Кит Ломер - Ниточка памяти

— Извините, ребята, — сказал я. — Он поскользнулся.

Где-то недалеко от меня поднялся крик. Я посмотрел в том направлении. Двумя уровнями ниже в круге расступившихся зевак пара плечистых здоровяков молотили друг друга. Одним из них был Кагу. Я наблюдал за боем. Его соперник упал, место выбывшего занял другой. Я повернулся и начал пробираться к импровизированному рингу.

Кагу успел уложить ещё двух, пока сам не оказался на полу, и его не оттащили в сторону. Я кое-как усадил его на стул, сунул в руку стакан с выпивкой и стал смотреть дальше, как мужики дубасят друг друга. Теперь было понятно, почему этому ремеслу сопутствовало столько шрамов: у них и представления не было о защите. Стоя вплотную, они лупили друг друга изо всех сил, пока один из них не падал. Это было примитивно, но болельщикам нравилось. Через некоторое время Кагу пришёл в себя и принялся рассказывать мне о бойцах.

— Это классные парни, — сказал он. — Сейчас, конечно, не то, что раньше, когда я был в расцвете сил. Я мог бы уделать любого из этих трех обормотов. Только с одним, пожалуй, пришлось бы повозиться, с Торбу.

— Кто это?

— Его ещё нет. Он появляется, чтобы схватиться с последними, которые ещё стоят на ногах.

Все новые гладиаторы проталкивались к Пятачку, сбрасывали с себя пёстрые плащи и куртки и входили в круг. Тех, кто падал, оттаскивали в сторону, приводили в чувство и, воодушевив на драку, натравливали на других.

Через час очередь желающих помериться силами иссякла. Два последних, стоя в кольце, обменивались вялыми ударами, висли друг на друге, слабо размахивались, тяжело дыша, и мазали. Толпа неодобрительно свистела.

— Где же Торбу? — удивился Кагу.

— Может, он сегодня не придёт?

— Да нет, ты уже видел его, Это он вбил тебя под стол.

— А-а, этот.

— Куда он делся?

— Последний раз, когда я его видел, он отдыхал на полу.

— Быть такого не может!

— Мне не очень понравилось, как он мне вмазал, и я дал ему в ответ,

— Эй! — закричал Кагу, вскакивая на ноги. Его лицо светилось от радости.

— Постой, — удивился я, — ты чего?..

Кагу пробился к пятачку, размахнувшись уложил ближайшего к нему бойца, повернулся, сделал то же самое с другим и поднял над головой обе руки.

— Чемпион наш, из Рат-Галдиона! — взревел он. — Рат-Галлион принимает любой вызов!

Он повернулся ко мне и замахал рукой:

— Наш парень Дргон, он…

Из-за моей спины донёсся рёв ещё оглушительнее, чем у Кагу. Я обернулся и увидел пробивающегося сквозь толпу Торбу, взлохмаченного, с багровым лицом.

— Минутку! — заорал он. — Здесь чемпион — я…

Он замахнулся на Кагу, но тот ушёл от удара.

— Тебя уложил наш парень Дргон, так? — крикнул он в ответ. — Значит, он теперь — чемпион!

— Я не был готов, — заорал Торбу. — Просто удачный удар.

Он повернулся к болельщикам:

— Я завязывал шнурок, понимаете? А этот парень…

— Спускайся сюда, Дргон! — крикнул Кагу, снова подзывая меня жестами. — Давай покажем…

Торбу развернулся и с размаху всадил правой в челюсть Кагу. Старый боец тяжело упал на пол, чуть шевельнулся и замер. Я вскочил на ноги. Кагу оттащили к ближайшему столику и взгромоздили на стул, Я протолкался сквозь толпу к своему товарищу. Человек, который стоял, наклонившись над Кагу, выпрямился и побледнел. Я оттолкнул его и схватил Кагу за запястье. Пульс отсутствовал, Кагу был мёртв.

Торбу стоял в середине пятачка, раскрыв рот.

