Ирина Крупеникова - Предел бесконечности (сборник)

Заводить разговоры с Полиной, намывающей посуду с глупейшей миной, было бесполезно. И Анна направилась в гостиную, надеясь перехватить Глеба до того, как отец скомандует начинать тесты. Из библиотеки долетали неразборчивые отрывистые голоса. Девочка приостановилась. Смелая мысль в момент отодвинула на задний план все правила отцовского дома. Воровато оглянувшись, Анна шмыгнула к искусительно приоткрытым дверям.

— Антон, вопрос исчерпан. Ты закажешь материал для двух капсул. Для двух, а не для одной! — Алексей Андреевич шагал взад-вперед вдоль книжных стеллажей. Анна видела его тень, похожую на журавлиную — длинные ноги, нескладная выгнутая спина. — И закажи больше графита. Вот здесь… — зашуршала бумага. — И немедленно!

— Я сделаю, как вы требуете.

— Хорошо. Умница.

— Алексей Андреевич.

— Что еще?

— Я прошу выслушать мою информацию.

Антон говорил бесстрастно. Он был, пожалуй, единственным существом, способным целыми днями терпеть импульсивные выплески Жулавского.

— И что там у тебя?

— В прессе появились статьи об операции по захвату опасного преступника, принадлежащего крупному наркоконцерну.

— А я тут при чем?

Манера отца вставлять слова в любое изложение Анну раздражала, но сейчас она охотно присоединилась к вопросу.

— По косвенным данным им был один из созданных вами индивидов, — закончил Антон.

В библиотеке повисла тишина.

— Мой индивид?! — голос Жулавского резанул по ушам. — Это невозможно!

— Алексей Андреевич, — спокойствию Антона можно было позавидовать, — пять различных источников информируют о необъяснимом поведении преступника после физической смерти. Описанный процесс сходен с моделью серьезных нарушений биологических функций индивида. Личность преступника осталась неизвестной. Пресса обвиняет Службу Безопасности в умышленном сокрытии информации и предполагает, что убийца не являлся человеком.

— Глупости! Кретинизм! Газетные утки!!

— Вероятность вашего вывода равняется двадцати четырем процентам. Я досконально проанализировал материалы и…

— Что ты от меня хочешь? Мне безразлично, как покупатели используют моих индивидов! Я создаю альтернативную жизнь! Этого достаточно! Еще год или два, и я обнародую свои открытия. Какое мне дело до наркобизнеса!

— Я хочу предложить вам тщательно проверить все личные базы индивидов и выделить возможных кандидатов на вышеупомянутую роль. В случае если государственные службы заинтересуется вашей работой, вы должны быть готовы для дачи показаний.

— Я не собираюсь давать никаких показаний, ни Службе, ни самому дьяволу!

Антон, стоявший до этого момента неподвижно спиной к дверям, сделал шаг в сторону. Анна собралась улизнуть из гостиной, но разговор, оказывается, еще не закончился.

— Как вам угодно, Алексей Андреевич. Однако я настоятельно рекомендую вам отложить назначенную на четвертое сентября сделку по продаже Глеба.

Сердце девочки подпрыгнуло и зачастило. Она-то считала, что Глеб всецело «посвящен» ей, любимой дочери. Она даже надеялась уговорить отца отпустить индивида вместе с ней в город, хотя бы на некоторое время. И вот мечты и сладкие фантазии разрушены одним роковым словом: сделка.

Глотая слезы, Анна выскочила из гостиной на улицу. Жулавский никогда не изменял сказанному. Это считалось в порядке вещей. И ничто не могло заставить его отклониться от собственных принципов.

Планы Глеба на текущий день изменились, когда Жулавский сообщил о работе на полигоне. Он не знал, в чем именно заключаются его функции, поэтому предварительные данные решил получить у Антона. Но наставник был занят в библиотеке, и Глеб оказался отрезан от единственного доступного источника информации.

Глеб обошел дом и остановился возле липы, одиноко растущей на краю тщательно выстриженного зеленого газона. Посреди рукотворной поляны высился небольшой холм, в котором угадывался купол подземного сооружения. Там, под слоем дерна, песка и сложных коммуникационных конструкций находились капсулы, где формировалась странная, неведомая природе жизнь. Скоро очередной индивид закончит первый этап развития — так недавно сказал Антон.

Каждый из нас выходит в мир один. Нам не задают вектора движения, — Глеб без видимой необходимости оглянулся вокруг. — Но нас отправляют в человеческое общество. Зачем? Мы встаем из капсул, но это не конечный результат. Мы развиваемся. С точки зрения создателя логично было бы наблюдать за ходом эксперимента.

Позиция Жулавского в данном вопросе занимала мысли индивида с тех пор, как он узнал об уготовленной ему функции. Вчера Антон сказал: изучай технические характеристики автомобилей и мотоциклов всех типов, ты будешь служить владельцу спортивного клуба. Глеб выполнил распоряжение, но быстро осознал, что заданная тема ему не нравится. В художественной литературе это обозначалось фразой: «душа не лежит». Понятие «души» еще предстояло усвоить, а все остальное было предельно ясно. Авто — и мотоспорт не вызывали интереса.

— Начало тестов через десять минут.

Лаборант Жулавского стоял на дорожке.

— Какова моя задача? — поравнявшись с партнером, спросил Глеб.

— Контроль терминалов. Параметры процесса получишь на месте.

— Я не изучал эту отрасль.

На сомнение, сквозившее в тоне спутника, ассистент Жулавского эмоционально не отреагировал.

— Твоя база знаний содержит достаточно информации.

Если он и имел собственные соображения по поводу окружающей действительности, он тщательно их скрывал. Глеб, искоса поглядывая на статного лаборанта, недоумевал: почему, прожив пять лет в доме создателя, этот индивид не желает приобщаться к человеческому существованию. Ему же, покинувшему капсулу первой стадии всего три месяца назад, давно стало очевидно, что мир вокруг гораздо богаче и разнообразнее, нежели изначальный набор аналитических методов и аксиоматических данных.

Полигоном оказался наскоро сооруженный навес, защищающий генератор, автоклав и несколько терминалов от осадков и прочих капризов природы. Лаборант подключил аппаратуру и занялся настройками, игнорируя присутствие новоявленного помощника. Скоро подошел Жулавский и принялся переставлять штативы, затем вместе с ассистентом вытащил автоклав из-под навеса и установил на поляне в пяти метрах от остального оборудования. Предоставленный сам себе, Глеб четверть часа терпеливо ожидал указаний, пытаясь определить суть предстоящего эксперимента. Визуальных данных было явно недостаточно. Все, к чему привел его логический анализ, сводилось к тривиальному: изучение некоего материала в условиях термического воздействия.

— Будешь контролировать ввод в компьютер, — раздался голос Жулавского. Глеб лишь по интонации угадал, что обращаются к нему. — Смотри сюда…