Шеррилин Кеньон - Поцелуй ночи

К несчастью, взгляд ее опустился к его паху.

— Эй, — рявкнул Вульф, — это никогда не было для меня проблемой. Вот для него — это проблема.

— Дерьмо собачье! — огрызнулся Крис. — У меня с этим тоже никаких проблем. Единственная моя проблема — это ты, носящийся со мной как с писаной торбой. Пока я с кем-то не пересплю.

Ох, у Кассандры не было ни малейшего желания и дальше присутствовать при этом разговоре. Слишком много информации об обоих мужчинах.

— Так о какой проблеме ты говорил, Крис? — спросила она Криса.

— О том факте, что как только ты выйдешь из этой комнаты, ты не успеешь дойти до конца коридора, как и не вспомнишь, кто такой Вульф.

— Ох, — с пониманием ответила она, — ты об этом.

— Да, об этом.

— С этим никаких проблем, — произнес Вульф, скрестив на груди руки. — Она меня помнит.

— Ох, мужик, — его лицо скривилось от разочарования. — Я приударил за родственницей? Это погано.

— Она нам не родственница, — округлил глаза Вульф.

Секунду лицо Криса выражало облегчение, а потом снова сделалось больным.

— Тогда это еще больший отстой. Стоило мне найти женщину, которая не считает меня полным лузером, как выясняется, что она — для тебя? Что неправильно на этой картинке?

Крис замолчал. Лицо его озарилось, будто он никогда не думал ни о чем лучшем.

— Ой, погодите-ка, о чем это я? Если она тебя помнит, я в пролете! Ваууу!

Крис начал отплясывать у дивана.

Кассандра уставилась на эти хаотичные, не попадающие в ритм подергивания. Вульфу точно надо давать парню больше кислорода.

— Не слишком-то радуйся, Кристофер, — предупредил Вульф, уворачиваясь от обогнувшего диван Криса, который попытался вовлечь его в свою пляску. — Так уж вышло, что она — Аполлит.

Крис замер и сполз на пол.

— Не может такого быть. Я видел ее при свете дня, и у нее нет клыков.

— Я Апполит лишь наполовину.

Крис зашел за спину Вульфу, будто мгновенно испугавшись, что девушка может тут же начать от него питаться.

— И что ты собираешься с ней делать?

— Пока что она — гость в моем доме. А тебе придется собрать свои вещички, — Вульф под-толкнул его в сторону коридора, но Крис воспротивился. — Я вызову Совет, чтобы они тебя эвакуировали.

— Зачем?

— Потому что за ней гоняются грязные Даймоны со странными силами. Не хочу, чтобы ты попал под перекрестный огонь.

Крис одарил его насмешливым взглядом.

— Я не ребенок, Вульф. Тебе вовсе не обязательно прятать меня при малейшем знаке, что нас ожидает нечто не очень тоскливое.

Несмотря на слова Криса, Вульф продолжал изображать из себя терпеливого папочку, имеющего дело с карапузом.

— Не желаю ставить под угрозу твою жизнь. Валяй, собирайся.

Крис разочарованно зарычал.

— Проклинаю тот день, когда Моргин подсунула тебе душу старухи, и ты стал хуже любой чокнутой мамаши.

— Кристофер Ларс Эриксон, двигай! — скомандовал Вульф таким тоном, что Кассандра аж подпрыгнула.

В ответ Крис одарил его пустым скучающим взглядом. Тяжело вздохнув, он развернулся и медленно двинулся к коридору, из которого явился.

— Клянусь, — прорычал Вульф голосом столь тихим, что Кассандра с трудом его расслышала, — бывают минуты, когда мне хочется вышибить из него мозги.

— А ты продолжаешь разговаривать с ним как с четырехлетним.

Вульф повернулся и наградил ее таким угрожающим взглядом, что она натуральным об-разом отскочила от него.

— Не твоего ума дело.

Кассандра подняла руки, сдаваясь, и ответила ему точно таким же взглядом.

— Извини меня, мистер Поганая Задница, но ты не будешь разговаривать со мной подобным тоном. Я не твоя собачонка, чтобы бежать за тобой, стоит тебе лишь щелкнуть пальцами. Мне необязательно здесь оставаться.

— Ты останешься.

Девушка лукаво на него взглянула.

— На самом деле ты так не думаешь, и пока ты не избавишься от злости в своем голосе, когда разговариваешь со мной, все что ты увидишь — это мой зад на пути из твоих дверей.

Она ткнула пальцем на входную дверь.

Улыбочка, которой он ответил на это, была холодной и очень нехорошей.

— Ты когда-нибудь пыталась сбежать от викинга? Существовала чертовски весомая при-чина, по которой жители Западной Европы тут же пачкали свои штаны, стоило лишь упомянуть наши имена.

Она задрожала от его слов.

— Ты не посмеешь.

— Вперед. Рискни.

Кассандра сглотнула. Не стоило ей быть такой самоуверенной.

Да пошло все! Если он хочет драку, она готова. Женщина, которая провела жизнь в сражениях с Даймонами, была более чем годна сразиться с Темным Охотником.

— Позволь-ка мне напомнить, мистер Викинг-Воин-Варвар-Громила, пока твои предки наживались на пожарах ради жратвы, мои повелевали стихиями и создали империю, к которой современный мир и близко не подошел. Так что не смей мне угрожать тем, на что ты способен. Я не потерплю этого ни от тебя, ни от кого-либо другого. Понял?

К ее удивлению, он рассмеялся и встал прямо перед ней. Глаза его были темны, опасны, но вместо того, чтобы злиться, ее кинуло в жар. Огонь его тела обжигал ее.

Она не могла дышать.

Сейчас она боялась его, этой неприкрытой, тревожащей мужественности, которая заставляла ее женскую сущность трепетать.

Он коснулся рукой ее щеки. Один уголок его рта приподнялся. Он забавлялся. Вид его, разглядывающего ее, действовал на нее абсолютно разрушительно.

— В мое время ты стоила бы больше собственного веса в золоте.

А потом он сделал и вовсе неожиданное. Он наклонился и поцеловал ее.

Кассандра застонала, почувствовав его вкус. Вкус дикости. Их дыхание смешалось, когда он буквально грабил ее рот, заставляя ее гореть и трепетать.

Но поцелуй не был жестким. Он был великолепен и совершенен. Такой мужской и яростный.

Тело ее было опалено его близостью. Вкусом его языка, танцующего с ее, пока он рычал где-то глубоко в горле.

Он притянул ее к себе еще сильнее. Так близко, что она ощутила бугор у своих бедер. Он был тверд и готов, а она из первых рук знала, каким он был великолепным любовником. Это знание сделало ее бездыханной. Нуждающейся. Его руки пробежали вниз по ее спине, схватили ее за попу и прижали к себе еще ближе.

Ее злость испарилось. На смену пришло желание, которое она испытывала к этому мужчине.

— На вкус ты еще слаще, чем была, — выдохнул он ей в губы.

Она не могла говорить. Это было правдой. Сейчас все казалось еще ярче. Искрометней, чем во снах. Все, чего бы она хотела сейчас — это стащить с него одежду, бросить его на пол и скакать на нем, пока оба они не станут сытыми и потными.

Каждая частичка ее взывала воплотить эту мечту в реальность.

Вульф не мог дышать, чувствуя ее женские изгибы под своими руками.

Он до сумасшествия хотел ее. Отчаянно. Но что еще хуже, он в своих снах брал ее достаточное количество раз, чтобы знать, насколько она страстная.