Семен Слепынин - Звездные берега

— Можем подойти поближе, — сказал капитан.

Подошли. Вокруг костра плясали, разевая рты в беззвучных криках, голые волосатые люди. Очевидно, это было племя людоедов. Рядом лежали связанные гибкими ветвями пленники, и двое дикарей точили каменные ножи.

Беззвучная картина начала растворяться, размываться, заволакиваться дымом.

— Этой безобразной сценой нам, видимо, хотели что-то сказать, — предположил я. — Подать какую-то мысль.

Федор согласился со мной и потом добавил:

— А чтобы их мысль стала еще более наглядной, сейчас по контрасту, наверно, увидим мирную, идиллическую сцену.

На этот раз капитан ошибся. Сначала его предположение как будто оправдывалось. Клубящийся вокруг нас туман редел, насыщаясь светом. Торжественно и мирно выплывало солнце, рассеивая клочья мглы. Медленно проступали очертания большого города, окруженного горами. Необычные купола многоэтажных зданий жарко сверкали под утренними лучами.

Город просыпался. По широким проспектам, радиально расходящимся от центральной площади, катились каплевидные машины. На окраине, которая подступала к нашему наблюдательному пункту — высокому холму, люди неторопливо выходили из подъездов, щурясь на солнце.

И вдруг что-то стряслось. Город обезумел, охваченный внезапной паникой. Машины увеличили скорость, стремясь вырваться из города. Они сталкивались, врезались друг в друга, образуя груды металла. Люди заметались с широко открытыми и ничего не видящими от ужаса глазами. Они натыкались на стены, падали. Рты их были искажены беззвучными воплями.

Кошмар, навалившийся на город, казался таким чудовищно реальным, что и нас охватил страх.

В чем дело?

Из-за гор, в противоположной от нас стороне, выглянула антрацитово-черная туча. Ее клубящиеся края меняли очертания и форму. Во всем туча была обычной, естественной, кроме стремительной скорости, с которой она передвигалась.

Туча налетела на кипящий ужасом город, как коршун, распластав свои необъятные крылья. На город упала ночь. Засверкали молнии, заискрились капли дождя. Вскоре дождь превратился в ливень.

Однако не вода обрушилась вниз, а какая-то вязкая жидкость, облепившая дома и людей. Тучи не стало — она вылилась вся без остатка. А жидкость взрывоподобно вспыхнула, взметнув до неба пламя. Люди мгновенно превращались в пепел, в дым, в ничто. Машины, бетон и металлические конструкции зданий плавились и разливались потоками.

Все произошло в считанные секунды. В котловине между горами образовалось озеро еще не остывшей, пузырящейся жидкости, густой, как магма.

— Чистая работа! — воскликнул Иван. — Нет, Федя, это не история. Страшновато для истории. Нам показали научно-популярный фильм о действии нового оружия массового истребления. Контакты! Таинственные потомки с помощью фильмов пытаются вступить с нами в контакты. Сначала попугать нас…

— Попугать — это верно. Но с помощью кусков реальной истории. Мы в несовмещенном времени. Нагнитесь и пощупайте траву.

Я наклонился и обнаружил, что трава, росшая на холме, протыкала наши ноги. Попробовал схватить ее. Но трава оказалась неосязаемой. Ее будто не было. Зато ладонь загребла горсть песка. Невидимого, но раскаленного, обжигающего песка глобальной пустыни.

Вслед за мной то же самое проделал Иван Бурсов.

— Убедились, братцы? — подошел к нам Федор. — По-настоящему мы не на холме, а на песчаном бархане. Мы на стыке двух эпох.

— Ты хочешь сказать, что мы были свидетелями события, происшедшего после нашего отлета, после двадцать первого века? — спросил я. — Но это же немыслимо! Войн не могло быть!

Капитан развел руками.

— Мне тоже не верится. Не хочется верить. Но прошли, видимо, тысячелетия.

Пока разговаривали, кругом сгущался шелковистый туман. Очевидно, это был какой-то вид энергии, поддерживающий нас в несовмещенном времени.

Густой и непроницаемый туман понемногу рассасывался и накалялся. Это не было похоже на предыдущий тихий солнечный рассвет. Ослепительные блики теснились со всех сторон. Раскаленные шары проплывали и внутри нас.

Когда последние клочья тумана истончились и распались, мы долго не могли ничего понять. Разноцветные огни мигали, извивались, крутились, брызгали искрами. Сквозь огненную пляску проступали человеческие лица, равнодушные и неподвижные, как маски. Угадывались фасады огромных зданий, переплетенных сетью движущихся эстакад и светящихся парабол. На них лепились мерцающие сферы.

Кое-как разобрались: мы — в чреве чудовищного мегаполиса, сверхгорода-автомата. Замелькали сцены безобразнее прежних. Кто-то выхватывал из сытой жизни супергорода самое отвратительное и показывал крупным планом. Вот с огромной высоты бросился вниз человек. Он врезался в каменное покрытие с такой силой, что буквально расплескался. Откуда-то выскочил дворник-автомат и смыл кровавое месиво, оставшееся от самоубийцы. Запестрели перекошенные лица сумасшедших. Затем началось такое, о чем и сейчас не могу вспоминать без дрожи. Какие-то застенки, пытки…

Мы закрыли глаза руками, стараясь подавить тошноту. Сквозь пальцы почувствовали, что пляска огней прекратилась. Открыли глаза и увидели клубящийся туман — сгустки энергии, своего рода облака времени, на которых нас переносили из одной несовмещенной эпохи в другую. Обволакивающий туман не рассасывался, наливаясь светом, а пропал моментально. И так же мгновенно исчезло ощущение призрачности окружающего. Мы в реальной, в совмещенной эпохе — в пустыне. На голой равнине только наши сиротливые следы.

— Нам наглядно показали, до чего безобразна история планеты и вообще вся людская жизнь, — с усмешкой проговорил капитан. — Дескать, быть покойниками лучше…

Я и сейчас, когда прошло много времени, не перестаю удивляться прозорливости капитана. Да, сам Абсолют пытался разговаривать с нами без посредничества своих слуг. Он хотел убедить: живое человечество — мятежное, буйное и никчемное племя. То ли дело пустыня — идеал вечного успокоения, мира и гармонии…

Мы огляделись. До самого горизонта желтыми холмами простиралась раскаленная пустыня. Оазиса нет. Он остался в недостижимом прошлом. И не было никаких надежд, что могущественные силы захотят еще раз побаловать райскими уголками. Похоже, они бросили нас на произвол судьбы.

Что делать? Где искать ракету? Чувство безнадежности все больше овладевало нами. Капитан ободрял как мог:

— Не вешать носы, братцы. Накачали брюхо первобытной водой — и будьте довольны. С таким запасом воды не пропадем. Разобьем пустыню на квадраты и будем искать ракету.

Посовещались и пошли сначала на восток. Старались не смотреть вниз, на ослепляющий песок. От него, как от раскаленной плиты, струился горячий воздух. Сверху немилосердно жгучим потоком лились солнечные лучи. Ни ветерка, ни малейшего движения. И тишина. Такая тишина, что наш шепот казался буйным обвалом в горах — пустыня откликалась стократно звенящим и шелестящим эхом.