Елена Сенявская - Первая заповедь

Он не позволил себе упасть. Последним усилием угасающего сознания вывел брата из гипнотического сна и теперь капля за каплей впитывал волны энергетического поля, окружавшего остров. Он осторожно восстанавливал запас энергии, питавшей мозг, и думал, что с Артуром, кажется, все в порядке, основной удар принял на себя он, Руэл, и вряд ли когда-нибудь брат узнает, что вместе с энергетическим импульсом Руэл отдал ему половину своей жизненной силы.

–Уже все? - Артур открыл глаза и сел, растерянно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Он не чувствовал никаких перемен и не представлял, сколько времени ушло на эту процедуру.

–Все, - устало ответил Руэл, с трудом выдавив даже это короткое слово. Мозг все еще был истощен, и требовалось усилие, чтобы сохранять ясность мысли. - Поднимись, - тихо сказал он. - Ты способен творить чудеса. Подойди к воде. Подумай, что она твердая и гладкая, как стекло. Теперь иди!

И Артур пошел, «аки посуху», с радостным изумлением на лице.

– Теперь подними руки и разведи в стороны. Представь, что это крылья. Лети! - крикнул с берега брат.

И Артур, подчиняясь этому резкому окрику, почувствовал, как отрывается от воды и поднимается вверх. Восторг переполнял его. Остров остался далеко внизу, и фигурка на нем казалась почти игрушечной.

– Довольно. Спускайся, - прозвучал в сознании голос Руэла. - Не торопись. Учись управлять телом. К новому знанию нужно привыкнуть, а это не так легко…

Артур безропотно подчинился. Брат прав: сейчас не время для ребячества. И все же он чувствовал себя малышом, которому попала в руки волшебная палочка, а он, сам не свой от счастья, не знает, что бы такое сотворить - новую игрушку или билет в кино на последний сеанс. И при этом ужасно боится, что палочку могут отнять.

Руэл наблюдал за ним без улыбки. Прикинул свои шансы в схватке с Темным Стражем и помрачнел. Прогноз был неутешительным: Артур ему не помощник. Он старше на несколько лет, но на самом деле еще мальчишка. Руэл моложе, но зато он -Посвященный. Это значит, что придется идти одному. Он не может рисковать братом.

-Послушай, -голос его звучал ровно, он старался не показать Артуру, что встревожен. -Мы братья и должны помогать друг другу. Но я вионец, и однажды наши пути разойдутся. Ты вернешься домой, а я останусь, потому что мой дом здесь. Поэтому кое-какие дела я должен сделать сам, без тебя. Не вмешивайся, пока я не скажу. Договорились?

Артур молча кивнул.

-Тогда -вперед!

И лодка отчалила от берега, унося двоих в Неизвестность.

«Близнецы -ошибка природы, не правда ли, капитан?…»

Дей Рет проснулся, сладко потягиваясь и жмурясь, как котенок. От вчерашней усталости не осталось и следа.

Солнечные лучи пробивались в комнату сквозь неплотно закрытые шторы, за стеной слышались приглушенные голоса. Наверное, старик разговаривал с другим чужаком. Дей прислушался, пытаясь разобрать, о чем идет речь.

Странно! Он давно перестал их бояться. Люди как люди. Может быть, чуть импульсивнее, чем вионцы, но это не так уж и плохо. Рет ничуть не жалел, что связался с ними. Он почти забыл, что Мудрейшие ничего не прощают.

Сбросив обруч, он почувствовал себя самостоятельным и взрослым, способным на дела куда серьезнее тех, что разрешались юношам его возраста. Вырвался из-под опеки - и сразу стало легче дышать. Дей Рет наслаждался своей свободой, стараясь не думать о том, что за нее придется расплачиваться.

Внезапная привязанность к чужакам заполнила пустоту, которую он всегда ощущал: родителей Дей не помнил, друзей у него не было. Поощрения и наказания исходили от Мудрейших, которые следили за его воспитанием. Они утверждали, что Рет подает надежды, но он их не оправдал. Просто он из другого теста. Большая Игра - не в его вкусе.

Дверь раздвинулась - вошел командор.

Робко улыбнувшись, Дей поднялся ему навстречу.

– С приятным пробуждением, малыш! Пора завтракать, - старик мягко подтолкнул его к выходу.

В столовой, перелистывая томик стихов, их уже ждал Поул. Увидев мальчика, улыбнулся рассеянно. Вынужденное бездействие тяготило его. Он думал о своем экипаже.

«Где они? Что с ними? Артур!… Кен!… Френк!… Я должен вас найти!»

Яхта покачивалась на волнах, следуя курсом, неизвестным Френку и мало его занимавшим. Он сидел на палубе, подставляя лицо соленым брызгам, и. ни о чем не думал. Ему вполне хватало ощущений, в настоящий момент доставлявших ему удовольствие. Он знал - и это знание было заложено в нем, - что лишние размышления напрасны, обременительны и приносят одно беспокойство.

Безмятежность нарушать не хотелось. Лень и истома овладели всем телом, сознание дремало, окутанное вязким туманом. Даже шелест паруса не вызывал у него эмоций.

И все же покой и отрешенность не были полными. Где-то на дне души билась тревога - увы, слишком беспомощная, чтобы разорвать пелену Забвения. И яхта плыла, унося Френка в чужую жизнь, убаюкивая последние проблески утраченной памяти.

Он не испытывал страданий, принимая мир таким, каков он есть. Прошлое было ему неведомо, и он ни о чем не жалел. Душа погрузилась в сон, который рассеется не скоро.

Мудрейшие могли быть довольны: после стольких неудач - первая реальная победа. Впрочем, у них другие заботы. Они заняты теми, кто вышел из подчинения или тайно готовится к этому. Хотя к чему беспокоиться? Никто не устоит перед Темным Стражем!

В приоткрытую дверь веранды тянуло прохладой, в глубине сада кричала ночная птица. Кен никак не мог привыкнуть к этим протяжным звукам. Вот и сейчас, разбудив среди ночи, они наполнили сердце тоской.

Осторожно, чтобы не потревожить Эйю, штурман поднялся с постели, в темноте нашарил одежду, торопливо натянул на себя.

Слабо всхлипнула, застонала во сне Эйя - видно, приснилось страшное. Кен замер. Что-то вроде раскаяния шевельнулось в душе: «Нельзя, нечестно так ее оставлять!» Но и тащить девчонку с собой в самое пекло он не мог, не имел права. Здесь, по крайней мере, она в безопасности. А потом он вернется за ней - в этом Кен старался себя убедить.

Склонился над изголовьем, вдохнул сладковатый запах волос, коснулся губами лба.

Она не проснулась.

Пятясь, Кен отошел от смятой постели. Два шага отделяли его от двери, и он преодолел их, сдерживая неровное дыхание. Створки предательски скрипнули, но он уже стоял на крыльце.

Мокрые от росы листья хлестали по лицу, а он спешил наугад по темным аллеям сада - прочь от мирного домика, от заманчивого уюта. Бежал, не разбирая дороги, стараясь не думать, что почувствует Эйя, когда увидит, что осталась одна…