— Что… — начал было он. Я протиснулся меж двух болельщиков и подошёл к нему. Он увидел меня, сжался пружиной и нанёс мне боковой удар.

Я сделал нырок и ударил его снизу в челюсть. Он отшатнулся. Я не давал ему опомниться: хорошенько обработал ему с двух сторон корпус, ушёл от нескольких его полных ярости боковых ударов и нанёс ему два прямых в голову. Сведя вместе колени, он остановился с остекленевшими глазами и опущенными руками. Я примерился и двинул ему напоследок в челюсть. Он грохнулся бревном на пол.

Тяжело дыша, я посмотрел на Кагу. Его покрытое шрамами и белое как мел лицо как-то странно изменилось. Оно выглядело умиротворённым. Кто-то помог Торбу подняться на ноги и отвёл его туда же, где был Кагу.

Ну и вечерок выдался! Мне оставалось оттащить тело домой…

Я подошёл к Кагу, которого уже уложили на пол. Окружавшие в шоке смотрели на него. Рядом был и Торбу. По его носу стекла слеза и упала на лицо Кагу. Торбу утёрся большой, в шрамах рукой.

— Извини, старина, — промолвил он. — Я не хотел.

Я поднял Кагу и перекинул его через плечо. Пока я шёл до дальнего выхода из Дворца Веселья, было настолько тихо, что я отчётливо слышал своё собственное тяжёлое дыхание, шум падающих в фонтане струй и скрип моих модных жёлтых пластмассовых штиблет.

В казарме для телохранителей я положил Кагу на койку и повернулся к десятку угрюмых громил, которые разглядывали неподвижное тело.

— Кагу был хорошим человеком, — произнёс я. — Сейчас он мёртв. Он умер как зверь… ни за что. Теперь все его жизни кончились, не так ли, ребята? Вам это нравится?

Мулл сердито посмотрел на меня:

— Ты говоришь так, будто мы в этом виноваты. Кагу тоже был моим товарищем.

— А чьим другом он был тысячу лет назад? — отрезал я. — Кем он был… тогда? А кем были вы? Ведь не все время Валлон являлся таким. Когда-то, в незапамятные времена, каждый человек был Властителем лишь для самого себя…

— Послушай, ты не из нашего Братства… — начал было один из телохранителей.

— А-а, вот как оно называется! Братство! Но ведь это всего лишь новое название старой уловки. Большая шишка провозглашает себя диктатором…

— У нас есть свой Кодекс, — прервал меня Мулл. — Наша обязанность — быть с Властителем… Но это совсем не предполагает, что мы должны просто так стоять и слушать, как нас обзывает какой-то клоун.

— Да не обзываю я вас, — бросил я. — Я призываю вас к сопротивлению. У вас, ребята, в вашей организации сосредоточена вся сила и храбрость. Чего вы сидите, поджав хвосты, и позволяете своим хозяевам жировать, пока вы убиваете друг друга им на потеху? Пошли к вашему господину, сейчас же. У вас было такое же право по рождению… когда-то. И вы можете вернуть его по своему желанию… пока многие из вас не последовали за Кагу.

Послышалось злое ворчание. В казарму вошёл Торбу с опухшим лицом. Я отступил к столу, готовый к любой неприятности.

— Стоп, петухи! Что происходит? — спросил он.

— Этот парень!.. Он призывает к бунту и предательству, — произнёс кто-то.

— Он подговаривает выступить против самого Властителя Кохи.

Торбу приблизился ко мне:

— Тебя никто не знает в Бар-Пондероне, хотя Кагу сказал, что ты — парень что надо. Ты меня здорово обработал… И я на тебя зла не держу, это вопрос везения. Но не пытайся заварить здесь кашу. У нас есть Кодекс я наше Братство. Мы заботимся друг о друге и этим вполне довольны. Властитель Кохи не хуже любого другого Властителя… и по нашему Кодексу мы должны быть с ним!