Вик Тори - Аномалия

Илья во всем помогает отцу. Теперь хлопочет о постройке новой церкви, но местная управа согласна выделить силы для строительства, только если при церкви будет детский сад, чтобы кто-нибудь присматривал за детишками. Илья только рад – столько благодарных слушателей появится. «Будет кому рассказывать твои сказки», — иногда подшучиваю я над ним, а он грозится намылить мне язык и не замаливать больше мои грехи.

Наконец из дверей церкви появляется Илья.

— А вот и он! — улыбается Феликс и протягивает ему руку.

— Кого я вижу! Ты к нам?

— Ну, если пустите.

— Пустим, но не надолго. Будущей маме отдыхать надо, особенно от всякого начальства.

— Это правильно.

Мы идем домой все вместе. Мама с Лилечкой встречают нас, тут же подают на стол ужин и всячески обхаживают Феликса, подкладывая ему лучшие кусочки индейки и подливая сок.

После ужина мы снова провожаем Илью в церковь. Он обещает вернуться как можно раньше и просит Феликса довести меня до самого дома и передать прямо в руки любимой тещи.

На улице вечер. Заканчивается еще один день новой жизни. Мы идем, и я почти физически ощущаю, как движется время. Так много еще надо успеть, а я-то не вечная. Но уверена, что все успею. Раньше у меня была только моя жизнь, мое время – бесконечное и неприкаянное. А теперь жизнь хоть и очерчена границами, но она у меня не одна. Моя, мамы, Ильи, будущих детей. Складываешь кусочки — и получается бесконечность. Бесконечность, нужная всем.

— О чем задумалась, Аномалия? – Феликс заботливо берет меня под руку. – Скучаешь?

— Знаешь, я все время думаю о тех женщинах, которых мы…

— Не надо думать. С ними все в порядке.

— Да, но у них никогда не будет детей. По нашей вине.

— Будут. Ничего плохого мы им не сделали. Я организовал экспедицию в Африку, чтобы здесь и остаться, тебя привезти, а сокращение рождаемости было лишь предлогом, иначе кто бы нас пустил?

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что мы использовали безопасные препараты – витамины, обычную воду. Все специальные препараты были заменены, никто не пострадал, можешь спать спокойно.

— А как же парадокс «лишних причин смерти»? Как же перенаселение и все такое?

— Ерунда. Нам не дано знать все, мы всего лишь строим теории и верим в них. Нашей задачей было не уменьшить, а увеличить рождаемость. В этом нам помог Олег. Бэби-бум устроил он – отключил чипы женщин. Это случилось перед нашим отъездом в Африку. Я думал, что взлом заметят сразу, но нет, заметили слишком поздно.

Я вспомнила, как видела шефа и Белобрысого в Центре. Они тогда скрылись за тяжелыми дверями компьютерного блока. А еще дуру из меня сделали – мол, ничего не было, тебе причудилось.

— Но зачем, Феликс? Вы же столько горя принесли! Столько женщин не хотели детей! А те, что хотели, лишись их по распоряжению правительства, — ужаснулась я. – Кому вы сделали лучше? Вы не имели права вмешиваться.

Феликс осекся. Видимо, он тоже понимает всю бессмысленность этого поступка и даже его преступность.

— Мы не думали, что так получится. Люди ошибаются. Разве ты сама никогда не совершала ошибок?

— Ну ты нашел с чем сравнивать! Мои ошибки навредили только мне. А ваши делишки принесли горе многим сотням, если не тысячам людей.

— Мы надеялись внести противовес в расстановке сил, — оправдывался Феликс. – Пока все ходят строем, размножаются по команде, живут по плану и дышат по расписанию, ничего изменить не получится. Как только хотя бы малая часть из этого строя перестанет шагать в ногу, задумается и посмотрит на свою жизнь со стороны, все может кардинально измениться. Мы хотели просто немного отвлечь правительство, чтобы успеть благополучно уехать подальше отсюда и увезти с собой людей. Все равно уже ничего не спасти. После процедуры нановкрапления человечество обречено на смерть, как это ни парадоксально. На затянувшуюся смерть и уродство. Единственная надежда – это новая колыбель жизни и она в наших руках.

Мы идем дальше, каждый думает о своем. Наконец останавливаемся перед домом и Феликс спешит попрощаться:

— Ну все, Аномалия, до завтра. Я побежал, а то влетит от Иры.

— Можно тебя попросить об одолжении?

— Конечно.

— Не называй меня больше Аномалией.

— Хорошо, Анна-Амалия.

От англ. young — молодой, юный.

От Матфея Святое Благовествование. Глава 17, стихи 10-11.

От Матфея Святое Благовествование. Глава 24, стих 3.

От Матфея Святое Благовествование. Глава 24, стихи 4-8.

От Матфея Святое Благовествование. Глава 24, стих 19.