Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Спасти чужого

– Только что по телевизору? – обрадовались на линии. – Значит, «Гринпис».

– Да! – воскликнул Ахиллес.

– Два! – снова уточнил Гамлет.

– Два, – охотно согласились на линии. – Куда доставить?

Гамлет продиктовал адрес.

– Только сегодня и только для вас! – торжественно сообщила линия. – Тройная скидка! Всего восемьдесят тысяч единиц...

Ахиллес посмотрел на Гамлета умоляюще. Гамлет ошарашенно молчал.

– Восемьдесят тысяч? – переспросил он. – Тысяч? Вы ничего не путаете?

– Конечно, восемьдесят тысяч. Вы же два берете.

Ахиллес снова умоляюще поднял окуляры на Гамлета.

– У нас столько нет, – печально сказал Гамлет.

– Хорошо, семьдесят.

– И семидесяти нет...

– Шестьдесят?

– Нету...

– А сколько есть?

Гамлет грустно промолчал.

– Пятьдесят, ладно! – объявила линия тоном, не вызывающим сомнений.

– У нас плохо с деньгами, – просительно объяснил Ахиллес.

– А попробуйте у друзей спросить, – аккуратно предложила линия.

Гамлет повернулся к Ахиллесу.

– Ахиллес, у тебя нет пятидесяти тысяч?

– Нет, – покачал Ахиллес головным блоком. – А у тебя, Гамлет?

– И у меня нет.

– У друзей спросили, – доложил Ахиллес. – У них нету.

– Очень плохо, – ответила линия. – Позвоните снова, когда у друзей будет.

– Подождите! – умоляюще закричал Ахиллес. – Это же последний звонок! Мы сейчас что-нибудь придумаем!

– Жду пять секунд, – сообщила линия.

– Мы обязательно придумаем! – повторил Ахиллес и с грохотом пихнул Гамлета в бок.

Гамлет сжал манипуляторами головной блок и задумался так сильно, что внутри задымились клеммы аккумулятора и дым повалил из щелей корпуса.

– Придумал! – сообщил он. – Вы нам продайте в кредит!

– К сожалению, – объяснила линия, – в кредит мы «Гринпис» не продаем.

– Почему? – огорчился Гамлет.

– По понятным причинам, – объяснила линия.

– Каким-каким? – переспросил Ахиллес.

– Понятным, – раздраженно повторила линия. – Понятным причинам.

– Нам они не понятны, – признался Ахиллес.

– Это потому, что у вас коротушка, – терпеливо объяснила линия. – Логично? Значит, вам нужен «Гринпис». Ведь «Гринпис» – это эффективное избавление от последствий коротушки за одну секунду. Бывшая военная разработка из экологически чистого материала.

– Логично, – хором подтвердили Гамлет и Ахиллес.

– Тогда думайте снова, где взять пятьдесят тысяч единиц. Даю еще пять секунд.

Гамлет снова задумался – клеммы аккумулятора не только задымились, но и заискрили.

– Придумал! – сказал Гамлет. – А если мы возьмем только одно лекарство, но на двоих?

– Лучше два, – неохотно отозвалась линия.

– А одно на двоих хуже? – огорчился Гамлет.

– Вдвое, – объяснила линия.

– Но ведь все-таки можно? Можно? – закричал Ахиллес с надеждой.

– Можно, – неохотно согласилась линия. – Но применять придется по очереди.

– А это сильно хуже? – допытывался Гамлет.

– Ровно вдвое.

– А почему?

– По понятным причинам, – раздраженно объяснила линия.

– Понятно... – протянули Гамлет и Ахиллес.

– Так вы согласны? – требовательно спросила линия.

– Согласны!

– Доставка в течении часа. Подготовьте пятьдесят тысяч единиц.

– Снова пятьдесят? – закричал Гамлет. – Почему? Я думал, в два раза меньше!

– Вы думали в два! – фыркнула линия. – А во сколько раз меньше оказалось?

– Оказалось, в один, – неуверенно ответил Гамлет, прикинув.

– Правильно, – терпеливо объяснила линия. – Но заказали же вы один «Гринпис», не два?

