Кир Булычев - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 36

— С рыбой Оалу ошиблась, — вставил Хат.

— Кати мудрее ее, — повторил Нор.

— Да я что… — смутился Заросший.

В глубине бухты раздался громкий треск. Огромная глыба льда, подточенная водой, отделилась от ледника и, сверкнув хрустальной изнанкой, рухнула. Брызнули осколки.

— Скоро льда совсем не останется, — сказала Кати. — Надо думать, как жить дальше.

— Вот вы с Оалой и думайте, — сказал Хат. — А нам поторопиться надо с починкой и наловить побольше. Сегодня племя будет плясать.

Никто не заметил, как от скалы, прикрытая выступом, бесшумно отделилась чья-то тень. Притаившаяся Оалу все слышала. Но недаром уже столько лет она была главой племени. Если она многого не знала, то одно она усвоила твердо: спорить надо только тогда, когда исход спора заранее предрешен в твою пользу.

Оалу заспешила к пещерам, чтобы опередить Кати. Сделать это было нетрудно, так как Кати сначала помогла мужчинам наловить рыбы. Потом она взяла Нора за руку.

— Пойдем.

День был прекрасен, это был ее день. Когда они отошли поодаль, Кати сказала.

— Ты смелый, Нор. Сегодня день перемен. Сегодня, если ты хочешь, ты станешь моим мужем.

Нор обрадованно и нежно посмотрел на Кати.

Последний обрывок тучи было закрыл солнце, но оно стряхнуло с себя липкие объятия, и яркий, горячий свет залил побережье. В укромном уголке, где росло дерево, было тихо, и Кати с Нором были там счастливы.

— Теперь иди, — сказала наконец Кати. — Племя ждет улова, а мне надо поохотиться на куропаток.

Но на пути ей встретилась Оалу. Женщина ждала ее, всматриваясь с высокой скалы.

— Кати! — окликнула она. — Мы ждем тебя в пещере совета, чтобы слышать твое слово.

— Мое слово? — удивилась Кати. Раньше ее никогда не приглашали в пещеру совета.

— Надо принять важное решение, — медленно и веско проговорила Оалу. Ее цепкие глаза внимательно смотрели на девушку. — Ты уже достаточно мудра, чтобы подать хороший совет. Я так считаю.

Услышанное польстило Кати. Хотя она больше и не верила в непогрешимость Оалу, в ее памяти жили благородные воспоминания о том времени, когда ей думалось, что именно недоступная другим мудрость Оалу оберегает племя от всех и всяческих бед. Кати почтительно наклонила голову. Оалу чуть-чуть усмехнулась.

— Пошли.

Когда-то Оалу была сильней всех женщин племени. Даже сейчас, на склоне лет, в ее походке была величавость, в под кожей рук перекатывались мускулы.

Пещера, где изредка совещались старейшины, располагалась в стороне от жилья, чтобы гомон и крики ребятишек не мешали раздумьям. Войдя, Кати увидела двух обычных советчиц Оалу. Те не шевельнулись при виде девушки, только Косматая бросила на нее быстрый взгляд.

В пещере было промозгло и холодно, хотя посреди уложенных кругом камней тлели угли, а в стороне лежал обломок драгоценного плавника, которым в любую минуту можно было оживить огонь.

— Вот мы и прибыли, — сказала Оалу, усаживаясь на плоский камень и знаком приглашая Кати сесть напротив. — Сначала буду говорить я.

Она помедлила. Потом вскинула голову. Глаза ее застыли и потемнели, словно там, в никому не ведомой дали, куда она смотрела, ей открылось нечто, никому более не доступное. Голос, когда она открыла рот, зазвучал глухо.

— Лед тает… Рыба уходит! Зверь меняет повадки. Голод подкрадывается к нашим пещерам! Тепло размягчает мускулы, сырость несет болезни. Страшные беды я вижу впереди! Что делать нам? Мы родились во льдах, наши предки жили во льдах и предки наших предков. Лед — наша кормилица и мать, а если мать уходит, то ребенок следует за ней. Таков высший закон. Иначе гибель. Гибель! Я сказала.

Советчицы тяжко молчали. Их темные лица были бесстрастны, как камни.

Потом они разом наклонили головы.

Невольно Кати захотелось сделать то же самое.

Усилием воли она стряхнула оцепенение.

— Я не понимаю, — робко выдавила она. — Я…

— Это потому, что ты молода, — сурово сказала Косматая.

— Молода, — эхом откликнулась вторая советчица, жилистая и худая, как рыбья кость.

— Говори, — неожиданно разрешила Оалу уже обычным своим голосом.

Кати посмотрела на нее с благодарностью.

— Может быть, я и вправду молода, — начала она неуверенно, — но я не вижу причин для ухода. Исчезла одна рыба, появилась другая…

— Которую есть нельзя, — вставила Косматая.

— Которую я съела и которая не причинила мне вреда.

— Ты ослушалась Оалу?!

— Но я хотела спасти племя от голода…

— Без совета старших? — Косматая возмущенно взметнула кулак, но сдержалась и не ударила. — Дурной и пагубный пример, — прошипела она, тяжело дыша. — Если каждый начнет пробовать, что съедобно, а что нет, племя отравится еще до новой луны! Как ты, Оалу, могла пригласить ее на совет?

— Твоя правда, — сокрушенно покачала головой Оалу. — Я предупреждала всех, что незнакомая рыба может оказаться ядовитой, что пробовать ее надо тем, у кого много опыта, а до этого следует наложить запрет. Легкомысленно поступила Кати, легкомысленно!

— Почему же тогда запрет держался столько лун? — недоуменно спросила Кати.

— Чтобы избежать риска. Белая рыба могла вернуться? Могла. Значит, надо было ждать. Это разумно. А твой поступок неразумен. Поняла?

Кати была сбита с толку. Она ничего не понимала. Она же хотела сделать как лучше! И ей помнилось, что Оалу тогда ничем не оговаривала свой запрет… А сейчас оговорила. Почему сейчас, а не тогда?

Оалу ласково коснулась плеча Кати.

— Я прощаю тебя, потому что у тебя были хорошие намерения. Вернемся к делу. Как я понимаю, возражений против ухода нет. Остается выбрать путь. Я думаю, надо идти левым краем моря…

— Но теперь у нас рыбы вдоволь! — опять не сдержалась Кати. — Зачем нам холод?

Советчицы угрожающе заворчали. Оалу вновь укоризненно посмотрела на девушку.

— Да, Кати, я ошиблась. Ты молода, слишком молода… Но я отвечу тебе. Пока было холодно, ничего не менялось, и мы точно знали, что можно, а что нельзя, что хорошо, а что плохо. Знали, откуда ждать бед, и они не застигали нас врасплох. А теперь мы этого не знаем. Что может быть хуже? Одна рыба сменила другую, кто поручится, что не будет новых перемен? И что новая рыба не отравит племя?

— Прости, о мудрейшая, но иноплеменник, пришедший к нам из тепла, говорил, что дичи там вдоволь и что они не голодают…

Глаза Оалу вспыхнули.

— А-а, вот в чем дело! — медленно и зловеще протянула она, — Ты поверила нашим врагам. Понятно. Я нарочно не сказала о самом главном. О том, что иноплеменники ждут не дождутся, чтобы нас захватило тепло. Тогда они придут по суху и убьют нас! Ты, слепая, доверилась лживым словам! Ты влюбилась в иноплеменника, теперь я поняла, где корень твоего упорства!