. Смещенный от удара, он был широко распахнут. Выход из адского пламени едва можно было различить за черными густыми клубами дыма.

Фрэнк отпустил стойку, прикрыл лицо руками и очертя голову бросился вниз по трапу. Когда он сошел на землю, сверху на него посыпались горящие обломки. Сквозь густой дым он увидел, как мужчины и женщины спасаются бегством из полыхающего корабля.

Лу кашлял и задыхался от дыма, наполняющего легкие. Закрыв руками голову, он нетвердой походкой зашагал прочь от пылающих останков дирижабля, не замечая рук моряков, пытающихся его спасти.

Он был в безопасности. Ему удалось спастись. «Гинденбург» взорвался, как и предсказывала история…

Но как и раньше, что-то ужасным образом сорвалось.

— Ты уверен, что это был он?

— Конечно, уверен, — настаивал Фрэнк. — Я же четыре дня носил его лицо. К тому же он был так близко, что я мог бы… Ой!

— Прости. — Леа вытерла антисептический аэрозоль и аккуратно осмотрела ожоги на плечах и спине.

Одежда двадцатого века, превратившаяся в изодранные лохмотья, кучей валялась на полу, а раздетый до трусов Фрэнк, опираясь на локти, сидел в одном из кресел пассажирского отсека, пока Леа обрабатывала раны.

— Сиди спокойно, — приказала она. — Я еще не добралась до твоих ног.

Фрэнк скорчился, однако послушно вытянул ноги, когда Леа наклонилась к нему.

— На твоем месте я бы не жаловался, — сказал Мерфи. — Тебе повезло, что ты вообще выбрался оттуда живым. Эта штука горела как печь.

Леа кивнула, стараясь не смотреть в его сторону. Ученый сидел на кресле, которое прежде занимал Том Хоффман. Хотя она противилась тому, чтобы оставлять его тело, Василий отметил, что если они собираются брать с собой Мерфи, то в хронолете не останется места для тела Тома. В конце концов они похоронили его на вершине горы Шугарлоуф у основания наблюдательной башни.

— Ты должна была быть внутри, — прошипел сквозь зубы Фрэнк, когда Леа опрыскала тыльную сторону его бедер и колен.

Он даже не осознавал, что получил ожоги первой степени, пока не вернулся на «Оберон». Фрэнк поглядел на сидящую у его ног Леа, протянул руку и нежно погладил ее по волосам. Девушка внимательно посмотрела на него, и он улыбнулся. — Я рад, что в первый раз ничего не вышло, — тихо сказал он. — Не думаю… не уверен, что нам удалось бы спастись.

На мгновение показалось, что Леа подавила охватившую ее дрожь, затем намеренно отвела взгляд в сторону.

— Передайте, пожалуйста, вон ту штуку, — обратилась она к Мерфи, показывая на открытую аптечку. Мерфи наклонился и толкнул коробку к ней.

— Итак, ты полагаешь, что Пеннсы не покинули корабль? Ты сказал, когда взорвалась бомба, они находились на лестнице палубы А?

— Возможно, но… — Фрэнк покачал головой. — Если так это и произошло… должно было произойти… тогда они не выбрались. Согласно историческим записям, он остался на борту, чтобы найти жену, и никто их них не покинул корабль вовремя. На самом деле это просто ужасно, — тихо добавил он. — Я встретился с ним всего на мгновение, но мне показалось, что он хороший человек.

— Тогда считай, что тебе повезло, — заключил Мерфи.

Фрэнк кивнул. Он знал, что ему повезло больше, чем кому-либо. Зная, что Лу в беде, Мец поставил на то, что режим «хамелеон» сделает «Оберон» невидимым для сотрудников военно-воздушной базы, и посадил хронолет у края посадочной площадки всего в нескольких сотнях метров от швартовочной опоры. Поскольку внимание всех и каждого было приковано к «Гинденбургу», никто и не обратил внимания на легкое возмущение воздуха, созданное хронолетом при посадке. Как только Фрэнк покинул место катастрофы, Мерфи вылез из «Оберона», нашел его у края толпы и под покровом сумерек препроводил обратно на хронолет. Когда оба благополучно забрались на борт аппарата, Мец снова поднялся в воздух.

Импровизированная спасательная операция прошла гладко, без сучка и задоринки. Однако каждый раз, когда Фрэнк позволял себе вспоминать об этом, когда его разум возвращался в те ужасные мгновения, которые показались минутами, даже часами, он переживал весь кошмар заново. Глухой звук взрыва, яростное стремительное падение, падающие обломки, крики…

— Сиди смирно, — проворчала Леа. — Сейчас будет щекотно. — Она натянула пару эластичных пластиковых перчаток и осторожно открыла маленькую, герметично запаянную баночку. Заметив любопытный взгляд Мерфи, девушка протянула ему емкость, чтобы он смог рассмотреть надпись.

— «Надерм-310» — наноклеточное средство восстановления эпидермиса. Похоже на лосьон. Мы накладываем его, и…

— Восстанавливает кожу, используя микроскопические нанороботы. — Рассеянно поглаживая бороду, Мерфи придвинулся поближе и зачарованно разглядывал баночку. — Ну перестаньте, я ведь не пещерный человек.

— У вас это было? — недоверчиво спросила девушка.

— Пока нет, но над этим работала одна итальянская компания биотехнологий. — Мерфи внимательно следил, как Леа аккуратно вылила немного лосьона на спину Фрэнку. — Откуда взялось это вещество? — Не знаю. Может быть, с Луны. Леа начала втирать «надерм» в покрасневшие и покрытые волдырями участки кожи Фрэнка.

— Итак, давай попытаемся все понять. Если ты видел на «Гинденбурге» Джона Пеннса, это означает, что ни я, ни ты никогда не поднимались на борт. Правильно?

— Именно так мне и кажется. — Фрэнк нахмурился, изо всех сил стараясь преодолеть желание почесаться. Леа ошибалась; лосьон не щекотал, он вызывал зуд, словно ядовитый плющ. — А этого не должно было случиться, если бы мы вернулись в исходную мировую линию… то есть ту, которую покинули в 1937 году.

— Нет, то была бы измененная мировая линия. — Мерфи загнул палец. — Как вы мне объяснили, в мировой линии «А» «Гинденбург» взрывается по плану, унеся жизни Джона и Эммы Пеннс наряду с десятками других людей. — Он загнул второй палец. — А в мировой линии «Б», измененной мировой линии, вы двое находитесь на борту вместо Пеннсов, но искажаете все так, что история изменяется, и создается новая мировая линия… Та, откуда вышел я. Пока я излагаю правильно? — Фрэнк кивнул. — Итак, тогда это — не линия «Б», потому что вы вернулись и изменили все в обратном направлении, как это должно было произойти в линии «А».