Михаил Тырин - Пустоземские камни

Егорыч вдруг заметил, что на стене появился какой-то странный знак. Эдакая скособоченная спираль, пересеченная волнистой линией. В другой раз могло показаться, что это какой-то случайный след. Но сейчас Егорыч не верил в случайности.

– И у вас тоже? – раздался за спиной сиплый голос Миронихи.

– Что? – Егорыч словно очнулся.

– Я говорю, колодец-то возле нас – двадцать лет стоял сухой. Так ведь раскопали! Вода там теперь. И сруб новый поставили.

Прошел мимо мужик и сказал, что Гендосы сделали ему сарай, который уже давно стоял на огороде заброшенный и кривой.

И потом уже новости посыпались, как горох из стручка. То один, то другой человек приносил известия. На реке образовался крепкий, хороший новый мост взамен старого. Давно заброшенный коровник закрасовался новыми стенами. На гараже появились новые крыша и ворота. И повсюду крутились шоколадные Гендосы, делая что-то своими коричневыми ручками.

Самую невероятную новость принес Витек из автохозяйства. Он сказал, что вместо десятка списанных грузовиков, что догнивали сзади мастерской, теперь стоят совершенно пригодные машины – заводи и поезжай. Кто-то не поленился сбегать и проверить – все правда! Стоят машины, и на каждой – знак в виде кривой спирали.

По всему поселку обновились дома, сараи, заборы. Кто-то обратил внимание, что на улице больше нет ямы, в которой каждый дождь собиралось целое озеро грязи.

Люди ходили по поселку как неприкаянные. Почему-то никто не улыбался. Ни единого радостного слова по поводу обновленного дома или погреба так и не прозвучало. Поселковых напугало, что их в один момент подменили какие-то ходячие болванчики, взяли на себя привычный и каждодневный человеческий труд.

Потом по улице промчался Ленька Выкусь-Накусь. Всем встречным он с испугом сообщал, что подозрительное скопление Гендосов наблюдается возле старой ракетной шахты, возле которой народ обычно собирал в большом количестве крупную и сладкую землянику. А потом пацан Алешка рассказал кому-то, что вместо его баллонов на броде появилась какая-то «махина из камней и щепочек», где можно ходить и собирать рыбу руками.

Москвичи бродили по поселку с таким же осоловелым видом, как и все остальные. Они, похоже, уже отказались от мысли что-то исследовать и объяснять.

А толстый Сергеич, увидев очередную кособокую спиральку на заборе, почесал затылок и пробормотал: «Где ж я это видел?..»

После обеда к Олейнику в вагончик заглянул молодой лейтенант и сказал, что его солдаты из оцепления задержали в лесу двоих подозрительных. Космонавт поднялся и вышел поглядеть на задержанных, пока их вели.

Те и в самом деле выглядели подозрительно. Особенно если учесть, что их задержали в лесу. Оба в длинных черных плащах, наглухо застегнутых белых рубашках да еще с галстуками. И на обоих – шляпы.

Один был худощавый, с длинным тонким носом и в очках. Второй же, напротив, оказался румяным здоровячком с невозмутимыми глазами. Он все время что-то жевал.

Лейтенант поинтересовался, сообщать ли о них в часть, но Олейник попросил не торопиться с этим.

– Для начала их ко мне, – скомандовал он.

– Что вы тут делаете, товарищи? – удивленно спросил Олейник, когда оба незнакомца уже сидели в его вагончике. – Извините, но вы не очень похожи на местных.

– Э-э... М-да... – нервно сказал худощавый. – Я так понимаю, здесь уже целая экспедиция?

– Да, экспедиция, – спокойно кивнул Олейник. – Так вы ответите на мой вопрос?

– Только не говорите, что гуляли, – предупредил лейтенант, который оставался в вагончике из соображений безопасности.

– Э-э-э... Вы начальник экспедиции? – спросил худощавый у Олейника.

– Да, я. Меня зовут...

– Я знаю, как вас зовут, – усмехнулся худощавый. – М-да...

– Личность известная, – добавил его напарник.

– Если вы не станете нас задерживать, – продолжал худощавый, – мы... как сказать? Гм... Мы это безобразие очень быстро прекратим.

– Какое безобразие?

– Ну, вот это... которое здесь творится.

Олейник переглянулся с лейтенантом.

– А вы не хотели бы для начала объясниться? – спросил он. – Кто такие, откуда, зачем?..

– Действительно, зачем? – сухо усмехнулся худощавый. – Зачем это объяснять? Мы здесь по делу.

– Возможно, – пожал плечами Олейник. – Но слабо верится, что вы имеете отношение к нашим делам.

– Имеем, имеем, – негромко ответил здоровяк, не переставая жевать.

– Но только... Гм... – худощавый хмыкнул и почесал лоб.

– Уважаемый, нам нужно поговорить с вами один на один, – пояснил крепыш.

– Это исключено, – задиристо заявил лейтенант, но Олейник успокоил его жестом.

– Ничего страшного, – сказал он. – Выйдите пока, а мы тут пообщаемся с товарищами.

Лейтенант покинул вагончик с выражением недовольства. На улице он кликнул солдат и велел им на всякий случай оцепить вагончик.

– Итак? – Олейник в упор посмотрел на незнакомцев.

– Учтите, – произнес худощавый, – мы с вами разговариваем лишь потому, что... гм... просто знаем вас как личность. Разговор должен остаться между нами. М-да.

– Я не могу этого обещать, – с сомнением покачал головой космонавт.

– Придется пообещать, – вздохнул крепыш. – Сейчас вы поймете, насколько все серьезно, и тогда станете покладистее.

– Ну, хорошо, хорошо... Продолжайте.

– Вас, естественно, интересует, что здесь происходит, – сказал худощавый. – Постараемся объяснить, м-да... Здесь... Гм, как сказать?

– Здесь действует колониальная восстановительная команда, – продолжил крепыш, – автономное биоподразделение.

– Простите... – Олейник удивленно поднял брови.

– Не понимаете? Гм... – проговорил худощавый. – Естественно. Я и сам ума не приложу, как она сюда попала.

– Мне больше интересно, откуда она сюда по-пала, – проговорил Олейник.

– Из далекого космоса, конечно. Я думал, вы догадались...

– Да, мы догадались, что из космоса, – неуверенно кивнул Олейник, – но...

– Ну, хорошо, хорошо... Объясняю. Гм... – Худощавый задумался. – Подобные команды патрулируют в автономном режиме все звездные системы, где есть колонии. В случае крупной аварии они десантируются в виде спорофитных образований – небольших, но очень тяжелых шаров, в которых сконцентрирована программа развертки. Затем разворачиваются в форме, наиболее пригодной для местных условий, и приступают к восстановлению магистралей, энергетических установок, жилых корпусов. Они делают то, что необходимо для выживания колонии, пока не прибудут основные спасательные силы. Вот, собственно... М-да.

– Я не очень хорошо уяснил, о каких колониях вы говорите, – пробормотал Олейник.

– О каких колониях... – усмехнулся крепыш и наконец снял шляпу, бросив ее на стол. – Не о ваших, естественно.