Константин Серафимов - Планета для охоты

…Призрак Дайка что-то говорил ей, беззвучно, успокаивающе, и вдруг неведомо откуда родилась крохотная надежда, что он спасет ее, Сандру, что придет — могучий, решительный и разорвет эти мучительные путы.

Сандра застонала, приходя в себя. Видение Дайка поблекло, растворилось в радужной дымке.

Горный цирк был зажат крутыми черными скалами, в тени которых распласталось странное сооружение. Именно сооружение, хотя внешне оно скорее напоминало гигантский комок мыльной пены, радужно переливающейся упорядоченным нагромождением полусфер. Прикованная к платформе, Сандра не могла видеть, как в передней полусфере открылся черный проход, куда устремилась несущая ее «капля». Над головой заблестели глянцевые округлости потолка, и неожиданно платформа накренилась. Сандра почувствовала, как державшие ее кольца ожили. Ее подняли, перевернули, поставили на ноги. Сильный толчок в спину заставил девушку качнуться вперед. Пол ушел из-под ног, и Сандра, вскрикнув, покатилась куда-то вниз по скользкому желобу. Зацепиться было не за что, а идеально гладкий желоб все ускорял ее тошнотворное падение. От страха или слабости она снова потеряла сознание, и пропустила момент, когда падение замедлилось, и ее безвольное тело выкатилось на ровный пол какого-то помещения.

…Кто-то сильно тряс ее за плечи. Из цепкой пелены беспамятства выступили приглушенные голоса. Кто-то звал ее по имени:

— Сандра! Сандра, миленькая, очнись!

Сандра медленно открыла глаза. Мария?! Не веря себе, Сандра села, упираясь в пол руками. Сквозь густой сумрак проступили склонившиеся к ней лица.

— Мария? Роза? Где я? Что?

— Очнулась, наконец! — Мария ласково обняла Сандру, прижала ее голову к груди. — Ну ничего-ничего, сейчас станет легче.

— Где мы?

— Плохо, Сандра, — глаза Розы лихорадочно блестели. — Мы ничего не знаем! Погибнем все в этом собачьем ящике!

— Опять ты! — Мария неодобрительно покосилась на Розу. — Дай ей в себя хоть прийти.

— Что «опять», что? — Роза почти кричала. — Они убьют нас! Теперь наша очередь…

— Какая очередь? — Сандру начинало трясти, страх снова заливал сердце. Она поднялась на ноги, затравленно осмотрелась.

Помещение, где они находились, скорее напоминало не собачий ящик, а большой аквариум. С матового потолка струился рассеянный свет, гладкие сферические стены. Садок с живой рыбой! Подходят покупатели, смотрят, выбирают оглушенно шевелящих плавниками, живых, но уже обреченных рыбин…

Сходство с аквариумом довершал едва видный на потолке овальный люк. Только два выхода было из этой ловушки: желоб, откуда они попадали сюда, и этот страшный неизвестностью люк, через который им предстояло уйти.

Часы Марии показывали полдень. Утром, когда Мария попала сюда, в «садке» было человек десять: женщины и девушки. Все были схвачены в разных точках Чильготана вчера или сегодня утром во время стремительных, ошеломляющих атак пришельцев на полевые отряды, поселок метеорологов и биостанцию. Две девушки были с таких же, как Роза, туристско-охотничьих транспортеров, промышлявших симургов в окрестностях урочища. Перепуганные, они сбивчиво делились друг с другом подробностями. Первые пленницы были захвачены на самых отдаленных точках, в приграничных заповеднику зонах. Складывалось впечатление, что пришельцы предварительно окружили район Чильготана, а затем одновременно нанесли удары от периферии к центру, уничтожая или захватывая всех, кто попадался им на пути.

В первый раз потолок раскрылся часа два тому назад. Длинные полупрозрачные щупальца выхватили из группы отпрянувших кто куда испуганных пленниц Геру — маленькую лаборантку метеопоселка. Она пронзительно вскрикнула, но щупальца мгновенно втянули ее в овальный люк, и потолок закрылся.

Бежать было некуда. Каждые двадцать-тридцать минут люк открывался, и кто-нибудь из девушек исчезал в кольце быстрых манипуляторов. Последний раз они схватили сразу двоих. Теперь в «садке» оставались только четверо: Роза, Мария, Сандра и молчаливая женщина, кажется, радиометрист одной из геологических партий, работавших в районе Главного горного узла Лангара.

Макгерти ударил первым. С той же яростью, с какой он несколько часов назад хотел выжить, с той же силой Макгерти теперь хотел умереть. Он пережил свой страх, свой позор, и больше ему ничего не оставалось. Потому что Макгерти не был трусом. В страшные минуты психической атаки он, капитан биостанции, потерял себя, сбежал, бросил друзей и подчиненных, обрекая товарищей на верную гибель, и этим вычеркнул себя из списка живых. Призрачная надежда на то, что на биостанции еще оставался «Икар», ничего не меняла. Даже если все спаслись — а в это он не верил — Макгерти знал, что теперь не сможет смотреть им в глаза.

Правда, мелькнула подленькая мысль — если все погибли, и никто не сможет рассказать о его позоре, то… Но Макгерти был изыскателем. Даже теперь, когда его списали с полетов. Он мог оступиться, как и все. Но только один раз.

Первым делом Макгерти осмотрел транспортер, привел в готовность вооружение, включил поле энергетической защиты. Затем развернулся и лег на обратный курс. Он вел танк к биостанции по своему собственному следу.

…Макгерти не знал, что двумя часами ранее на биостанцию приходил транспортер Дайка. Макгерти нашел в рубке безжизненное тело Богумила и долго сидел рядом, уронив голову на руки. Потом вышел во двор и тщательно осмотрел все оставшиеся после боя следы. Он обнаружил глубокую колею, вывернутую гусеницами тяжелой машины.

— «Икар»! — сказал Макгерти. — Значит, кто-то все-таки уцелел.

След «Икара» уходил в сторону, противоположную той, куда бежал Макгерти на своем аварийном транспортере. Он огибал биостанцию по радиусу, и там, за гаражами, Макгерти увидел один из полевых вездеходов, на которых прибыли вчера две группы с выкидных точек. Транспортер лежал кверху гусеницами, нелепо ткнувшись в скалу — с ходу наскочил на глыбу и перевернулся. След «Икара» подходил вплотную к опрокинутой машине, потом резко брал вправо и скрывался в зарослях.

Сначала Макгерти повел свой танк по следу «Икара». Но через полчаса вынужден был остановиться. След уходил в сторону выхода с плато Чильготана.

— Пошли на охотбазу, — пробормотал Макгерти. — Бедный Мартин! Если б уцелел, повел бы «Икар» к глубинщикам. Значит, и он…

И тогда Макгерти повернул в противоположную сторону.

Через два часа Макгерти вышел на лагерь глубинщиков у пропасти. То что предстало его глазам, поразило его жестокостью шедшего здесь сражения. Скалы вокруг поляны почернели, оплавились от огня. Лагерь был смят, перевернут, кое-где еще тянулись к небу тонкие дымки каких-то дотлевающих ошметков.