Алексей Васильев - Сингулярность (сборник)

– Это не то воздействие. Интернет влиял позитивно, он ускорял прогресс. Но как ты объяснишь эти настроения в социуме? Отсутствие смысла жизни, антисайонтизм… С этим-то не поспоришь!

Я не нашел что возразить. Стат продолжил:

– Ты сам видел эти форумы в Сети. Форум – малая форма коллективного разума, это объединение человеческих существ, которые согласованно и вместе решают сложные логические проблемы. Если разум спорит сам с собой, ничего притом не утверждая и не опровергая, здесь это признак психической болезни. Социум болен, точно так же как больны форумы, на которых ты побывал! И это связано с нейротехнологиями.

Повисло тяжкое молчание. Я упер взгляд в столешницу, принялся задумчиво катать по ней таблетку ноотропа. Желтый кружок мотается туда-сюда, словно тоже ищет ответ на какой-то непростой вопрос. Никак не найдет.

Наконец я спросил:

– Что предлагаешь?

Стат сказал резко:

– Отсечь любые контакты с нейроинтерфейсом. Не прикасаться к нему самим и спасти всех, кого можем. Нельзя никого больше отдавать зомбомашине! Сами займемся исследованием этой штуковины, попробуем разобраться, как удалось провернуть такую аферу. Если не выйдет, то хоть поборемся с последствиями. Все. Больше предложить нечего.

Я сказал с сомнением, чувствуя, как в душу забирается безысходность:

– Но что это изменит? Мы останемся отрезаны от общества, от теснейшего общения, которым пользуются теперь все. Погасить эффект, вновь разогнать прогресс? Да мы не сможем о таком и мечтать! Против нас машина обмана, которая бьет по площадям, подчиняет людей миллионами. Нечего и думать эффективно влиять на общество в таких условиях!

Стат поднял ко мне взгляд, полный отчаяния:

– А что нам остается?

Балконная дверь с тихим шорохом исчезла в стенном пазу, я шагнул наружу. В лицо ударил холодный ветер, унося тяжелые мысли.

Небо накрыло город темно-фиолетовой мантией, на которой то тут, то там проблескивают алмазные пылинки звезд. За темными силуэтами пятидесятиэтажных великанов догорают злые угли заката. Здания недобро косятся вниз желтыми прорезями окон.

Я приблизился к перилам и опасливо глянул вниз. Там, метрах в ста, течет по улице огненная река: автомобили ныряют под эстакаду, разбрасывая свет фонарей и фар. На мосту пустынно, пролетели одна-две случайные машины.

По узенькому тротуару, зажатые стенами зданий и автострадой, пробираются крошечные люди.

Синяя зарница сверкнула на севере, там, за домами, клубится мрак далекой грозы. Внизу, с улицы, еще не видно, но на меня повеяло странным предчувствием беды и перемен…

Внезапно мир стал чуть светлее. От крыш автомобилей отразился ровный свет уличных фонарей, угрюмые гримасы небоскребов преобразились торжественной яркостью подсветки. По городу прокатилась волна включений, и на сердце сразу полегчало: ночь отступила, и людской мирок ощутил надежность и безопасность.

Вновь живет размеренно и спокойно, движется ровно к какой-то цели…

Да к какой, на фиг, цели, вспыхнуло в мозгу. Тысячи и миллионы, миллиарды только что признали, что смысла нет! Ничто не нужно, и все тщетно. Какой прогресс?! Все, амба, конец истории! Приехали.

Пальцы впились в поручень цепко, до боли. Отчаяние нахлынуло темной волной, затопило мысли. Охватил черный ужас, мигом обратился в злость. Да, конечно, все эти люди ни при чем – жертвы искусного обмана. Но с какой легкостью ему сдались! Им и без всяких нейровоздействий обманываться радостно. Так легче жить!

А мне, мне никогда теперь не услышать Вселенной!

Горечь потери стиснула горло, обожгла душу. Перед глазами встало лицо уходящего Стата. Он тоже сдался. Кажется, может теперь убивать взглядом, столько там тоски.

Резкий сигнал текстового коммуникатора. На линзе выскочил конверт, номер и ник странно знакомы. Ага, услужливо подсказала память, – давешний «фэн», адепт нейромузыки и глубокой философии неопофигизма. Взгляд застыл над кнопкой «игнора», вдруг подумалось с мстительным злорадством: что ему нужно? Ну, сейчас я отвечу, отвечу. Так отвечу, на всю жизнь запомнит!

Кликнул.

«Владисвет Игоревич, подойдите, пожалуйста, к компьютеру».

Вылупился на текст изумленно, перечитал раз пять. Подумал и пробежал еще разок, по слогам.

Значит, вот так, без экивоков.

Беспокойство подобралось крадучись, накинулось. Показалось, кто-то следит за каждым моим движением, ловит каждый жест. Что за глупости! С раздражением стряхнул оцепенение и решительно вернулся в комнату.

Полумрак квартиры встретил неестественной тишиной. Мерцают по углам иконки опций «умного дома», разлит ровный свет голографического дисплея, но мертво, как в склепе, аж жуть берет…

На экране компа мигает новый почтовый конвертик. Шпионский роман в электронных письмах, не иначе.

С нового номера письмецо, что характерно.

По щелчку текст развернулся во весь экран.

«Заранее прошу прощения за беспокойство и предупреждаю: не пытайтесь выяснять принадлежность данного почтового номера. Уверяю, ничего общего не имею ни с вашим назойливым фанатом, ни с владельцем этого аккаунта. Понимаю, это рождает лишь новые вопросы, но получить ответы, все и сразу, – в ваших силах. Выходите в Сеть при помощи нейроинтерфейса и ждите звонка. О решении не пожалеете».

Вырвался нервный смешок. Просто поразительный интерес к моей скромной персоне! Что ж, мне-то, в конце концов, терять нечего.

После секундного колебания плюхнулся в нейрокресло. Посмотрим, что сможете мне сообщить, гражданин неизвестный.

Коннект установился как по маслу: нейроканалы мягко вошли в плоть, внешний мир пропал за красками и звуками виртуальной реальности. Через мгновение я уже висел в информационном пространстве.

Окно онлайн-мессенджера распахнулось радушно, приглашающе. Системное сообщение: «Установить нейроверсию?» Да, конечно! «ОК»!

Полоска инсталляции вмиг пролетела до ста процентов, и тут же зажегся новый запрос о контакте. Я глубоко вдохнул и, приготовившись, дал добро.

В окне визуальной связи темно, зато:

– Приветствую вас! – раскатился в пространстве мягкий приятный голос. – Рад нашей новой встрече.

Накатила волна доброжелательности и искренней радости – нейроинтерфейс передал со всеми нюансами. Будто искупался в сахарном сиропе, настолько слащав эмоциональный маркер.

Я брезгливо поморщился, надеюсь, программа переправила собеседнику самую ядовитую форму сдержанного презрения и неприязни.

– Простите, мы разве знакомы?

– Хм, – замялся собеседник, понял, видимо, как переборщил с радушием. – Я-то вас уже прекрасно знаю, а вот со мной, пожалуй, сложнее… Зовите меня для удобства Эниксом.

Я удивленно приподнял бровь: