Владимир Владко - Фиолетовая гибель

Он неодобрительно покачал головой, как бы выражая этим свое полное несогласие с нарушением распорядка дня. И Мэджи снова вздрогнула, с ужасом взглянув на него. Она заметила, что и лицо Клайда словно передернулось. Но он промолчал и только насупился.

— Так вот, — продолжал Фред как ни в чем не бывало. — Тут и объяснять-то нечего. Ты, должно быть, знаешь, что такое всяческие яды для уничтожения насекомых и мелких вредителей. Это очень доходное производство, которое приносит огромные прибыли. Я вел дела с рекламой таких вещей. И мне сразу же, еще после того как космическая плесень впервые убила насекомых, стало ясно, что к этому можно приложить руки. И очень здорово! Соль в том, что такого сорта яды действуют либо на насекомых — ну, паразитов, мух, комаров, да и то не на всех сразу, — либо на грызунов: мышей, крыс и прочее. А плесень убивает и тех и других! Понятно? Это сенсационное открытие, которое обогатит фирму-производителя, конечно, при хорошей рекламе. Но здесь-то уж я собаку съел! Да ведь такая фирма, которая получит право распоряжаться нашей плесенью, задавит всех конкурентов, ты только пойми. Не надо покупать отдельно средства от насекомых и грызунов; у хозяйки в доме в ее руках одинединственный пакет, который годится для всех целей!.. Один пакетик!

Он с торжествующим видом показал пальцами рук размер предполагаемого пакета, и этот пакет был действительно маленьким. Лицо Фреда излучало полное удовлетворение, словно он уже и вправду держал пакет в своих руках.

Клайд быстро ответил ему:

— Но плесень, как ты знаешь, способна действовать не только на насекомых и мышей… И мы в этом, к сожалению, горько убедились. Что получится, если она будет отравлять людей? А это, очевидно, именно так… Что-то ты, Фред, тут не додумал. Получается чепуха, и очень опасная. Будто ты сам этого не понимаешь.

Фред Стапльтон с видимым сожалением посмотрел на него.

— Это ты не понимаешь элементарных вещей! Ты скажи: разве плесень действовала так с самого начала, в блюдечках? Конечно, нет! Все дело в том, как ее обработать. Ну, сделать эту, как ее, мутацию. Понимаешь? Я и сам сразу начал было сомневаться. Конечно, если в плесень насыпать целую уйму пепла, то картина будет невеселая. А если немного, то ее действия будет хватать только на мелочь — насекомых, мышей и прочее…

— Я вижу, ты солидно подготовился к разговору, — вставил Клайд. — Обдумал все возможности. С научной точки зрения.

— А как же? — усмехнулся Фред с довольным видом. — Уж если я за что-нибудь берусь, то будь уверен! И я не собираюсь повторять глупых экспериментов, которыми погубил себя Коротышка… Очень-то мне нужно… — Он спохватился, что сказал лишнее, переборщид в доводах. Как бы извиняясь, Фред проговорил уже другим тоном: — Все это очень грустно, Клайд, и мне бесконечно жаль, что так произошло. Если бы Джеймс хоть немного прислушивался к добрым советам, все было бы совсем иначе. Но то, что было, то было. Мы ничего не можем здесь исправить. И, думаю, было бы очень глупо, если бы мы упустили вдобавок и реальную, практическую возможность использовать его открытие… хоть оно и привело к таким тяжелым результатам…

Фред вздохнул с сокрушенным видом. Но внимательно смотревшая на него Мэджи безошибочно почувствовала, что и его вздох и сокрушенный вид были только внешней данью, чем-то вроде запоздалой вежливости, предназначенной для его слушателей, для них. На самом деле Фред Стапльтон был слишком поглощен своими планами, чтобы всерьез горевать о Джеймсе. Она видела, что и Клайд Тальбот понимает это. Его насупившееся, хмурое лицо выражало явное недоверие к грустным словам, которые произносил Фред. Мэджи очень хотела сказать что-то решительное, даже потребовать от Фреда, чтобы он по крайней мере не пробовал притворяться — ведь это ни к чему и он сам понимает, что это так. Зачем же он говорит, словно напоказ, так бездушно, наигранно, как плохой актер?.. И все же она и на этот раз промолчала, ей не хватало смелости сказать то, что она думала о Фреде Стапльтоне; она возмущалась своим молчанием, оно казалось ей оскорбительным для памяти милого, чудесного Джеймса Марчи, который, наверно, не перенес бы таких ненужных, неискренних слов… если бы он был жив!.. Она закусила губы и все же промолчала, как и раньше.

— Значит, по этой причине ты и считал, что мне не надо было сжигать блюдца с той плесенью? — спросил после паузы Клайд, будто не слышав последних фраз Фреда и не ответив ничего на них. Это заведомое невнимание могло бы обидеть кого угодно, но не Фреда Стапльтона, увлеченного своими далеко идущими деловыми проектами.

— Ну конечно, — облегченно и снова загораясь, ответил тот. — Ты сам сообрази: насколько легче было бы мне разговаривать с промышленными акулами, если бы у меня в руках были образцы плесени с этих блюдец. Она мирно росла бы, а я так же мирно и убедительно вел переговоры. И показывал бы, как она блестяще бьет всякую нечисть. Да у меня они сразу были бы вот где, — показал он свой сжатый мускулистый кулак. — И ничего не могли бы возразить. Потому что они понимают: коммерция — великая вещь, особенно если уметь толково показать товар. А уж за этим у меня дело не постоит, — уверенно закончил Фред. Он выжидательно посмотрел на Клайда, словно не замечая присутствия Мэджи, и добавил таким тоном, будто считал, что какие бы то ни было возражения уже не могут теперь иметь место: — Так что же ты, согласен с моими планами и предложениями?

Клайд не отвечал. Он сосредоточенно смотрел куда-то в сторону, как бы взвешивая в мыслях то, что услышал от Фреда. Да это было так и на самом деле. Может быть, Фред и прав, если отбросить его безразличие к гибели Джеймса. В конце концов, во всем этом нет ничего удивительного. «Разве я не знаю Фреда Стапльтона со всеми его недостатками и его делового, практического подхода к вещам», — думал Клайд. И все-таки как поступил бы Джеймс Марчи, с открытием которого Фред уже готов был поступать по своему усмотрению? Ведь я помню, как Коротышка был возмущен, когда Фред почти в самом начале предложил ему устроить что-то вроде общей фирмы для использования его космической плесени. Он долго не мог успокоиться, так рассердил его полушутливый проект Фреда Стапльтона. А теперь все это совсем не на шутку… Нет, конечно, Джеймс был бы против, решил Клайд. А с другой стороны, в предложениях Фреда вообще нет ничего плохого, особенно теперь… Метеорит с плесенью никому из них не нужен, и я сам охотно бы его уничтожил, как те блюдца, которые так славно вспыхнули в костре. Уничтожил бы, если бы мог… Да, кстати, а как же в таком случае… Он вдруг услышал голос Фреда, звучавший как бы откуда-то издали:

— Ну говори же, Клайд: согласен ты или нет? Сколько мне еще придется спрашивать? — Этот голос звучал раздраженно.