Джаспер Ффорде - Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов

– Да, – подал голос левый. – Так кто же из нас, по вашим словам, обб?

Я распаковала свои небогатые пожитки в маленькой комнатке за летной палубой. Набросала по памяти портрет Лондэна, поставила на тумбочку рядом с кроватью и некоторое время смотрела на него. Мне смертельно не хватало мужа, и я уже в тысячный раз подумала: может, стоило не прятаться здесь, а остаться в моем собственном мире и попробовать вернуть его? Беда в том, что я уже пыталась это проделать и с треском провалилась. Если бы мисс Хэвишем вовремя не подоспела на помощь, я до сих пор сидела бы где-нибудь в голиафовском подземелье. Но по мере того как наш ребенок рос во мне, я стала понимать, что мое бегство было не трусостью, но разумным решением: я останусь здесь до рождения малыша, подготовлю свое возвращение, а потом подумаю, как вернуть Лондэна.

Я спустилась вниз и объяснила оббу и иббу азы кулинарии, что было для них так же ново, как и обладание именем. К счастью, мне удалось отыскать старое «Домоводство» миссис Битон, [6] Изабелла Мейсон (1836–1865), в замужестве Битон, – одна из самых знаменитых кулинарных авторов в британской истории которое я в шутку приказала оббу изучить. Через три часа он приготовил замечательную баранью ножку со всеми приправами и гарниром. Одну вещь насчет генератов я уже успела понять: пусть они тупые и скучные, но обучаются быстро.

Утром я объяснила иббу и оббу основы приготовления завтрака. Мне удалось втолковать им, что хлопья обычно подают до бекона с яйцом, но тосты и кофе определенной очередности не имеют. Они никак не могли взять в толк, почему джем подают почти исключительно к утренней трапезе. Только я принялась расписывать, что бывает, если заляпать пальцы яйцом, как на коврик упал номер «ЖАБа».

Единственной новостью была статья о какой-то связанной с наркотиками бандитской войне в Рединге. Это являлось частью сюжета «Кэвершемских высот» и напомнило мне о необходимости рано или поздно, и скорее раньше, чем позже, надеть маску Мэри, поскольку это предусматривалось Программой по обмену персонажами. Я еще раз внимательно прочла краткое содержание, хорошенько усвоив разбивку сюжета по главам, хотя никакого намека на диалоги или последовательность моих действий там не содержалось. Мне недолго пришлось это обдумывать, поскольку в дверь постучали и внутрь ворвался очень возбужденный человек с папкой в руках.

– Мисс Нонетот?

– Да?

– Моя фамилия Уайетт.

– Уайт?

– Да не Уайт, а Уайетт! У-АЙ-Е-ТТ!

– Чем могу быть полезна?

– Вы можете перестать просиживать штаны и двинуться в Рединг, вот что вы можете!

– Так я и…

– Не понимаю, какого черта типы из Программы по обмену считают, будто это каникулы такие! – с неприкрытым раздражением выпалил он. – По-вашему, из-за того, что над нами последние десять лет висит приказ об упразднении, здесь можно баклуши бить?

– Уверяю вас, мне подобное и в голову не приходило! – ответила я, пытаясь утихомирить второстепенного персонажа, который взялся меня застроить. Из книги я знала, что на самом деле он не представляет собой ничего, кроме голоса в телефонной трубке.

– Я тотчас же берусь за дело, – сказала я, надевая плащ и направляясь к машине Мэри. – Адрес вызова?

Он протянул мне листок бумаги и еще раз напомнил об опоздании.

– И никакой отсебятины! – напоследок добавил он.

Я пообещала блюсти чистоту авторского замысла и порысила по зеленой лужайке к машине Мэри.

Неторопливо въезжая в Рединг, я пересекла трассу М4, такую же загруженную, как и дома. Мне постоянно приходилось ездить по этому шоссе из Суиндона в Лондон. И только на развилке у Барфилд-роуд до меня дошло, что на дороге-то всего с полдюжины марок автомобилей. Первой машиной, привлекшей мое внимание к этому странному феномену, оказался большой белый фургон с надписью «Пемзc – средства по уходу за ногами». За минуту их набралось целых три, все с одинаковыми водителями в синих комбинезонах и кепках. Другим наиболее распространенным автомобилем был красный «фольксваген-жук» с молодой женщиной за рулем, затем потрепанный «моррис-марина», управляемый пожилым джентльменом. По дороге к месту первого в «Кэвершемских высотах» убийства я успела насчитать сорок три белых фургона, двадцать два красных «жука» и шестнадцать абсолютно одинаково потрепанных «моррисов», не считая нескольких зеленых «форд-эскортов» и парочки белых «шевроле». Это свидетельствовало о явной внутритекстовой ограниченности, но не более того, поэтому я быстренько припарковалась и пробежала глазами указания Мэри, дабы еще раз убедиться, что запомнила все как надо. Затем глубоко вздохнула и направилась к обтянутому стоп-лентой месту преступления. Несколько полицейских в форме уже слонялись поблизости. Я показала им свое удостоверение и поднырнула под надпись: «Полиция. Проход закрыт».

Прямоугольный двор – пятнадцать футов в ширину и около двадцати в длину – окружала кирпичная стена, покрытая растрескавшейся и местами осыпавшейся штукатуркой. Всю сцену осенял большой белый тент с надписью «УБОП», а рядом с любовно выписанным трупом стоял на коленях судмедэксперт и что-то наговаривал в диктофон.

– Привет! – послышался рядом веселый голос.

Я обернулась и увидела крупного мужчину в макинтоше. Он улыбнулся мне.

– Сержант уголовной полиции Мэри, – послушно отрапортовала я. – Переведена сюда из Бэйсингстока.

– Пока можете вообще не напрягаться, – улыбнулся он. – Сейчас повествование касается только Джека. Он встречается с офицером Тиббит. Я инспектор Бриггс, ваш добрый и давно страдающий от безответной любви босс. Раздражительный и вспыльчивый, но в душе всегда готовый помочь. Я как минимум разок отстраню Джека от расследования, прежде чем роман закончится.