Селия Фридман - Черные Земли

Голос посвященного прозвучал в ответ тихо, однако в глазах у него горело ледяное пламя.

- Вы погубите всех нас во имя абстрактной морали.

- Возможно. По крайней мере, посмотрим. Но на данный момент мои условия именно таковы. - И поскольку Таррант ничего не ответил, он нажал на Охотника: - Ну как? Договорились?

- Это ваша миссия, - спокойно ответил Владетель. Чрезвычайно спокойно. Трудно было сказать, где именно затаилась в его словах издевка, но затаилась она там несомненно. В тоне, возможно. Или в самом выражении лица. - И за все отвечаете вы.

- Отлично. Именно так. Только на этих условиях. - Дэмьен посмотрел в окно, там стояла кромешная тьма. - Подождем еще денек, пока не подсохнет земля. При таком холоде это имеет огромное значение. Думаю, в Избытии нам придется еще труднее, там ведь не найдешь настоящего убежища...

- И нам ровным счетом ничего не известно о тамошних ловушках, - вставил Таррант. - Не думаю, что все сведется к черной земле и белым деревьям.

- Я тоже не думаю. - Мурашки побежали по спине Дэмьена при одной мысли о предстоящем испытании. - Но у нас есть мой опыт и острота восприятия Хессет, не говоря уж о вашем собственном могуществе.

- Действительно, - согласился Владетель. - Это у нас есть.

- И особое Видение Йенсени, - добавил Дэмьен, погладив девочку по руке. К собственному изумлению - и к радости, - он обнаружил, что она больше не дрожит. Неужели она уже настолько доверяет им? Неужели не сомневается в том, что они способны защитить ее?

"А мы даже не знаем, с чем нам придется иметь дело, - мрачно подумал священник. - Мы даже не можем начать к этому готовиться".

Но какого черта! Видывал он порождения Фэа. И не однажды развеял их простым мечом. И даже собственные носки как-то пошли в ход.

При этом воспоминании он поневоле улыбнулся.

- У нас все получится, - пообещал он союзникам.

8

В чертогах черного праха

В цитадели из черного хрусталя

Под кроваво-красными небесами с запекшейся кромкой горизонта

Ждал Принц.

Сквозь стены он почувствовал приближение вестника. Мягче звука, тоньше зрительного образа, приближение напоминало слабое струение капель воды с древнего утеса. Но многократное эхо расходилось от колонны к колонне, от одной спирали к другой, и, достигнув органов восприятия Принца, превратилось в четкое сообщение, достоверную информацию.

Поэтому его ничуть не удивило прибытие капитана его собственной гвардии перед приходом вестника. Подобно всем остальным гвардейцам, и этот был ракхом, и служил он Принцу с таким рвением, с каким его соплеменники, как правило, служат только себе подобным. Неумирающему это нравилось. Нравилось ему и то, что в его домене и люди и ракхи служили ему с одинаковой преданностью. Нет, добиться этого было совсем не просто. Прежде чем научиться испытывать, подобно своим западным сородичам, ненависть к людям, здешние ракхи ни в коем случае не желали подчиниться чужаку. Здесь был задействован элементарный родовой инстинкт выживания. Но он вступил с ними в схватку по собственным правилам и - уже по их правилам - выиграл ее. И теперь для него отпала необходимость вновь становиться ракхом во имя поддержания своего могущества. И поскольку ракхи воспринимали его теперь в качестве Самца-Альфа независимо от того, в каком образе он являлся и какой пол предпочитал, они стали для него превосходными слугами.

Капитан резко поклонился:

- Ваше Высочество.

- У тебя новости. От Москована?

Если ракх и изумился осведомленности своего повелителя, то не подал виду.

- Буря заставила его причалить за мысом.

Ах вот оно как. Буря. Вот уж сюрприз так сюрприз. Он Познал эту бурю на океанском просторе и удостоверился в том, что она ни в коем случае не приблизится к берегам подвластных ему земель. Он даже заверил начальство своих западных портов, что этой бури страшиться не надо. Тем удивительней было узнать, что она все-таки подошла к самому берегу. И тем неприятней. Но когда методом Познания обращаешься к метеоусловиям, всегда возможны такие накладки, об этом знает любой колдун. Раскладываешь пасьянс, он сходится, а затем природа смахивает карты со стола. Погоду можно изменить, вызвать, предупредить, но ее невозможно контролировать... на все сто процентов невозможно.

- Судно Москована пришло в Вольный Берег с опозданием на два дня, пояснил капитан. - Он просит прощения за то, что не доставил пассажиров. Судя по всему, они сошли на берег в Адской Забаве.

- Понятно.

Принц быстро припомнил свои последние контакты с Джеральдом Таррантом и подумал о том, стоит ли по-прежнему доверять этому человеку. Хотя нет, прямых доказательств измены не было. Путешественники странствуют по его стране в составе группы из четырех человек, и у каждого из них свои цели и своя воля в осуществлении этих целей. Так что ничего удивительного, если, столкнувшись с такой бурей, они решили переиграть свои планы и высадились на берег, чтобы продолжить путь сушей. И если бы Джеральд Таррант вздумал противиться, он только навлек бы на себя лишние подозрения. Нет. Пусть уж все идет как идет.

- Не прикажете направить кого-нибудь в Адскую Забаву? - спросил капитан.

Принц резко покачал головой:

- Пока твои доберутся, их там уже не окажется. К чему зря стараться?

Течение Фэа работает сейчас на них, напомнил он себе. У него хватало опыта понимать, что это означает. Каждый сделанный им ход в то же мгновение отразится в потоках Фэа - и потоки устремятся на север. Такой след можно Затемнить, но не полностью. Если путешественники знают, что им нужно искать, - а он подозревал, что дело обстоит именно так, они сумеют Познать каждый сделанный им шаг.

- Нет, - обратился он к капитану. - Пусть проявят инициативу. А когда решат, чем же им следует заняться... вот тогда мы за них и возьмемся.

"Времени хватит, - подумал он при этом. - Потому что Джеральд Таррант оповестит меня заблаговременно".

Это была приятная мысль.

9

С наступлением тьмы они вышли на юг, по направлению к самой тонкой перемычке Избытия. Скоро на смену сырым лесам, окружающим Адскую Забаву, пришла голая каменистая равнина, настолько промозглая и враждебная, что привиться здесь сумел лишь редкий кустарник. Зверьки, снующие под ногами, вид имели тщедушный и жалкий, они не представляли собой никакой опасности ни для людей, ни для их припасов. Пройдя, сколько удалось, группа остановилась на дневной привал; холодный ветер, постоянно дувший с запада, напоминал о том, что, хотя здешние места и нельзя было назвать гористыми, дело происходит на достаточной высоте над уровнем моря и, соответственно, на погодные поблажки, связанные с наступающей весной, здесь рассчитывать не приходится.

"Почище, чем в стране ракхов", - подумал Дэмьен. Он вспомнил то путешествие во льдах и нечестивое пламя, которое поджидало их в конце пути. Дай Бог, чтобы в конце этой дороги их не ожидал столь же "радушный" прием.