Валерий Иващенко - Щепотка звёзд на стакан молока

- Разброс двадцать два процента, - огорчённо отозвался Хэнк, некоторое время посвятив священнодействиям с древним как мир пультом управления.

Цифры полетели вновь - и вновь парень ловил их на лету, привязывал к кораблю незримыми нитями причинно-следственных связей и делал непонятным самому ему образом выводы. Тут не справлялся никакой компьютер. Лишь изощрённый мозг человека с тренированной специальными методиками интуицией мог продраться через такие дебри, как закрученное хрен-его-знает во что гиперпространство.

- Четырнадцать! Ещё сдвинь по тау-вектору вниз!

И в конце концов, когда Хэнк умудрился понизить вероятность "сброса" корабля из гиперпространства до вполне приемлемых пяти процентов, капитан Эрик громко щёлкнул спрятанным в своей лапище старинным механическим секундомером.

- Э-э… семь минут. Что ж, парень, для начала неплохо - будет из тебя толк, - он снял с шеи обретавшийся там на цепочке ключ гиперпривода, вставил его в гнездо пульта и рявкнул неожиданно таким гулким басом, что тут уже не требовалось даже громкоговорящей связи:

- Эй, всем говнюкам на борту! Готовность ноль! Три, два, раз - панесла-ась п**да по кочкам!

Охренеть…

Обычно, хорошо синхронизированные системы при выходе на гипер-режим обеспечивают людей лишь секундной тошнотой да мельтешением цветных пятен в глазах. Так произошло и на этот раз - видимо, Переборка держала двигатели и гипер-секцию в относительном порядке. Хэнк привычно сморгнул, глубоко вдохнул-выдохнул, борясь с тут же отхлынувшими ощущениями, и демонстративно поковырял в ухе.

- Тишина. Кажется, запрыгнули в вектор…

Капитан уже проворно орудовал на пульте, сквозь зубы и бороду переругиваясь вполголоса с Жаком, а затем внушительно кивнул.

- Ноль-девяносто-шесть. Бывало и лучше - но случалось и куда хреновее, - капитан повернулся к мокрому хоть выкручивай Хэнку и некоторое время словно в сомнении поглаживал бороду. - Ты второй пилот, Малыш. Подробности у помела, как созреешь - поговорим.

Совершенно справедливо приняв последние слова как освобождение от вахты и разрешение покинуть ходовую рубку, парень всё же с некоторой осторожностью поинтересовался - а кто же такой или такая Помело?

- Если хочешь распространить какую-то новость или сплетню, сообщи её мне, - в дверях обнаружился расхристанный и ухмыляющийся Жак со здоровенной дымящейся чашкой в руках, каковую вручил шкиперу. - Потопали на камбуз, Малыш, а потом покажу бывшую конуру Клауса.

Поскольку обижаться на обозначенную шкипером кличку Хэнк считал ненужным - что есть, то есть, все остальные члены экипажа смотрелись рядом с ним недомерками - то безропотно поднялся с места. Двумя пальцами под козырёк несуществующей фуражки откозырял кивнувшему капитану, и ощущая в теле приятную усталость, а на душе особое удовольствие от хорошо да на совесть проделанной работы, направился за Помелом. Это надо же - и даже не обижается!

- Похоже, ты понравился шкиперу, - тарахтел растрёпанный хиппи, показывая, где тут что в похожем больше на склад старьёвщика камбузе и примыкающей к нему продуктовой кладовке. - В общем, остальное сам сообразишь - только не трогай чашку кэпа. Из неё пьёт только он.

Хэнк припомнил массивную посудину граммов эдак на четыреста или четыреста пятьдесят, и устало кивнул. Все треволения последних дней уже начали наваливаться с непреодолимой силой. Глаза самым предательским образом слипались, а руки-ноги налились вязкой свинцовой тяжестью словно на тренажёре под нагрузочкой эдак в три же. Впрочем, не пять - так что, пока ещё терпимо…

Если в современном мире и можно обнаружить что-то похожее одновременно на лужу грязи и свалку, так это оказалась каморка, ещё вчера принадлежавшая насквозь неизвестному субъекту по имени Клаус и прозвищу Анархист. Впрочем, одно можно сказать со всей определённостью:

- Хлев на палубе!

Жак-помело хохотнул, однако тут же поперхнулся и эдак смущённо увял, когда чешущий в затылке при виде этого зрелища Хэнк сквозь зубы выразил надежду, что в каюте у самог охиппи всё же почище.

Ну что ж - хотя у бывшего курсанта мнение о будущем месте обитания оказалось куда похуже нежели о привокзальном сортире, не дело ныть подобно всяким неудачникам? И Хэнк решительно засучил рукава.

- Как я понимаю, кибер-сервы на борту встречаются ещё реже, чем привидения? - и поинтересовался насчёт более прозаических средств уборки - типа большого мусорного бака, ветоши и синтетических моющих средств.

Надо отдать должное, тощий хиппи изрядно заинтересовался предстоящим. Он даже смотался куда-то и притащил пластиковую бутыль с жидким мылом.

- ДБ, - гордо объявил он. - Зараза такая мыльная, что отмывает хоть что.

В самом деле, после того как Хэнк на своих плечах отнёс к люку утилизатора два мешка всякого хлама, если не сказать дерьма, и принялся за наведение более основательной чистоты, оказалось что принесённая задохликом химия весьма неплоха.

- Пятна на солнце отмывать ею не пробовали? - поинтересовался парень, отчаявшись сполоснуть руки в пластиковом ведре с водой. Мыльные, и хоть ты тресни.

- Не-а, эту заразу шахтёры с Титана добавляют в распыляемую воду для улучшения смачиваемости - ну, чтоб осадить пыль из воздуха, - Жак оказался столь впечатлён первыми результатами, что не пикнув притащил ещё ведро воды - лишь бы Малыш позволил ему поприсутствовать при столь диковинном зрелище как уборка. Он даже прекратил сплёвывать на пол, опасаясь если не посадить пятно, то получить в глаз от хозяина каюты.

А зрелище того стоило - наверное, такой чистотой каюта не блистала даже после спуска корабля со стапелей. Понятное дело, что заглянувшая на шум и суматоху Переборка оказалась столь впечатлена увиденным, что присвистнула.

- Тут что, праздник какой? Или чистоплюи на борту объявились? - выразив в нескольких словах своё презрение, девица независимо утопала по коридору дальше.

Подпирающий плечом комингс люка Жак проводил её долгим взглядом, и в голосе его послышалась непонятная нотка смущения.

- Ты это, Малыш - поласковее с ней… - дальше растрёпанный хиппи поведал, что девицу в тринадцать лет огуляла целая банда. Но перед тем дали ей нанюхаться какой-то хитрой дряни. В общем, теперь, если Переборка хоть сутки не потрахается, у неё самым натуральным образом крыша едет. Потому-то она и лётает на корыте, где сплошь мужики, а сплетни за пределы обшивки не улетают.

- Ну, и у нас во время длинных переходов яйца не пухнут… - подытожил Жак и вновь едва удержался от намерения оставить на подсыхающем пластике пола смачный плевок.

Хэнк с трудом распрямил ноющую поясницу и огляделся. Ну что ж, вполне флотская чистота. Можно и заселяться, а то желание выспаться уже перерастает из насущной потребности в какую-то манию…