Эдгар Пенгборн - Дэви

Испуганный, но усердный, он принялся за работу, плескаясь и фыркая, входя во вкус. Через некоторое время я сделал так, чтобы он увидел, как я смотрю на солнце, и прикинулся, будто беспокоюсь о приближении вечера.

— Мне надо идти назад, — сказал я. — Ты закончи мытье.

Я выбрался на берег и оделся, помахал ему, показывая, где еще осталась грязь.

— Закончи мытье. Я ухожу, но вернусь.

— Закончить я…

— Закончи мытье! — повторил я и пошел прочь.

Наверное, он смотрел мне вслед до тех пор, пока не потерял из вида. Когда кусты скрыли меня, я побежал, и моя тошнота побежала вместе со мной. Назад, по пологой местности, в сень виноградных лоз и прямо к его дереву, вверх по лозе и вниз, за колючки… Я сразу же нашел красный камень и отодвинул его. Горн лежал на ложе из серо-зеленого мха. Я взял и его тоже, чтобы обернуть горн перед тем, как положить в котомку. Затем я перебрался через колючки и выбрался на чистую землю.

На этот раз я бежал, как животное, сведенное с ума погоней. Черный волк мог бы подкрасться ко мне безо всякого труда.

Пару раз с того момента я жалел, что он ко мне не подкрался, — пока не познакомился с Дионом и другими друзьями. А в особенности с самым дорогим и самым мудрым другом — с моей женой, кареглазой Ники.

Три ночи назад — я был свободен от вахты — с северо-запада налетел бешеный ветер, и некоторые страницы взлетели вверх, точно стая рассерженных гоблинов. Ники схватила те, что оказались рядом с иллюминатором, а я схватил Ники. Затем каюта накренилась, будто крыша сарая, фонарь нещадно задымил и потух, и нас бросило на койку — слушать разбушевавшееся море. Однако наша «Утренняя Звезда» поборола упрямые воды, выправила курс и с надменным спокойствием устремилась во тьму.

Капитан Барр почуял опасность и взял рифы в самый подходящий момент; тех, кто был свободен от вахты, он будить не стал.

Я помню его глыбообразную фигуру на острове Провинтаун в 327-ом году, ибо я был там, когда горел «Ястреб». Мы сошли на берег, чтобы принять капитуляцию у пиратов и формально присоединить острова архипелага Код к Нуину. Возможно, пожар начался на камбузе, от искры из плиты. На лице Сэра Эндрю не дрогнул ни единый мускул, когда палубы «Ястреба» принялся пожирать пылающий красный ужас. Слегка побледнев, он повернулся к нам и заметил: «Думаю, джентльмены, не стоит преувеличивать наши сложности». Когда Сэр Эндрю Барр будет умирать в последний раз, это сопроводится каким-нибудь величественным комментарием, произнесенным так четко, что вы сможете расслышать интонацию, обозначающую каждый знак препинания там, где ему следует находиться. Если бы предводитель пиратов, старый Бэлли-Джон Дун, рассчитывал получить выгоду от этого пожара, все его иллюзии растаяли бы при этих словах; после того, как спасшиеся с «Ястреба» доплыли до берега и о них позаботились, церемония продолжалась по плану.

В 322, первом году Регентства, Барр уже мечтал о крепком корабле, полностью оснащенном от носа до кормы. Мечта уходила корнями в чертеж из словаря Былых Времен — чудесной книги, найденной в подземной библиотеке тайного общества Еретиков. Словарь у нас с собой. Обложка и несколько страниц вступления пропали, края хранят следы огня, а на хрупком листе, с которого теперь начинается книга, красуется большое коричневое пятно. Я думаю, это кровь того, кто вынес ее из священного костра, но вы можете придумать собственную историю. Вдохновленный этим чертежом, Барр разыскивал информацию о кораблестроении Былых Времен, пока не связался через Еретиков с Дионом. Так его планы воплотились в постройке «Ястреба», а позже и «Утренней Звезды».

