Сергей Щеглов - Банной горы хозяин

— А о чем будет роман? — вырвался у Валентина вполне понятный вопрос.

— Да все о том же, — улыбнулся Сергеев. — Производственный роман из жизни магов.

— Магов? — удивился Валентин. — Но ведь на Земле нет магии!

Сергеев уставился на Валентина поверх очков:

— Шутить изволите? Во-первых, — он похлопал по клавиатуре ноутбука, — магия даже на нашей Земле имеется. А во-вторых, это же фантастический роман!

Хотелось бы в это поверить, сказал себе Валентин. Однако учитывая предшествующий опыт…

— Расскажите немного о сюжете, — попросил он. — Чем Шеллер займется на Земле? Опять будет глобальную катастрофу предотвращать?

— Это само собой, — кивнул Сергеев. — Но в первом томе он будет возвращать себе магию.

Валентин перевел дух. О регрессорах — ни слова; разве что на краю сознания болтается мыслишка про сегодняшних киллеров. Какие-то кощунники, верховные маги всея Руси, деревенские колдуны в покосившихся избах… Ничего общего с реальностью. Может быть, Сергеев на этот раз обошелся без Кукловода?

— Ну что ж, — улыбнулся Валентин. — Магия — это хорошо. Считайте, что вы получили разрешение. Только имена и названия поменяйте.

— Обязательно поменяю, — потер руки довольный Сергеев. — Значит, договорились. Ну, тогда смотрите!

Экран ноутбука засветился, и Валентин увидел заглавную страницу простенькой презентации. Похоже, Сергеев нарисовал ее сам, в свободное от работы время — под заголовком «Демидовская магия» на экране располагались всего две кнопки. Одна красная, с надписью «Обыкновенный фаербол», вторая синяя, «Город под властью волшебства».

— С чего начнем? — победно посмотрел на Валентина Сергеев.

— Давайте с фаербола, — сказал Валентин. В общих чертах он уже понял, какие данные въедливый вице-мэр вытащил из давних протоколов, но все равно решил послушать, что писатель-фантаст может рассказать о самом обыкновенном фаерболе.

Сергеев ткнул пальцем в кнопку, и на экране появился печальный осенний пейзаж. Небольшая полянка под пасмурным небом, понурившиеся ветви с еще зеленой листвой. Четыре человеческих тела, лежащие в неестественных позах по обе стороны от размокшей тропинки, и черно-белая мерная линейка, вертикально воткнутая в старый развалившийся пень.

— Десятое сентября две тысячи пятого года, — сказал Сергеев. — Несчастный случай в микрорайоне Липовая Гора. Четверо молодых парней погибли от термического воздействия неизвестной природы. Поначалу следственная группа решила, что погибшие — а их хорошо знали в районе, за бандой числились многочисленные разбойные нападения — были убиты конкурентами, а их тела облиты бензином и сожжены. Однако, — Сергеев снова ткнул пальцем в экран, и вместо мрачного пейзажа там появились две вызывающие тошноту картинки, — вскрытие показало, что мягкие ткани покойных обуглены равномерно на всю глубину, вплоть до костного мозга. Слева — обычное поражение при обгорании, справа — разрез тканей одного из погибших. Кроме того, и это особо отмечено в протоколе, одежда погибших от пламени не пострадала. Словом, тела выглядели так, как если бы их зажарили в громадной микроволновке. В итоге в местной желтой прессе появились заметки «Шаровая молния убила четверых», а дело списали на несчастный случай.

— Впечатляющие картинки, — хмыкнул Валентин, отводя взгляд от монитора. — Но почему вы решили, что это именно фаербол?

Характер обугливания, — пояснил Сергеев. — Нагрев микроволновке происходит неравномерно, испаряющаяся вода разрывает ткани. Наши же покойники выглядят так, — он вывел на экран следующие фотографии, отбившие у Валентина остатки аппетита, — как если бы их тела превратились в древесный уголь. Результат горения есть, а самого горения нет — одежда осталась целехонька. Если бы в те дни ваша корпорация уже работала в Демидовске, господину Визе было бы над чем поломать голову!

— Не повезло ему, — развел руками Валентин. — А вы проводили дополнительную экспертизу? Может быть, современные огнеметы позволяют наносить подобные повреждения?

Сергеев улыбнулся и снова прикоснулся к экрану:

— Я консультировался у нашего лучшего специалиста, полковника Тимофеева. Вот его экспертное заключение, погодите, сейчас увеличу… Общий смысл такой: полное коксование тканей — пустая трата энергии, чтобы вывести человека из строя, достаточно и тысячной доли от требуемого боезапаса. Подобного оружия на Земле не существует и существовать не может.

— Значит, это и в самом деле была шаровая молния? — спросил Валентин.

— Нет, — спокойно возразил Сергеев. — Про шаровую молнию ходят многочисленные легенды, но реально наносимые ею повреждения представляют собой обычные электротравмы. В каждом таком случае четко определяется канал распространения тока, и он никогда не охватывает все тело. Всю поверхность тела — например, если пострадавший вспотел от ужаса, — запросто, но не обугливание же на всю глубину?! Шаровая молния — просто самая правдоподобная версия; следующей за ней была бы версия кары господней за грехи, которых у погибших было хоть отбавляй. Но на самом деле три года назад на Липовой Горе произошло нечто совсем иное. Там была применена магия!

— Да, жаль, что это случилось так давно, — вздохнул Валентин. — Сейчас бы наши паранормальщики перетряхнули бы там каждую травинку. А так — увы, это всего лишь еще один загадочный случай, тайна которого так и останется тайной.

— Вовсе нет, — покачал головой Сергеев. — Тайна его уже раскрыта. Дело в том, что наш пожелавший остаться неизвестным маг не ограничился фаерболом. В тот же день он составил и произнес несколько других, значительно более мощных заклинаний.

— Ах да, — улыбнулся Валентин. — Город под властью волшебства! Ну, если в случае с фаерболом у вас есть хотя бы четыре трупа, то с этим волшебством и вовсе ничего не понятно.

— Как раз напротив, — сказал Сергеев, отматывая картинки в обратную сторону. — Если в случае с фаерболом у меня практически нет доказательной базы, то полную социально-психологическую аномальность всего населения Демидовска я готов доказать хоть сейчас. Начнем с самого простого; взгляните на этот график.

Валентин с некоторой опаской глянул на экран и увидел там любимый кошмар Петра Ермакова, финансового директора корпорации, — обвальное падение курса акций.

— Это чьи? — поинтересовался он, придвигаясь к экрану.

— Это продажи водки в нашем прекрасном городе, — ответил Сергеев. Его палец завис около места, где зубчатая кривая отвесно рухнула вниз. — Как по-вашему, когда это началось?

— Сентябрь две тысячи пятого? — сказал Валентин, решив, что уж совсем идиота строить из себя не стоит.