Роберт Блох - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 17

Нет нужды говорить вам, что начало своей деятельности я посвятил в основном научным изысканиям и изобретениям. У вас не будет никаких проблем, если вы создадите Скиннеров со склонностью к технике, чтобы обеспечить персоналом силовые агрегаты или чтобы Скиннеры водили разные машины.

Богатства разума безграничны, доктор. Только научитесь их правильно эксплуатировать, и вы получите работающий мир, где все самые маленькие административные посты занимают Скиннеры, у которых есть желание играть роль полицейского, или старшего рабочего, или надзирателя, и все лакейские обязанности там будут выполнять Скиннеры, которые страстно желают служить. Развивайте эти специфические черточки и склонности, усильте их, сотрите в памяти все то, что может вступить в конфликт с этими свойствами, а остальное легче легкого.

— Легче легкого? — нахмурился доктор Тогол. — Вложить им в мозг то, что нужно?

— Всем, кроме одного, — голос Скиннера был твердым. — Один останется нетронутым, он будет воспроизведен целиком в том виде, который есть. И этим одним буду я. Седовласый маленький доктор с брюшком долго всматривался в Скиннера.

— И вы не допускаете мысли о каких-то исправлениях? Не хотите изменить некоторые ваши личные свойства?

— Я не считаю себя совершенством, если вы это имеете в виду. Но я доволен собой, таким, какой я сейчас. И таким, кем я стану после того, как вы приведете наш план в исполнение.

Доктор Тогол продолжал пристально всматриваться в него.

— Вы говорите, что научились никому не доверять. Если это так, а я склонен верить вам, откуда же вы знаете, что можно доверять мне?

— Что вы хотите сказать?

— Нам обоим известно, что вы одной ногой в могиле. Это только вопрос времени. Возможность дать вам новую жизнь при помощи клонирования — всецело в моих руках. А что если я на это не пойду?

Скиннер встретился с пристальным взглядом доктора Тогола.

— Вы это сделаете еще до того, как я умру. Задолго до того, как я буду беспомощным и неспособным отдавать приказы, вы в соответствии с моим повелением создадите клоны. Уверяю вас, я намерен жить до тех пор, пока все клоны не будут готовы к транспортировке на Эдем.

— Но потом вы все же умрете, — настаивал доктор Тогол. — И останется один клон, избранный вами в качестве своего представителя — единственный, который по вашему требованию должен остаться неизменным. Почему же вы так убеждены, что я буду повиноваться вашим указаниям после того, как вы умрете? Я мог бы при помощи некоторых психологических методов видоизменить личность вашего клона в любом угодном мне направлении. Что помешает мне сделать ваш клон рабом моих желаний — чтобы я стал истинным хозяином созданного вами нового мира?

— Занятно, — пробормотал Скиннер. — Но вы поступите в точности так, как я велел, потому что вы фанатик своего дела и вам очень любопытно узнать, что из всего этого получится. Никто другой из живых людей не даст вам средства и возможности для того, чтобы вы претворили проект клонирования в жизнь. Если эксперимент пройдет успешно, вы сделаете самое эпохальное открытие в науке за все время ее существования, а потому вы не совершите предательства по отношению к своему долгу, не провалите работу и не откажетесь от нее. А раз уж вы так далеко зайдете, то не сможете воспротивиться и остальному. Особенно когда сообразите, что это только начало.

— Не понимаю.

— Я всю жизнь шел вперед, руководствуясь принципами силы и самоутверждения. Вы знаете, чего я добился. Сейчас я, по-моему, богаче и могущественнее всех в Галактике. Теперь я болен, но благодаря вам собираюсь поправиться. И не только поправиться, но обрести бессмертие. Учтите, какая у меня будет уверенность, когда я освобожусь от болезни, навсегда буду свободным от страха смерти. С моей пробивной силой мы сможем пойти намного дальше — к великим идеям, к великим достижениям — разгадать все тайны, сломать все преграды, встряхнуть звезды. Вы не сможете втайне от меня видоизменить мой мозг, потому что вы захотите быть частью всего этого — видеть все и вносить свой вклад в наше дело, Ведь верно, доктор?

Взор доктора Тогола дрогнул. Он ничего не ответил, так как знал, что все это правда.

Это и было правдой.

Процесс клонирования прошел так, как запланировал Сьюард Скиннер. Вслед за этим был осуществлен проект психологической подгонки к требуемому состоянию, хотя он оказался намного более сложным, чем кто-либо мог вообразить.

Последним звеном было создание штата из нескольких сотен техников высшего класса, специально обученных, разделенных на психомедицинские подгруппы, предназначенные для отдельных клонов, которых выращивали до взрослого состояния и превращали в полноценных особей. Под наблюдением доктора Тогола эти специалисты подготовили программы для блокировки памяти, для создания личности каждого отдельного Скиннера, чтобы он был приспособлен к своей роли на Эдеме.

После этого карусель завертелась.

Космический транспорт, пилотируемый только Скиннерами, специально обученными для этой цели, доставил других Скиннеров на каменистую поверхность уединенного спутника. Все новые и новые космические корабли, пилотируемые Скиннерами, перевозили бесконечное количество материалов, нужных для того, чтобы преобразовать пустынные просторы Эдема в мир мечты Сьюарда Скиннера.

На равнине вырос мини-город, на склоне холма был выстроен дом, а внизу возникло подземелье лабораторного комплекса. Каждый шаг этой операции производился в обстановке такой строжайшей секретности, под такой охраной, что никто из посторонних ни о чем не подозревал.

С течением времени шаги перешли в гонку — гонку со смертью.

Скиннер умирал. Только неправдоподобным усилием воли он продолжал жить и проследил за тем, чтобы уничтожили следы работ доктора Тогола на Земле.

После этого они с доктором Тоголом отправились на Эдем, предварительно распорядившись отправить туда, в новый лабораторный корпус, весь психомедицинский штат до последнего человека.

Для этого был организован последний рейс космического корабля.

Скиннер отчетливо помнил вечер, когда он лежал на смертном одре в своем доме на склоне эдемского холма, а доктор Тогол, сидя возле него, ждал, когда прибудет корабль.

На экране передатчика в затемненной комнате появилась мерцающая надпись — ужасное сообщение:

ПОСЛЕ ПРОХОЖДЕНИЯ ПЛУТОНА ПАДЕНИЕ ДАВЛЕНИЯ И ВЗРЫВ — КОРАБЛЬ ПОЛНОСТЬЮ РАЗРУШЕН — НИКТО НЕ УЦЕЛЕЛ

— Боже мой, — сказал Тогол.

И тут он в блеклом свете увидел на лице умирающего улыбку. И услышал прерывистый шепот:

— Вы действительно поверили, что я когда-нибудь позволю кому-то постороннему проникнуть сюда — подсматривать, вмешиваться, попытаться раскрыть мои секреты и унести их в другие миры?