Чайна Мьевилль - Вокзал потерянных снов

Полы клеток были начищены, и в нос бил резкий запах птичьего помета. Айзек заметил Искренность: та, вихляя, носилась туда-сюда по комнате, тряся полосатой головой. Дэвид проследил за взглядом Айзека.

— Вот! — вскричал он. — Видишь? Даже она не выносит этой вони.

— Ребята, — сказал Айзек, — я ценю вашу терпеливость, без шуток. Но ведь мы квиты, не так ли? Лаб, помнишь, ты проводил эксперименты с сонаром, и у тебя тут сидел чувак, который два дня подряд бил в барабаны?

— Айзек, но это длится уже почти неделю! Сколько еще терпеть? На самый худой конец хотя бы убери дерьмо!

Айзек посмотрел вниз, на рассерженные лица. Ребят, похоже, все порядком достало, подумал он. И быстро начал подыскивать компромиссное решение.

— Ладно, так и быть, — сказал он наконец, — я уберу сегодня же… обещаю. В лепешку разобьюсь, но сделаю… Сперва плотно возьмусь за самых крикливых. Приложу все усилия, чтобы избавиться от них за… пару недель, устроит? — сбивчиво закончил он.

Дэвид и Лубламай начали было возражать, но Айзек прервал их язвительные замечания:

— В следующем месяце я заплачу немного побольше за аренду! Идет?

Грубые возгласы тотчас же затихли. Оба смотрели на Айзека, прикидывая выгоду. Это были сотоварищи по науке, плохие парни из Барсучьей топи, свои в доску; но поскольку их источники средств к существованию были весьма ненадежными, то как только речь заходила о деньгах, места для сантиментов уже не оставалось. Зная это, Айзек постарался предотвратить любые попытки найти аргументы для дальнейшего торга. В конце концов, он же не может платить всю аренду целиком.

— А о какой сумме идет речь? — спросил Дэвид. Айзек задумался.

— Две гинеи сверху?

Дэвид и Лубламай переглянулись. Это был широкий жест.

— Кроме того, — мимоходом заметил Айзек, — раз уж мы об этом заговорили, помощь мне бы не помешала. Я совершенно не умею обращаться с некоторыми из этих… э-э… научных объектов. Дэвид, ты, кажется, когда-то изучал орнитологию.

— Нет, — едко ответил Дэвид. — Я был всего лишь ассистентом человека, который ее изучал. Жуткая скучища. И перестань играть с нами в откровенность, Зак. Эти мерзкие твари вовсе не перестанут мне досаждать, если ты посвятишь меня в свои проекты, — он засмеялся. — Ты что, записался на курс введения в теорию эмпатии или что-то вроде того?

Подшучивая, Дэвид уже поднимался по лестнице, а Лубламай шел за ним.

Дойдя до верху, Дэвид остановился и оглядел говорливых пленников.

— Черт тебя побери, Айзек! — улыбаясь, проговорил он. — Во сколько же тебе обошелся этот суповой набор?

— Мы с Лемюэлем еще не окончательно рассчитались, — сухо проговорил Айзек. — Но мой новый босс все уладит.

Лубламай стал рядом с Дэвидом на верхней ступеньке, махнул рукой в сторону нагромождения клеток, пестреющих в дальнем углу прохода.

— А там что?

— Там я храню экзотов, — сказал Айзек. — Асписов, леси-муху…

— Ты раздобыл леси-муху?! — воскликнул Лубламай.

Айзек кивнул и заулыбался.

— У меня совершенно нет желания ставить опыты на красивых тварях, — сказал он.

— Можно на нее взглянуть?

— Валяй, Луб. Она там, за клеткой с баткином.

Пока Лубламай пробирался между плотно стоящими ящиками, Дэвид живо оглядывался по сторонам.

— Так где тут у тебя проблемы с орнитологией? — спросил он, потирая руки.

— На столе. — Айзек указал на несчастного связанного голубя. — Что мне сделать, чтобы он перестал трепыхаться? Сначала мне нужно было посмотреть работу мускулов, но теперь я хочу сам подвигать его крыльями.

Дэвид в ступоре уставился на него, как на помешанного:

— Убей.

Айзек пожал плечами:

— Я пытался. Он никак не умирает…

— Едрена вошь… — криво улыбнулся Дэвид, подошел к столу и свернул голубю шею.

Айзек нарочито поморщился и показал массивные ладони.

— Просто они недостаточно ловкие для такой работы. У меня слишком неуклюжие руки, а чувства слишком нежные, — беспечно заявил он.

— Это точно, — скептически согласился Дэвид. — Ну, так над чем ты сейчас работаешь?

У Айзека тут же загорелись глаза.

— Над чем?.. — Он подошел к столу. — Мне страшно не повезло с гарудами в городе. Дошли слухи о паре гаруд, живущих на Кургане Святого Джаббера и в Сириаке, и я послал сообщение о том, что заплачу кучу денег за пару потраченных часов и несколько гелиоснимков. Но не получил никакого ответа. Я даже развесил в университете несколько объявлений с просьбой к студентам-гарудам, которые могут и желают ненадолго заглянуть сюда, но мои источники сообщили, что в этом году набора не было.

— Гаруды не умеют… мыслить абстрактно, — произнес Дэвид, подражая гнусавому голосу заводилы зловещей партии Три Пера, которая в прошлом году организовала разрушительные выступления в Барсучьей топи. Айзек вместе с Дэвидом и Дерхан пошли туда, чтобы помешать акции; они выкрикивали ругательства и швыряли гнилыми апельсинами в человека на трибуне, к удовольствию ксенийской уличной демонстрации.

Айзек задумчиво кашлянул.

— Это точно. Так что в любом случае, если только я не отправлюсь в Расплевы, у меня не будет возможности поработать с настоящим гарудой, поэтому я рассматриваю разнообразные механизмы полета, которые ты… м-м-м… видишь вокруг. Довольно забавные, надо признать.

Айзек перелопатил кипы чертежей, отобрав изображения крыльев зябликов и трупных мух. Он отвязал мертвого голубя и тщательно перенес движения его крыльев на бумагу с помощью циркуля. Он безмолвно указал на стену над столом. Она была покрыта аккуратно вычерченными крыльями. Укрупненные планы вращающегося плечевого сустава, упрощенные диаграммы сил, красиво заштрихованные наброски перьевого узора. Кроме того, тут были и гелиотипы дирижаблей, на которых темными чернилами нарисованы стрелки и пометки с вопросительными знаками. Присутствовали и эскизы безмозглых заградителей, и рисунки увеличенных до огромного размера осиных крыльев. Каждый был аккуратно подписан. Дэвид медленно переводил взгляд, рассматривая результаты многочасовой работы, сравнительного исследования механизмов полета.

— Не думаю, что мой клиент станет привередничать по поводу внешнего вида своих крыльев — и вообще чего бы то ни было, — как только ему удастся подняться в небо.

Дэвид и Лубламай уже знали о Ягареке. Айзек попросил, чтобы они держали язык за зубами. Он им доверял. Он все рассказал об увечном гаруде на тот случай, если Ягарек заявится, когда они будут на складе, хотя до сих пор бескрылому человеку-птице удавалось наносить мимолетные визиты в их отсутствие.

— А ты не думал о том, чтобы просто присобачить ему какие-нибудь крылья? — спросил Дэвид. — Ну, переделать его.