– Один, – признался Гамлет.

– Потому цена ровно в один раз и меньше. Понятно почему?

Гамлет и Ахиллес растерянно переглянулись.

– По понятным причинам? – догадался Ахиллес.

– Абсолютно верно! – торжественно подтвердила линия. – Теперь вы и сами убедились: «Гринпис» настолько быстродействующее средство, что уже начинает действовать еще перед применением!

– Красота! – воскликнул Гамлет. – Коротушка будет излечена!

– Последствия коротушки, – со значением поправила линия. – Последствия. Всего доброго, курьер выехал.

И на линии послышались гудки отбоя.

Гамлет и Ахиллес, взявшись за манипуляторы, пустились в пляс, стараясь не зайти в ту часть гостиной, где на полу поблескивали цифры, выписанные маслом. Они грохотали до тех пор, пока в стены со всех сторон не начали стучать соседи.

– Послушай, – вдруг насторожился Гамлет. – Но у нас ведь денег нет вообще никаких!

– Никаких, – согласился Ахиллес.

– А через час приедет курьер с лекарством.

– Приедет, – подтвердил Ахиллес.

– Что же делать?

Ахиллес задумался.

– Надо раздобыть денег, – сказал он.

– Но где?

– Сейчас придумаем.

Ахиллес опустился на пол и глубоко задумался. Гамлет последовал его примеру.

– О! – сказал Ахиллес. – Придумал! Надо что-нибудь продать!

– Хорошая идея! – обрадовался Гамлет. – Но у нас ничего нет, кроме телевизора.

– Давай продадим телевизор, – предложил Ахиллес.

– А мы сможем без него прожить? – засомневался Гамлет.

– Не знаю, – растерялся Ахиллес. – Давай попробуем.

– Давай, – согласился Гамлет и выключил телевизор.

В комнате сразу стало темно и неуютно. Гамлет поджал под себя гофрированные ноги и насупился. Ахиллес тоже сидел напряженно. Друг на друга они старались не смотреть. Секунды текли бесконечно долго.

– Вроде пока получается, – неуверенно прошептал Гамлет.

Ахиллес молчал.

– Хотя, конечно, тяжело, – признался Гамлет.

– Не мешай, – отозвался Ахиллес. – И так тошно – сил нет.

Оба замолчали.

Наконец Гамлет вскочил и быстро включил телевизор.

– Не выдержал, – виновато объяснил он. – Разве это жизнь, сидеть у стены, поджав под себя ноги, и думать о телевизоре? Мне показалось, я умер.

– Я сам еще раньше не выдержал, – утешил друга Ахиллес. – И почти умер. Просто я включать его не могу.

– Как странно, – задумался Гамлет. – А ведь я его как купил, в первый вечер как посмотрел, так потом два месяца вообще включать не хотелось! И ничего, не умер.

– Это потому, что у тебя коротушки не было, – объяснил Ахиллес. – Пока у меня была логика здорова, я тоже телевизор смотреть не мог.

– Но ведь это значит, – Гамлет торжественно вскинул манипулятор, – что, как только мы излечимся, он нам снова будет не нужен! А ведь мы излечимся! Поэтому можем сейчас же от него избавиться!

– Логично! – обрадовался Ахиллес.

Телевизор был установлен когда-то специально обученными наладчиками. Это были хмурые немногословные роботы. Старший – с выпуклыми высокоточными окулярами и ярким зеленым огоньком между ними. А у его помощника головной блок был плотно замотан изолентой. Гамлет в тот день был на заводе и лишь в перерыве подошел к терминалу и поглядел через охранные камеры квартиры, не роются ли они в его кладовке среди инструментов. Хотя, по большому счету, что там было брать? Мастера в кладовке не рылись. Они монтировали динамики. Помощник делал что-то не так, и старший терпеливо ему выговаривал. Гамлет устыдился своих мыслей, больше за мастерами не подглядывал и даже не знал, во сколько они закончили работу и когда ушли, захлопнув дверь. Проще говоря, как ставят и снимают телевизоры, Гамлет никогда сам не видел. Он представлял себе принцип в общих чертах, но довольно смутно.