Макс Фрай - Русские инородные сказки - 3

Ученики и все, случайно бывшие рядом, свидетельствуют, что просветленный путник бежал точно в сторону ближайшего книгохранилища.

Медитируя над фразой “Встретишь бодхисатву — убей бодхисатву”, Архип Прямоходящий неоднократно подумывал оборвать свои дни самоубийством.

Архип Прямоходящий любил заниматься недеянием. Взращивал бывало курагу, не ожидая всходов.

Что характерно, всходов и не было.

Промедитировав над иллюзорными страхами своего нынешнего существования, Архип Прямоходящий пришел к выводу, что гневные божества Бардо явятся к нему в образах математички, обучавшей его с 4 по 6 класс, стоматолога и соседки Шуры, до сих пор надеющейся его на себе женить.

Всем сердцем приняв изречение великого Чжуан-цзы о том, что “жизнь — это смерть, а смерть — это жизнь”, Архип Прямоходящий решил не умирать вовсе. Один фиг — никакой разницы.

Архипа Прямоходящего в веселых компаниях не любили. Бывало, только отвернутся, ан водки-то уже и нет. Спрашивают:

— Архип, кто всю водку выпил?

А тот ответствует:

— Поскольку наше “я” суть ложная сущность, нет никого, кто мог бы выпить водку. А бутылка, как учит великий Лао-цзы, ценна для нас пустотою внутри.

Махнут на него рукою, но впредь уже не приглашают.

Архип Прямоходящий рыбу ловить не любил, но на берегу с удочкой сидел исправно: всё ждал, когда же придут его в Первые Министры звать. А за ним всё не шли. Дикий народ…

Так что Архип постепенно втянулся и даже преизрядных сазанов к ужину приносил.

Решил однажды Архип Прямоходящий в Китай сходить. Дошел до заставы, а там его начальник не пропускает, визу какую-то требует. Подумал Архип, подумал и написал книгу “Великое Истинное Знание Архипа”. Сокращенно “ВИЗА”. И начальнику отдал. Начальник заставы эту книгу полистал, да и пропустил Архипа. Дескать, психов у нас и без него хватает. А в Китае народу куча — глядишь, и не заметят.

Архип Прямоходящий на концертах и спектаклях обычно одной рукой хлопал. Говорят, некий певец со сцены этот звук услышал и просветлился моментально — больше не поёт.

После этого приятели стали Архипа на все концерты Киркорова таскать. Но пока безрезультатно.

Архип Прямоходящий очень Кришну не любил. Не то чтобы ему лицо его синее не нравилось или, скажем, руки, ниже колен свисающие. Нет, очень уж Архипа эпизод с пастушками раздражал. Вот только представьте себе: вокруг тысяча девиц — молоденьких, хорошеньких, в рот с восторгом заглядывают. И что этот Кришна делает? Он с ними ТАНЦУЕТ! Тьфу, а не бог!

Архип Прямоходящий всегда мечтал себе домой фикус купить и сидеть потом под ним. Дерево бодхи, как-никак…

Пришел он однажды в магазин, а там ему и говорят:

— Фикусов в продаже нет, и вообще, зачем вам это мещанство? Купите вон лучше кактус пейот.

Ну, не дикари, а?

— Жизнь коротка, на всё времени не хватит, — сказал однажды Архип Прямоходящий и, чтобы совместить две практики — самосозерцание и созерцание нечистот, не мылся три месяца.

Архипа Прямоходящего, хоть и был он и мудрецом, и просветленным, одна проблема всё-таки мучила. Никак у него третий глаз не открывался. Архип бывало и чакры чистит, и мантры читает, и даосское дыхание практикует, и прану усваивает, и энергию ци по организму гоняет — не открывается глаз, хоть ты тресни!

Делать нечего, пришлось Архипу денег скопить и поехать к Великому Гуру на консультацию. Пять дней Архип постился, спал под звездным небом возле лотоса древовидного (чтобы денег на гостиницу не тратить), но на прием к гуру всё же попал.

Посмотрел Великий Гуру на Архипа и так и эдак, биополе руками пощупал и говорит:

— Так открыт же у тебя третий глаз! Давным-давно, может, даже с самого рождения.

А после помолчал и прибавил:

— Только он у тебя близорукий. Минус девять.

Подарил Архипу белый батистовый платочек и домой отправил.

А что делать? В третий глаз линзу не вставишь.

Архип Прямоходящий знал, как его фамилия будет по-латыни. Но никому не говорил. Чтобы не плодить лишних иллюзий.

Архип Прямоходящий частенько в астрал уходил. Дня по три отсутствовал, а иной раз и неделю.

Соседи интересовались:

— И что там тебе, в астрале в этом?

А Архип только улыбается загадочно:

— Не вербализуется это. Хорошо там. Ароматы…

И впрямь, бывшая жена не раз замечала: как Архип из астрала вернется, то от него пивом пахнет, а то и вовсе — духами женскими…

Познакомился как-то Архип со спиритами, и пригласили они его на свои посиделки.

Вот настал вечер, сели спириты в кружок, зажгли свечи, достали блюдце и стали по обыкновению дух Наполеона вызывать. Явился дух. Всё как положено: столик качает, по деревяшке стучит, в колокольчик звенит, баб за голые коленки хватает. И стали ему спириты вопросы разные задавать. Кто ценой барреля нефти интересуется, кто Галкой-буфетчицей, кто в лотерею выиграть норовит. Один только Архип сидит в уголке и молчит.

— Что же ты, дядя, ничего не спрашиваешь? — говорят ему спириты.

— А с чего это вдруг я, умный человек, стану с дураком консультироваться? — отвечает Архип.

Разобиделись спириты: мол, почему это вдруг их Наполеон — дурак.

— А кто ж еще, кроме дурака, в Бардо полторы сотни лет просидит? — объяснил Архип, а после наклонился к самому блюдцу, да как заорет:

— На свет иди, балда! Ослепительно-белого боишься, так хоть на какой-нибудь иди, — всё лучше, чем панталоны зря просиживать!

Разом все стуки-шорохи прекратились. Ушел дух, и как после его ни вызывали, так и не вернулся. То ли послушался, то ли обиделся. Кто ж его, дурака, знает?

У Архипа Прямоходящего был сосед, который имел природу Будды. И самого Будду. И мать его.

У Архипа Прямоходящего был сосед снизу — брахман, сосед слева — даос, сосед справа — синтоист. А соседа сверху не было. Потому что бог умер.

©Юлия Боровинская, 2005

Жил в городе N один человек. Так себе человек, вроде ничего особенного. Фамилия у него была Бихолдер, а имени-отчества никто и не упомнил — то ли Натан Абрамыч, то ли Ганс Фридрихович, то ли вообще Джеймс Джуниорович.

Так вот, ничего особенного ничем особенным, а ходил про господина Бихолдера слушок, будто левый глаз его обладает какой-то такой особой чувствительностью. Будто бы если посмотрит господин Бихолдер своим левым глазом на некий объект и, не к фотопортрету будь сказано, сморгнёт — значит, где-то в этом объекте есть Прекрасное. А ежели глядит хоть и пристально, да немигаючи — то всё, приехали, нечего этому объекту (или субъекту, кстати, какая разница) на наличие в себе Прекрасного даже претендовать. Да, и чем, значит, больше глаз моргает, тем соответственно больше Прекрасного в наблюдаемом.