Алексей Корепанов - Найти Эдем (Сборник)

— Сейчас я попробую усыпить тебя и заберу в туннель. Ты будешь спать, а я постараюсь открыть вход на землю. Если Страж не лгал, и у меня действительно ничего не получится — мы пойдем дальше. Смотри мне прямо в глаза и слушай. Ни о чем больше не думай. Тебе хочется спать. Ты проснешься только тогда, когда я скажу: «Джуди, проснись». Ты поняла? Ты согласна?

— Я готова.

Она послушно легла на плот. Павел сел рядом, сосредоточил взгляд на точке чуть выше переносицы Джудит.

— Тебе хочется спать. Ты проснешься только после моих слов: «Джуди, проснись». Тебе хочется спать…

Он чувствовал, как копится, копится где-то внутри теплая тяжелая сила, поднимается, вспучивается гладь тихого озера, готового разразиться бурей, удлиняясь, течет в небеса, блестит под пронзительным маленьким солнышком, и падает, падает, проливаясь теплыми струями, на бледный лоб девушки, втекает в широко раскрытые глаза — и глаза глядят все туманней и отрешенней… закрываются… иссякает поток…

— Тебе хочется спать, Джуди… Тебе хочется спать…

Плавали, плавали в темноте золотистые искры, удалялись и приближались, кружились медленным хороводом, гасли и вновь появлялись в черном безмолвии. Он бесконечно долго висел в темноте, держа на руках застывшую, словно окаменевшую девушку, подобную оглянувшейся на испепеленный Содом Лотовой жене, и напряженно вглядывался в постоянно меняющиеся золотистые потоки. Время от времени потоки, как по команде, растворялись в черноте, оставляя после себя неподвижно висящие узоры; потом узоры медленно исчезали и их сменяли новые хороводы искр.

«Сколько же их? — потрясенно думал Павел. — Каждый новый узор — вход в новый мир, и везде, везде, везде — люди… Как могли придумать такое эти студенистые твари?»

Менялись, менялись узоры… Вот! Павел чуть не уронил девушку. В черноте то ли далеко, то ли близко, у самого лица, повисли три переплетенных кольца на полумесяце, вписанном в треугольник.

От напряжения застучало в висках. Вновь всколыхнулась, вспучилась тихая гладь, взметнулась к небу, к маленькому солнцу, пронзившему ее насквозь острыми лучами. Распрямился, наливался силой огромный, бешено вращающийся столб, протянувшийся от земли до солнца — и вспыхнул лесным пожаром, и всей своей клокочущей раскаленной силой рухнул на застывший узор.

«Откройся, откройся, откройся!..»

И столб взвивался в небо, и снова и снова падал, падал, пытаясь разбить узор, заставить рассыпаться мелкими искрами, и снова вздымался, все раскаляясь, сжигая солнце своей чудовищной силой.

«Откройся! Откройся…»

Но не дрогнул узор, выдержал отчаянный натиск. Медленно исчез — и вновь черноту заполнили беспорядочно кружащиеся искорки. Замок не открывался без ключа.

Дрожали руки. Пусто и холодно было в груди, а во лбу словно полыхал огромный костер, и пот стекал по щекам. Он собрал остаток сил, и когда золотистые потоки вновь иссякли, превратившись в треугольник — знак покинутого недавно Десятиградья, — еще раз послал мысленный приказ. Зашумело порывом ветра в лесу, невидимый каменный великан подтолкнул в спину твердой рукой. Павел вышел на свет, машинально подавив страх, не страх даже — брызги страха. Посмотрел на Джудит — лицо ее было спокойной холодной маской, волосы маленьким водопадом струились, текли к земле — и понес ее сквозь черные кусты к берегу Иордана.

Солнце уже поднялось высоко над островом, туман рассеялся, и река шумела умиротворенно, словно все-все на свете было прекрасно. Павел опустил Джудит на траву, сел рядом и склонился над девушкой.

— Джуди, проснись.

Смягчились застывшие черты, маска превратилась в живое лицо. Девушка очнулась легко, словно давно с нетерпением ожидала этих слов. Взгляд темных глаз остановился на Павле, взгляд был полон нетерпения и надежды.

— Нет, — вздохнув, ответил Павел на молчаливый вопрос девушки. — Не получилось. Я чуть не лопнул от напряжения, но ничего не мог сделать. Что ж, будем искать Змеиный городок.

Джудит сбросила плащ, заметила взгляд Павла и прижала руку к груди, к разорванному платью. Павел отвел глаза, пробормотал, чувствуя, как щекам становится жарко:

— Не бойся, свои способности проявлять не буду.

Девушка рассмеялась, отняла руку от груди и погладила его по колену.

— Я и не боюсь, глупенький ты мой спаситель.

Они помолчали, прислушиваясь к тихому свиристению какой-то пичуги. Солнце отражалось в реке, на пригорке оранжевыми факелами пылали высокие цветы.

— Королевство Ста Факелов, — задумчиво сказал Павел.

Девушка проследила за его взглядом, увидела цветы и улыбнулась.

— Король Павел Спаситель и его супруга королева Джудит Златовласая.

Павел улыбнулся в ответ.

— Это было бы неплохо. Только нам с тобой нужно земное королевство. Земной Эдем. — Он подумал и медленно добавил: — Ты посмотри, как все получается. Возможно, Библия вовсе не выдумка. Возможно, что-то именно так и было. Когда-то Господь изгнал Адама и Еву из Эдемского сада и поставил у входа херувима-стража и волшебный пламенный меч, чтобы не пускать людей к дереву жизни. С нашими предками поступили точно так же, только не Господь, а эти студенистые, Изгнали, приставили Стражей и закрыли ход к дереву нашей жизни… Не знаю, почему Адам подчинился и не пытался вернуться в Эдем — может быть, не хотел ссориться с Господом или боялся пламенного меча… Но мне бы только найти ключ — и какой бы там ни был меч…

— Боюсь, что мы не сможем…

— Должны. Идем, не терпится мне поговорить со Стражем.

— Только теперь я тебя одного не пущу.

— Посмотрим.

Плот лежал у воды, там, где они оставили его. Они вновь пересекли реку, и Павел, наконец, отыскал автомат. Однако ствол автомата выделялся под плащом — и Павел решил идти без оружия. В конце концов, главное оружие всегда было при нем, а случившиеся события научили его осторожности.

Выйдя на дорогу, они направились вверх по реке, удаляясь от несчастливого для них Города Святого Михаила и надеясь у кого-нибудь разузнать путь к Змеиному городку, где так славно гуляют господа офицеры. Вскоре им повезло. Маленький человечек в телеге, заваленной туго набитыми мешками, казался добродушным и безобидным, и Павел, прощупав фон, — фон был спокойным, — завел с ним разговор. В разговоре он очень удачно упомянул стеклодувов, упустивших коней в Протухшей низине, Игоря Литвинова, вывихнувшего ногу у Антоновых безбородых, и господ офицеров Корнеева и Синицына, пославших его с поручением в Змеиный городок вместе с этой вот девушкой.

Человечек, то и дело похлопывая вожжами по спине неспокойно рявкающей лошади, поведал, в свою очередь, о том, что держит путь из Голого Холма, везет сыпучку шептальщикам, и недоуменно спросил, почему хороший человек не свернул к Змеиному городку, а идет прямиком в Голый Холм? «Приказано ее там оставить», — быстро нашелся Павел, кивая на безмолвствующую Джудит. «А-а, стало быть, при отделе», — догадался человечек, степенно распрощался и поблагодарил Павла, вытолкнувшего из лужи тяжелую телегу.