Когда в последние дни восстания генерала Солтера стало ясно, что мы, вероятно, проиграем окончательную битву за Олд-Сити, мы разделили книги между храброй горсткой Еретиков, которые решили остаться. И мы действительно проиграли эту битву и бежали на «Утреннюю Звезду» — через охваченные огнем окраины, зловоние ненависти и ужаса на улицах — тяжкое решение, я считаю, и куда более тяжкое для Диона, чем для остальных. Словарь был необходим нам; я не могу вообразить себе другую книгу, которая помогла бы нам больше.

Не все Еретики, оставшиеся в городе, были стариками. Осталось и большое число молодых, любящих Нуин и надеющихся на что-то, вопреки всему. Они рисковали больше. Мы осмелились лишь на неизведанное; они же отважились остаться в стране, которая снова окажется под управлением людей, полагающих, что они владеют абсолютной истиной.

Капитан Барр доверяет наполненному ветром полотнищу нашего паруса так, как не доверял бы ни один сухопутный человек, и знает море не хуже, чем я, мальчишкой, знал лесную глушь. Непреклонный любитель совершенства, он называет «Утреннюю Звезду» попыткой дилетанта. Но любит судно так, как, по-моему, не любил ни одну женщину. Он никогда не был женат и ни за что не ляжет в постель с девушкой, которая потребует от него постоянства.

В тот вечер, когда разразился шторм, мы с Ники не ожидали, что мир перевернется вверх тормашками, и это застало нас врасплох. Не думаю, чтобы она сильно возражала, после того, как ей удалось оторвать мои руки от своих коленей [8] Это было несложно — от меня потребовалось лишь сунуть тебе в лицо свой бюст. (Дма Миранда Николетта Сен-Клер-Левисон де Мога) . Разумеется, теперь, когда она принялась писать свое полное имя и дворянский титул, я вижу, что нам вообще не придется скучать. (Кстати, слово «Дма» обозначает «Домина», как называют знатных леди из Нуина, замужних или незамужних.) Я уже обнаружил, что, когда принимаюсь за эту рукопись после перерыва, лучше проверить ее — примерно так же, как собака оглядывает себя после общения со всякими шавками, у которых может быть совершенно другая энтомологическая среда. Я подцепил слово «энтомологический» в словаре Былых Времен и нахожу его восхитительным. Оно означает «кишащий насекомыми»…

Этот ветер дул до следующего дня — этакий непрестанный гнев природы. На вахте мне пришлось стоять за штурвалом. Я счастлив, что в любую погоду моей собственной силы и ее потребности в порядке достаточно, чтобы преодолеть стремление штурвала к хаосу. Впрочем, я бы добавил к слову «достаточно» слово «едва», но тем не менее стотонное создание человеческих рук стремится вперед, борясь со временем и пространством. Вы можете довольствоваться вашими лошадьми; я же скажу, что нет ничего прекраснее двухмачтовой шхуны, и я надеюсь время от времени вести корабль — до тех пор, пока не стану слишком старым, чтобы держать штурвал; пока мои глаза не ослабнут настолько, что будут не в состоянии читать бесстрастные заверения звезд.

В тот день второй помощник Тед Марш был вынужден передавать приказы, размахивая руками или крича мне прямо в ухо. Приказов, однако, понадобилось не так уж и много. Мы могли лишь идти фордевинд под кливером и штормовым парусом, что благополучно и делали. На следующее утро волнение улеглось: мы едва ползли, а потом и вовсе заштилели. И до сих пор из штиля не вышли. Ветер выплюнул нас в тишину, и кораблем завладел туман. Он и сейчас окружает нас; океан тих, точно мы пришли к венцу всех наших усилий, движений, поисков. Уровень моря теперь не тот, каким он был в Былые Времена, когда были изготовлены наши карты. Земля изменилась — как и те, кто живет на ней. Ни один человек не проплывал здесь с Годов Хаоса.