Чайна Мьевилль - Вокзал потерянных снов

Айзек охнул и снова посмотрел на Лин. Лемюэль был прав: Попурри — циничный убийца, и любой другой пленник на месте Лин погиб бы. Но необычный талант Лин стимулировал его тщеславие, его чудовищное стремление к величию, его эгоцентрические грезы. И Лемюэль об этом не знал.

Попурри не хотел, чтобы изваяние осталось недоделанным.

Вошли Дерхан и Ягарек. Когда Дерхан увидела Лин, закричала, как только что — Айзек, подбежала и обняла обоих, плача и улыбаясь.

К ним робко приблизился Ягарек.

Шепотом Айзек вновь и вновь оправдывался, мол, думал, что ее уже нет, иначе обязательно поспешил бы на выручку.

«Заставлял меня работать и бил, и пытал, издевался», — вяло жестикулировала Лин — у нее не осталось сил на эмоции.

Ягарек хотел что-то сказать, но вдруг резко повернул голову. Из коридора явственно звучал топот бегущих ног.

Айзек застыл, удерживая в объятиях Лин. Дерхан отстранилась от них, вынула пистолеты и повернулась к двери. Ягарек прижался к стене в тени статуи, изготовив к бою свернутый кольцами кнут.

Дверь с треском распахнулась, ударилась о стену. Перед ними стоял Попурри. Виднелся он не отчетливо — уродливый силуэт на фоне покрашенной в черное стены коридора, целый куст разнообразных конечностей, ходячий лоскутный ковер из чужих органов. У Айзека даже челюсть отвисла, до того он был изумлен.

Глядя на это существо с козлиными, птичьими и собачьими ногами, с гроздьями щупальцев и шишек из мускульной ткани, с композитными костями и вывернутой наизнанку кожей, он понял, что Лин ничуть не фантазировала, а лепила статую с натуры.

Лин, увидев своего работодателя, обмякла от страха и воспоминаний о перенесенной боли. В Айзеке заклокотал гнев.

Попурри отступил на шаг и повернулся в ту сторону, откуда пришел.

— Охрана! — выкрикнул невидимым ртом. — Сейчас же сюда!.. — А затем недоброй скороговоркой: — Гримнебулин! Все-таки явился! Разве ты не получил мое письмо? Не придал особого значения, да? — И Попурри шагнул в слабо освещенную комнату.

Дерхан выстрелила с обеих рук. Пули пробили шкуру (частью — мех, частью — костяная броня). Попурри зашатался у самого порога на многочисленных ногах, заревел от боли. Но рев превратился в зловещий смех.

— Слишком много внутренних органов, шлюха ты бесполезная, — заявил он. — Меня очень трудно убить.

Дерхан в бешенстве сплюнула и бочком сместилась к стене. Айзек смотрел на Попурри, видел зубы, скрежещущие в нескольких ртах. Задрожал пол, это бежали по коридору вызванные охранники.

Вот они появились в дверном проеме позади Попурри, оружие на изготовку, ждут приказа. У Айзека засосало под ложечкой — не было лиц у этих людей. Черепа сплошь обтянуты кожей. «Переделанные», обморочно подумал он. Только для какой задачи? И тут он заметил у них сзади, за шлемами, зеркала.

У него брови полезли на лоб. Он сообразил, что видит не лица вовсе, а затылки. Головы повернуты на сто восемьдесят градусов, то есть эти люди идеально приспособлены для обращения с мотыльками.

У Попурри выпрямилась, указывая на Лин, конечность — уродливое членистое, усеянное присосками щупальце.

— Мерзкая сука! Давай, заканчивай работу, иначе — сама знаешь, что будет.

И тут Айзек с совершенно звериным ревом оттолкнул Лин в сторону. Из ее тела ударили струйки пряного пара — тревога, страх. Она пыталась удержать Айзека руками, умоляла остаться с нею, но он, охваченный бешенством и раскаянием, бросился к Попурри.

Ответом ему был нечленораздельный вопль — враг принял вызов.

Внезапно раздался грохот, в комнату брызнули тысячи осколков стекла. И потекла кровь, и зазвучали проклятия.

Айзек застыл посреди комнаты, Попурри — перед ним. Охранники засуетились, выкрикивая друг другу приказы. Айзек посмотрел вверх, в зеркала, находящиеся перед его глазами.

Позади него стоял последний мотылек — точно портрет в раме, в оконном переплете с оставшимися плоскими стеклянными зубьями. Стекло падало с его шкуры, подобно каплям вязкой жидкости. У Айзека душа ушла в пятки.

Мотылек был огромен и ужасен. Он стоял полусогнувшись рядом с пробитым окном, несколько чудовищных конечностей вцепились в половицы. Массивный, как горилла, невероятно сильный, он казался совершенно неуязвимым. Гипнотические крылья его были распахнуты, по ним бежали узоры — точно негативные изображения фейерверка.

Попурри увидел огромного зверя — и потерял разум. Россыпью немигающих глаз он смотрел на крылья. Позади него возбужденно шумели, размахивали оружием солдаты.

Ягарек и Дерхан стояли возле чудовища, спиной — к стене. Айзек видел их в зеркала. Оба от неожиданности опешили, но узоры им были не видны, поэтому они остались в сознании.

А между мотыльком и Айзеком распростерлась на досках и битом стекле Лин.

— Лин! — закричал Айзек. — Не оборачивайся! Назад не смотри! Ползи ко мне!

Лин обмерла, узнав в его голосе страх. Увидела, как он неуклюже тянется назад, осторожно движется спиной вперед, к ней. И очень медленно поползла навстречу.

А позади раздалось тихое звериное шипение.

Мотылек был настроен агрессивно, но при этом робел. Чувствовал, что его окружают разумы, улавливал движение со всех сторон и тревожился. Он еще не оправился после бойни, которую устроили его родичам. Он сильно нервничал — одно из шипастых щупальцев хлестало по земле, точно хвост.

Один разум — тот, чей обладатель находился прямо перед мотыльком, — угодил в плен. Но — только один. А ведь мотылек распахнул крылья во всю ширь… Странно. Столько врагов перед ним — он размахивает крыльями, гипнотизирует, силится подчинить себе их разумы, вытолкнуть кошмары из глубин подсознания — и ничего не выходит. Они сопротивляются.

И мотылек не на шутку струхнул.

Позади Попурри его охрана пришла в крайнюю растерянность. Солдаты пытались пробраться в комнату, но он точно окаменел на пороге, стоя на многочисленных ногах — ни наклонить, ни сдвинуть.

И напряженно смотрел скопищем глаз на крылья мотылька.

За его спиной находились пятеро переделанных. Специально обученных и экипированных для защиты от мотыльков, на случай их бегства. Кроме стрелкового оружия, у троих были огнеметы. У четвертого баллон с фемтокоррозивом, у пятого — электромагический шипомет. Но они не видели цели.

Солдаты перекрикивались друг с другом, пытались что-нибудь придумать. Но не получалось. Глядели в зеркала и в промежутках между конечностями Попурри видели огромного хищного мотылька — и это зрелище вызывало страх. Айзек протянул руку назад.

— Лин, сюда! — шептал он. — И не оглядывайся.

Происходящее напоминало ему детскую игру в привидения. Только сейчас было страшно по-настоящему.

Позади мотылька Ягарек и Дерхан осторожно двинулись навстречу друг другу. Тварь заверещала, уловив движение, оглянулась, но повернуться не рискнула — перед ней было много разумных существ.